Недоброе... лицо Суверенитета, или Идентификация... Власти

• 

Подробности

5152

19.01.2012

Амантай ДАНДЫГУЛОВ, главный редактор «Новой» — Казахстан»

Боль и слезы Мангистау. В поисках универсальной правды и взаимного доверия

Идентификация... Масимова

(По мотивам нашумевшего экшна «Идентификация Борна»).  

 ...За всю историю масштабных, разрушительных войн только Иосиф Сталин, ни разу не побывавший на фронте, стал тем не менее символом Победы. Никита Хрущёв на разоблачительном ХХ съезде КПСС заочно обвинил его за это в трусости. Как известно, за семь месяцев противостояния наш премьер тоже не нашёл времени выехать на передовую, спасая, по-видимому, БТА, строя привлекательные конструкции будущего союзного государства. Но если Иосиф Сталин всё же успел примерить на себя лавры «победителя», устлавшего костьми миллионов путь к Берлину, то какую же интересно память оставит о себе уходящий в политическое небытиё по головёшкам жанаозенских офисов кабинет Карима Масимова? Что сохранит память мангистаусцев и общества в целом о самом долгоиграющем председателе правительства?

.

Между тем телетайп продолжает безучастно отстукивать... На обустройство Жанаозена выделено 4,5 миллиарда тенге: по миллиону тенге получат семьи, схоронившие своих близких, компенсация обещана бастовавшим, трудоустройство – уволенным. (А ведь совсем недавно точно такую же калькуляцию власти анализировали в Кзылагаше: сколько символических копеек надо было потратить на ремонт плотины и сколько миллионов пришлось выплатить из бюджета, собрать с миру по нитке по всей стране, чтобы оплатить последствия головотяпства, коррупционной продажи стратегического объекта в кланово-частные руки, равнодушия и разгильдяйства...)

Не желая в своё время платить законно заработанное, словно фиговым листом прикрывая своё семимесячное бездействие, щедрый за наш с вами счёт премьер с нескрываемым удовольствием, проявляя недюжинные экономические таланты, словно вытаскивая из рукава заранее припасённые козыри, выделяет в несколько раз больше. Вот так у нас и руководят экономикой обладатели специальных, болашаковских и оксфордских дипломов, сводя всё к распределительной функции.

Разве нельзя было за семь месяцев противостояния просчитать варианты развития событий, не исключая и те, что в итоге, к сожалению, выбрала власть — силовые. Разве совсем уж нереально было заблаговременно сравнить цифры и понять, что дешевле экономически было бы пойти навстречу бастующим, и тем более несравнимо разумней по сравнению со случившейся потерей Лица и попранием общечеловеческих моральных ценностей?

А кто, как не уважаемый Карим Кажимканович, приснопамятным летом 2008 года говорил (это отражено в местной прессе): «Я принял решение о передислокации АО «РД КазМунайГаз» в Мангистау. Это решение снимет все последствия реструктуризации и разрешит все трудовые конфликты». Минуло четыре долгих года. Не на гумусе ли этих пустых обещаний и проросли зёрна нынешней душераздирающей трагедии?

Президент излишне доверился правительству, и правительство ничтоже сумняшеся подставило его в глазах казахстанцев и международной общественности.

«Тот, кто правильно указывает на мои ошибки, – мой учитель; тот, кто правильно отмечает мои верные поступки, – мой друг; тот, кто мне льстит, – мой враг». (Сюнь-Цзы)

Наверное, единственному в стране госслужащему-китаеведу излишне приводить эти мудрые слова одного из духовных наставников Поднебесной. При малой инаугурации (премьера) на лобном месте – в парламенте, в искреннем порыве безмерной благодарности Карим Масимов, обращаясь к президенту, пророчески сказал приблизительно следующие слова: «На какой бы участок вы меня ни назначили, я всегда остаюсь вашим помощником». Увы, он так и не вырос из штанишек помощника в самостоятельного политика, за долгий период премьерства не снискал любви у народа, не стал страхующей опорой президента в тяжёлую минуту! Не найдя как глава правительства за семь месяцев противостояния времени, чтобы на месте оценить реальную ситуацию, он тем не менее, видимо, посчитал по-человечески правильным, инновационным выразить соболезнование по бездушному интернету, как будто это селекторное совещание.

Время так кардинально изменило требования к членам правительства, что одной личной преданности уже недостаточно. Получив по доверенности в ручное управление государство, надо не только приятно и помпезно имитировать работу с рукотворными и привлекательно-лакомыми БТА, «Самрук-Казына» и иже с ними, не только виртуально грезить в тиши гламурных и нафаршированных кабинетов, – но в первую очередь необходимо просчитывать и внедрять социальные программы, превентивно предусматривать те эксцессы и уж тем более – трагедии, что могут сказаться на авторитете главы государства.

Что характерно, никто из членов правительства в отставку не подал, хотя подвели президента самым скандальным образом, создав огромный ров между ним и мангистауcцами. Мало того, еще и дискредитировали страну в глазах мировой общественности, не говоря уже о том, что посеяли исторические обиды на земле Мангистау. После таких кровавых событий надо было в правительстве и парламенте раздать именные пистолеты с единственным патроном, на каждом из которых выгравировать имя того или иного члена морально обанкротившейся команды сподвижников.

Простите, но кто из представителей власти скажет, как вернуть доверие не только мангистаусцев, но и всех неравнодушных казахстанцев к институту государства? К Власти? Кто, а главное – каким образом вернёт мир и спокойствие в дом каждого мангистаусца и в сердце каждого казахстанца?.. Кто прервёт грустные, тяжёлые размышления и снимет тревожные ожидания и предчувствия каждого казаха во всех уголках наших необъятных просторов?

Жёсткую и нелицеприятную оценку, что получил в свой адрес первый руководитель «Самрук-Казына», по праву должен разделить с ним и Карим Масимов. В нашем отечественном нефтяном дуумвирате он был ведущим: получивший высококлассное универсальное спецобразование, обладающий огромным опытом в госуправлении, более искушённый в аппаратных и клановых играх, тонкий знаток психологии и слабостей первых лиц государства, и виртуозно пользующийся этим обстоятельством в свою и не только… пользу.

И если раньше повышенный интерес разных групп влияния и кланов слишком отягощали невинное политическое сознание экс-руководителя «Самрук-Казына», то теперь, после публичного «неуда», он сам будет нуждаться в союзах с финансово-промышленными группами национального содержания, равноудалённых от президента, пользующихся весомым авторитетом у титульной нации.

Драматургия и мизансцены, предшествующие указу президента об его отстранении от должности просто совпали по времени с трагическими события в Жанаозене и Шетпе. Боюсь показаться бульварным хроникёром с вульгарными суждениями, но будем считать, что его временное удаление в тень прежде всего и единственным образом связано с матримониальными отношениями в Большой Семье и вытекающими отсюда обязательствами по общим имущественным и финансовым активам. Близкому окружению крон-принца, видимо, надо готовиться к затяжной и студёной зиме.

В пользу этой версии говорит тот факт, что кадрово не пострадало профильное министерство, а первый вице-премьер правительства, курировавший нефтяной сектор, и вовсе стал главой теневого кабинета министров – председателем ФНБ «Самрук-Казына»...

Устаревшая матрица Власти

Вопрос, почему же президента держали в неведении относительно истинного положения вещей в Мангистау, а зачастую даже и выворачивали картинку наизнанку, рафинируя её привычной рукой, задают сегодня уже совсем немногие. И вот почему.

Красивая фраза о том, что только жена Цезаря априори может быть вне подозрений, не станет лёгкой защитной вуалью, эдакой римской туникой для Власти. Эти сомнения в её непорочности многие казахстанцы могут разделять, присоединяясь к монаху-доминиканцу Джордано Бруно, который в разгар инквизиции первым из земных усомнился в непорочном зачатии Девы Марии.

После 20 лет оптимизаций, структуризаций и прочего реформирования государственной власти, которые преподносились президенту и обществу как панацея от всех бед и локомотив успехов, Власть тем не менее осталась громоздкой, финансово ёмкой, неэффективной, интегрально выстроенной под одного-двух человек, а главное — бездушной. При этом в структуру оказались успешно вживлены устойчивые, базисные коррупционные элементы, которые ещё и обрели способность к самовоспроизводству и тиражированию бацилл стяжательства.     

Например, если искомый вопрос находится в политической плоскости, и уж тем более если его политические риски непросто просчитать, то, условно скажем, премьер-министр на законных основаниях может собственный экивок сопровождать траекторией взгляда, отсылая его в сторону президента и руководителя администрации. Заместители акимов всех уровней при форс-мажорных обстоятельствах будут ждать решения своего акима, тот – вышестоящего акима и так – до президента через руководителя АП. Звонок через голову, несмотря на чрезвычайные обстоятельства, — крамола, святотатство и даже государственное преступление.

Если люди будут тонуть, гореть, если их будут убивать, пытать, или даже если, допустим, границу перейдут войска третьей стороны, ни один поселковый аким или замакима районного или областного уровня никогда не решится позвонить в АП или помощнику президента. И обратно: вы можете представить хоть на минуту, чтобы президент сам позвонил сельскому акиму с просьбой мобилизовать людей, проявить смекалку, решительность в связи с каким-нибудь ЧП? Схема так же неповоротливо будет идти в обратном порядке через руководителя АП. Это только в американских боевиках президент, отец нации, может дозвониться до рядового солдата в горячей точке мира; у нас же подобное — утопическая картинка!

Вот и утопают, замерзают, гибнут от рук террористов наши граждане... Обрывается нить управления, теряется оперативность, от которой может зависеть и жизнь людей, и отчасти – суверенитет страны.

Ведь суверенитет – это не только формальные атрибуты: флаг, герб и гимн, тем более – не просто пограничники и таможенники на рубеже, но и в первую очередь – мирное, комфортное и сытное жизнеустройство, а главное, чувство сопричастности к свершениям, пробуждение гордости за страну, стремление идентифицировать себя с Казахстаном. Государство – это и Я, и каждый из Нас в том числе!

Здесь мы сознательно подразумеваем крайние случаи. Но такое же косное, немобильное управление сегодня – и в министерствах, и в «жировых» институтах развития. Я уж не говорю о силовых структурах. Эти грустные размышления отчасти – плод трагических событий в Жанаозене.

В то время как президент инициировал, организовывал и проводил внешнеполитические акции, приносящие международные дивиденды государству, – внутренняя политика, социальные доминанты, экономическое обустройство республики были отданы на откуп его ближайшему окружению. Главе государства надо внимательно, под лупой всмотреться в эти уставшие от забот об отчизне, потухшие, изнемождённые лица! И если о мрачных перспективах экономики можно судить по регулярным, как намаз, причитаниям правительства о неумолимости экономического цунами (что само по себе уже подозрительно!), то в области социальной политики и политтехнологии в отсутствие креативного Марата Тажина всё свелось к применению безжалостного, бессодержательного, тупого административного ресурса. Думается, кризис, о котором деланно и провокационно шумят только на верхах (потому как в низах уже давно живут в его жестоких условиях), наверняка станет рукотворным, и первая пятёрка отечественных финансовых гениев – этаких отечественных уоррен баффетов – явит миру из своих недр ещё не одного мухтара аблязова, с очевидной уголовной составляющей. Потому как провалы и пустоты Мангистау — предтеча или косвенная диагностика таких же провалов в разных секторах экономической и общественной жизни. В частности, следует ожидать подобных взрывов в финансовом секторе: в пребывающем в коме БТА, в «чёрной галактической дыре» ФНБ «Самрук-Казына», в бюджетной сфере – ввиду беспрецедентного размаха воровства в ней...

Сегодня надо признать, что некоторые государственные структуры, такие как институт государственного секретаря, ЦИК, ДУМК, Ассамблея народа Казахстана, миграционное ведомство, профсоюзы и самое коррупционное звено – ФНБ «Самрук-Казына», а также некоторые акимы из-за демонстративно аморального их образа жизни, – дискредитируют власть (об этом писал недавно и еженедельник Central Asia Monitor). Их косность и скоморошья манипулируемость паяцев, ожидающих команды, вредят  президенту гораздо больше, чем критика оппозиции. Те же областные дисциплинарные советы, что должны были по первоначальному замыслу стать страхом и упрёком, стыдом и совестью на аутсорсинге у тех мздоимцев, кто давно их потерял, – так и не стали таковыми.

Кто и какими психотропными средствами вселит уверенность в завтрашнем дне Казахстана простым жителям? Кайрат Мами? Карим Масимов? Канат Саудабаев? К сожалению, это – непубличные, не обладающие навыками ораторского искусства персоны, хоть и способные к аналитике, но склонные к кулуарным, зачастую келейным решениям. Они не в состоянии выйти к огромному собранию людей и сбить накал страстей, развернуть разговор на 180 градусов, остудить и охладить температуру противоречивых эмоций, перевести разговор в конструктивное русло. Вокруг их спичей не ломают копья журналисты, им не сыплют на голову пепел, и даже бисер мечут перед ними уже устало, неискренне…

Редкие и бесцветные, серые и без-эмоциональные, натужные высказывания таких наших кормчих, появляясь в СМИ, не тревожат душу: и это происходит у нас, наследников Великой Степи, где именно слово ценилось буквально на вес золота, оно открывало путь и к сердцам людей, и ко власти над душами соплеменников!

Истории ещё предстоит поломать голову, разгадывая ребус: Аслан Мусин. Гений или злодей, добро или зло несёт стране этот таинственный, загадочный человек? Могущественная, почти демоническая фигура, окутанная мистической пеленой предположений и подозрений, одним внушающая страх, другим – надежду... на перемены.

О тактике и стратегии оппонентов Власти

Тохтар Аубакиров, Балташ Турсумбаев и Толеген Жукеев обладают огромным доверием общества и завышенным ожиданием электората. Однако на фоне контролируемых выборов, традиционно предсказуемо выстроенных Акордой, публичный имидж этих политиков нуждается в серьёзной политтехнологической корректировке и своеобразном ребрендинге. Их предшествующий опыт работы, общественный вес, возраст и даже лексикон подразумевают уверенность и взвешенность в публичных выступлениях: на деле же в речах, призывах и жестах диссонансом иногда прорывается отчаянная запальчивость, свойственная скорее молодым политикам. Использование заезженных трафаретов, известных со времён первых марксистских партийных ячеек прошлого века, с опорой на рабочий класс, в отсутствии эксклюзивной концепции с анализом плюсов и минусов как властной, так и оппозиционной палитры – делает их позиционирование пока малопродуктивным. Сегодняшние реалии таковы, что без смычек рассчитывать на что-то серьёзное – это значит и самим обманываться, и своих последователей разочаровывать.

Постжанаозенское время – это повод серьёзно задуматься о роли государства и власти в жизни общества, это повод задуматься о тактике и стратегии не только для власти, но и для её системных оппонентов...

Выборы  и выводы

И процесс осмысления жанаозенской трагедии политическим истэблишментом уже начался. Известный политик Мухтар Тайжан в знак протеста покинул ряды партии «Руханият», отказался голосовать. ОСДП ещё в конце декабря настаивала на отмене выборов депутатов мажилиса в связи с событиями в Жанаозене. «Мы предлагали дни траура объявить и предлагаем перенести выборы, – заявил в те дни сопредседатель партии Болат Абилов. — В городе чрезвычайное положение до 5 января (позже ЧП продлили до конца января 2012 г.  — Ред.). Поэтому мы обращаемся к членам комиссии, которая будет контролировать выборы, мы обращаемся в ЦИК, мы обратились к президенту лично, чтобы он дал гарантии, что больше никто в Казахстане стрелять не будет».

Соломоново решение традиционно раздало всем сёстрам по серьгам: после острого выступления ОСДП региону вернули право голоса, но, по предварительным данным, партия не получила и двух процентов при необходимых семи.

Но даже в контексте привычных, вроде бы уже и кажущихся «естественными» интриг двора, жертвоприношения и заклание простых людей видится нам ни в коем случае недопустимыми! Даже во имя торжества демократических ценностей простые казахстанцы и сами конструкции власти не должны подвергаться столь серьёзному испытанию на излом.

Если первым стабилизирующим фактором был приезд главы государства в Мангистау и разбор полётов, то вторым и серьёзным, морально объединительным фактором, направляющим общественно-политическую жизнь страны в будничное русло, конечно, послужит не столько сама победа правящей партии, а тот факт, что искомый результат был достигнут Нурланом Нигматулиным в рабочей обстановке, без истерии, серьёзных провалов выборного законодательства, без скандалов и инсинуаций.

Вопиющее видео вброса бюллетеней, широко разошедшееся по Сети, и пойманная с поличным «карусель» с подвозом избирателей — выглядят неистребимым хроническим производственным недугом. Генпрокуратура дипломатично прокомментировала этот факт следующим образом: «Действительно установлены отдельные случаи попыток неправомерного вмешательства в процедуру голосования, в том числе реализация механизма массового вброса бюллетеней. Как сейчас установлено, эти действия носили провокационный характер». Даже зарубежные СМИ подчеркнули, что, согласно законодательству Казахстана, выборы будут считаться состоявшимися вне зависимости от того, сколько избирателей примут участие в голосовании. А значит, ретивость директоров школ, что рявкали на наблюдателей и запрещали им даже просто передвигаться по участку, истовость главврачей, что заставляли выстаивать в очередях к урнам даже рожениц – все эти верноподданические проценты не нужны главе государства. Здесь срабатывал «комплекс вахтёра», который зачастую просыпается в доведённых до предела бюджетниках, — дай им хоть на час почувствовать себя вершителями судеб, наноакимчиками.

Саккумулированная штабом Нигматулина электоральная поддержка Нурсултана Назарбаева позволит Власти осмыслить глубинные, неоднозначные процессы, происходящие в обществе, и произвести внутри себя необходимую рекогносцировку, перераспределить силы, переставить акценты, вынести на повестку две доминанты – интересы простого народа и беспрецедентую апробацию контуров будущей парламентско-президентской республики с возвращением к жизни гражданских институтов, с вовлечением народа в реальное самоуправление.

Сегодня, анализируя трагические события в Жанаозене, их истоки, причины и коллизии внутреннего развития конфликта, а главное – беспрецедентно трагический результат, приходишь к неутешительному выводу: в структуре государственной власти не заложены элементы устойчивости, системные механизмы самосохранения. Знаменитая акординская система сдержек и противовесов, выйдя из-под контроля, сама, подобно мутанту, начала генерировать ползучие конфликты.

Справедливости ради надо сказать, что бывший аким области стал мишенью клановых игр одной из группировок Акорды – и это очевидно. Но очевидно также и то, что в общем-то обычные для власти интриги крупных игроков стали серьёзной угрозой не только всей властной системе, но и целостности государства, наведя неуправляемый прицел на простых людей. Их итог выплеснулся за рамки региона, явив миру – без преувеличения – деморализацию общественных институтов. Участники искусственной изоляции экс-акима, увлёкшись его компрометированием перед главой государства, словно в охотничьем угаре, сослепу нанесли удар по всей системе, обильно и надолго посеяли зёрна сепаратизма, обесценив в глазах общества структуры власти!!!

И твёрдая, безапелляционная реплика президента: «вины Кушербаева нет. Он будет рядом со мной в Акорде» – видимо, послужит реабилитацией экс-акима в глазах переменчиво-конъюнктурной столичной элиты.

А мангистаусцам нужно время, чтобы понять: их областной глава был таким же заложником искусственно смоделированной ситуации, как и они сами.

Если отбросить напускную политкорректность, то надо говорить об одномоментном кризисе власти и ставить под сомнение её способность превентивно выявлять угрозы и вызовы. И в этой связи ожидаемые перестановки в руководстве правительства и администрации президента наверняка станут знаковыми и долгожданными. В то же время разве много у нас фигур, способных консолидировать политическую элиту (а она не есть суть ближайшее окружение президента), вдумчиво и корректно реабилитировать власть в регионе и стране, создав президенту люфт по времени для нелицеприятного осмысления случившегося и принятия стратегических решений?

Хотелось бы видеть таких людей – и они есть в стране! – утвердившихся одеснУю (по правую руку) президента, хотелось бы почувствовать присутствие этих фигур, способных претворить постмангистауский тезис президента о социальном государстве – с одной стороны. А с другой – такое решение отвечало бы завышенным и придирчивым ожиданиям общества.

Единственным политическим позитивным резюме событий в Мангистау может служить тот факт, что беспрецедентное хирургическое вмешательство в жизнь региона заставило и саму Власть прислушиваться к сигналам своего организма, выявлять недуги и назначать себе лечение: не просто очередную оптимизацию ее систем и серьёзные реформы госслужбы, но и кардинальный пересмотр собственного отношения к соотечественникам, единокровникам и институтам гражданского общества.