Катаклизм, эксцесс, шок
- Подробности
- 1504
- 16.09.2020
- Арыстан ЖУАСОВ, «Новая»-Казахстан»
Серия творческих работ «Дала дүбірі» Алпысбая Казгулова выдвинута на соискание Государственной премии Республики Казахстан в области литературы и искусства имени Абая 2020 года
На легендарный худграф КазПИ Алпысбай Казгулов попал случайно. С детства мечтал стать артистом, но опоздал на вступительные экзамены в Алма-Атинскую консерваторию, где тогда был театральный факультет - там их сдавали на два месяца раньше, чем в остальных вузах. И тут случайно, (он точно помнит этот момент) на улице Комсомольской, ему встретился одноклассник Ауелбек Искаков, который, сказал, что только что отнес документы на художественно-графический факультет Казахского педагогического института. Вот так, за компанию, Алпысбай Казгулов решил стать художником.
В детстве его соседом в Аральске был художник Кульбай Абылханов и Алпысбай помнил, как тот, достав холст, набрасывал эскизы, которые превращались в картины, где угадывались родные места. Сосед-художник, видимо и заложил, в нем творческое начало: Алпысбаю было любопытно, как из-под кисти на глазах оживают люди, дома, море. И поэтому все, что он пишет сейчас: верблюдов, мазанки —это из детства, даже если выполнено в редкой и очень сложной стилистике абстракционизма и сюрреализма.
Казгулов долгое время был в поисках композиции, языка линий, колорита, звучания цвета.
«Катаклизм, эксцесс, шок, неслыханное событие - вот на чем строится драма каждого из моих полотен. Если я обманываю взгляд зрителя, то ровно настолько, насколько обманчива госпожа Действительность...», - объясняет Алпысбай Казгулов.
Теперь за его плечами более 6 тысяч картин, львиная доля которых разлетелась по галереям и частным собраниям Европы, Азии, Америки, а среди поклонников его живописного дара — Лайма Вайкуле, Дидье Моруани, Жерар Депардье, Патрисия Каас, бельгийский принц Лоран.
Этот багаж, казалось бы, дает ему право именоваться художником. Но Алпысбай до сих пор не может так себя назвать, считая, что это слишком высокое и ответственное звание, и числит себя лишь начинающим творцом, обучающимся художником.
Как-то, в интервью газете «Караван», Казгулов с горечью посетовал, что на встречах с бывшими сокурсниками они обсуждают вопрос, почему он, попавший на художественно-графический факультет случайно, до сих пор пишет картины, а они - нет. Хотя до сих пор многие из них уверяют, что если бы занимались творчеством, то писали бы картины не хуже.
«Мне кажется, -говорит Алпысбай,- чтобы добиться чего-нибудь настоящего, главное — иметь не столько талант, сколько трудолюбие. Мои сокурсники перестали трудиться над собой, заниматься творчеством, писать картины, ударившись в оформительскую работу. На плакатах и агитации зарабатывались когда-то неплохие деньги, ну и растеряли они свой талант. В творческом процессе участвуют все: Всевышний, родители, учителя, влияние мировой живописи, отношения с близкими, друзьями и даже погода на улице — все в мире связано с творчеством. И если хотя бы один компонент вдруг отсутствует, творчества не получается».
Живописец, выросший на берегах Аральского моря, не мог остаться равнодушным к его трагедии. И тем не менее, его холсты пропитаны волнующими ароматами и свежим ветром цветущей степи, волшебными звуками шаманского кобыза и радугой красок. Словно наэлектризованные энергией, подобные всполохам молний в грозу, они впитали в себя силу всех стихий: теплое дыхание огня, дразнящий воздух перемен, мудрость воды и любовь родной земли.
Его произведения сродни степным миражам. В них - воспоминания о прошлом и мечты о будущем.
Культовый ритуал художника - поклонение великой дороге тюрков. Отсюда - его бесконечные караваны. Вечное движение. Вечное возвращение на круги своя. «Дороги художника вообще коротки, если не удлинять их неустанным поиском» - правило, которому верен живописец
Алпысбай Казгулов. Дорога, по его мнению, - это прежде всего необходимость движения вперед. И практически на всех картинах он старается обозначить переход от темной стороны к светлой.
Своими полотнами Алпысбай Казгулов старается говорить о том, как народ, преодолевая трудности, вопреки всему, все-таки идет к светлой жизни.
Классик мировой литературы Чингиз Айтматов вспоминал, что сначала познакомился с картинами Алпысбая Казгулова, а потом с ним самим: «Мне приглянулся этот человек: картины не обманули — он действительно мыслит современно, и в то же время вполне традиционно. Произведения, принадлежащие его кисти, очень «модернистские» по форме, но темы, которые в них затрагиваются, стары как мир: Зачем мы живем? Что есть любовь? Дух или материя? Человек — часть природы или её венец?
Искусство берет на себя такую смелость: бесконечно задавать одни и те же извечные вопросы. Большое искусство дает на них ответы.»
