Затягивание Валютных «гаек»
- Подробности
- 2834
- 17.08.2017
- Сергей ЗЕЛЕПУХИН, КазТАГ
К чему оно может привести в Казахстане
Национальный банк РК (НБРК) намерен бороться с вывозом капитала из Казахстана по потенциально сомнительным сделкам. Для этого регулятор планирует ужесточить контроль над отдельными валютными операциями резидентов.
Однако есть сомнения, что эта мера способна существенно снизить объемы оттока капитала из республики. Зато она имеет все шансы создать дополнительные трудности для отечественного бизнеса и ударить по имиджу Казахстана как страны с либеральным валютным режимом.
Такие выводы можно сделать, если внимательно изучить пока еще законопроект Национального банка «О валютном регулировании и валютном контроле» и реакцию на него бизнес-сообщества.
Национальная палата предпринимателей (НПП) «Атамекен» уже сделала критические замечания к указанному документу. Например, в НПП считают, что «внесение в закон данной нормы приведет к задержке в обслуживании клиентов, увеличению документооборота и, соответственно, претензиям клиентов к уполномоченному банку по обслуживанию», – уверены в «Атамекене».
По мнению НПП, эту норму нужно исключить, поскольку информации в платежном документе «достаточно… для целей мониторинга валютных операций».
Вместо этого Национальная палата предпринимателей считает необходимым «определить ответственность клиента за предоставление недостоверных данных по платежу и действия банков в случае выявления некорректного/недостоверного предоставления данных».
Но больше всего вопросов вызывает ужесточение валютного контроля по отдельным валютным операциям. Их перечень дается как в самом законопроекте (статья 21 «Требования к проведению платежей и (или) переводов денег по отдельным валютным операциям»), так и в информационных материалах Нацбанка. Причем в последних они называются весьма политкорректно – операциями, имеющими «признаки отсутствия явного экономического смысла».
Во-первых, к ним регулятор причисляет предоставление резидентом финансового займа нерезиденту по валютному договору, в котором отсутствуют условия о зачислении денег по обязательствам нерезидента на банковские счета резидента. Как считают в Нацбанке, эти операции имеют признаки «вывода капитала под видом кредитования нерезидента».
Во-вторых, к потенциально сомнительным операциям НБРК относит предоставление нерезидентом финансового займа резиденту по валютному договору, в котором отсутствуют условия о зачислении денег по займу на банковские счета резидента. По мнению регулятора, подобные сделки имеют признаки «потенциально фиктивного обязательства», поскольку по этим операциям есть возможность погашения резидентом «фактически не зачисленного финансового займа».
В-третьих, к операциям потенциально сомнительного характера НБРК причисляет выдачу резидентом беспроцентного финансового займа неаффилированному нерезиденту на срок выше 720 дней. По мнению Национального банка, подобная операция имеет «сомнительное экономическое содержание».
И, в-четвертых, к потенциально сомнительным сделкам Нацбанк относит операции по оплате экспорта или импорта по валютному договору со сроком исполнения обязательств нерезидентом более 720 дней с даты исполнения обязательств резидентом.
Причины инициативы Национального банка по ужесточению валютного контроля вполне очевидны. С одной стороны, регулятор обеспокоен большими объемами неучтенного оттока средств из страны, что, в частности, находит отражение в статье платежного баланса «ошибки и пропуски». По предварительным оценкам НБРК, за I полугодие текущего года по этой статье из страны «ушло» более $1 млрд.
С другой стороны, Нацбанк в условиях сильной зависимости казахстанской экономики и платежного баланса от цен на сырье, и в первую очередь на нефть, вкупе с декларируемой им политикой свободно плавающего курса изыскивает дополнительные возможности для предотвращения в кризисных ситуациях неконтролируемого давления на обменный курс.
И одну из таких возможностей, судя по указанным выдержкам из законопроекта, регулятор видит в ужесточении валютного контроля. Причем обоснование Нацбанком необходимости этой меры выглядит не очень-то убедительно.
«Мы установили, что порядка 30% объема крупных сделок по покупке валюты осуществляются не для исполнения обязательств, а для оказания помощи нерезидентам или переводов средств в иностранные банки. Поэтому мы хотим усилить регулирование тех сделок, которые не связаны с обслуживанием обязательств в иностранной валюте», – заявила на пресс-конференции по законопроекту «О валютном регулировании и валютном контроле» 8 августа директор департамента платежного баланса и валютного регулирования Национального банка РК Айгуль Буранбаева.
При этом она настаивала на том, что все концептуальные изменения, которые содержатся в этом законопроекте, не противоречат принципам либерального валютного регулирования и контроля.
Однако, мягко говоря, это не совсем так, если судить по содержанию статьи 21. А дело в том, что в ней – помимо перечня валютных операций, по которым ужесточается контроль, – есть вызывающая вопросы норма.
Говоря простым языком, в статье 21 законопроекта предусматривается раскрытие банковской тайны по валютным операциям, которые, по мнению регулятора, имеют «признаки отсутствия явного экономического смысла», причем не только перед Нацбанком и министерством финансов, но и перед правоохранительными органами! Более того, если резиденты откажутся давать разрешение на раскрытие банковской тайны уполномоченным банкам, то последним запрещается осуществлять платежи и денежные переводы по этим операциям резидентов.
Посмеем предположить, что, декларируя благие намерения, регулятор рискует вызвать противоположный ожидаемому результат. Хотелось бы ошибаться, но в случае принятия законопроекта «О валютном регулировании и валютном контроле» в нынешней редакции, на фоне огромного количества всевозможных схем по выводу капитала из страны, меры НБРК вряд ли окажутся эффективными.
В худшем случае ужесточение валютного контроля по отдельным операциям и вовсе способно стать стимулом для еще большего вывода капитала из республики.