Пенсионный пинг-понг…
- Подробности
- 3087
- 07.09.2022
- Байкарим ТУТЕНОВ, экс-министр социальной защиты населения Казахстана
Как и почему, пенсионная реформа Казахстана за четверть века так и не смогла реализовать свой потенциал?
В конце августа по стране прокатилась волна митингов, организованных общественным движением женщин Казахстана, требующим понизить установленный для них возраст выхода на пенсию с 63 до 58 лет.
Понять отчаяния наших женщин можно, поскольку объявленное правительством гендерное равенство остается только на бумаге чиновников. На деле же, потенциальные возможности пенсионного накопительства казахстанских женщин значительно уступают мужским.
Так, согласно страновой стратегии Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) по Казахстану на 2022-2027 годы, заработная плата женщин составляет около 68 процентов от заработной платы мужчин, при этом доля безработных женщин в Казахстане в 1,5 раза выше, чем доля безработных мужчин.
Понятно, что при таком отношении женщины вынуждены выходить на площадь, поскольку это кратчайший путь к достижению пусть и небольшой, но материальной независимости.
Идеальным разрешением этого конфликта было бы обеспечение всех наших женщин достойными рабочими местами, с хорошей зарплатой, но это скорее из области фантастики.
Примечательно, что реакция властей на эти протесты последовала незамедлительно. Буквально через несколько дней после митингов, первого сентября текущего года, в своем очередном послании народу Казахстана президент страны предложил зафиксировать на ближайшие шесть лет возраст выхода женщин на пенсию в 61 год.
Сомнительно, что это решение удовлетворит прекрасную половину нашего государства и, следовательно, точку в протестном движении женщин ставить пока рано. А с учетом предстоящих внеочередных выборов президента Казахстана, очевидно, что пенсионный пинг-понг еще не закончился.
В ближайшее время к отряду протестно-настроенных женщин со своими требованиями присоединятся и остальные пенсионеры Казахстана.
Дело в том, что единый накопительный пенсионный фонд (ЕНПФ) в первой половине текущего года показал крайне низкую, по сравнению с инфляцией, доходность.
Как сообщил заместитель председателя Национального банка Акылжан Баймагамбетов, инфляция в годовом выражении в июле составила 15%.
А цены, по его данным, на продовольственные товары выросли на 19,7 %, на непродовольственные товары – на 14,2 %, на платные услуги – на 9,2 %.
На фоне этой инфляции, инвестиционная доходность ЕНПФ за первое полугодие составила всего лишь 2,47%.
При этом, инвестдоходность ЕНПФ за март, апрель, май и вовсе была отрицательной (соответственно минус 1.74%, минус 1,28% и минус 2.21%).
Понятно, что при таком соотношении доходности и инфляции покупательная способность пенсионных накоплений резко падает.
И если для пенсионных накоплений будущих пенсионеров предусмотрена социальная защита в виде государственной гарантии сохранности обязательных пенсионных взносов с учетом инфляции (пункт 1 статьи 5 Закона о пенсионном обеспечении в Республике Казахстан), то для состоявшихся пенсионеров (а таких в Казахстане 2 миллиона 247 тысяч человек) такой государственной гарантии нет.
Поэтому возникают вопросы:
- Почему находящиеся в ЕНПФ обязательные пенсионные накопления состоявшихся пенсионеров и будущих имеют разную степень социальной защиты? По сути-то, обязательные пенсионные накопления всех без исключения граждан участвуют в инвестиционной деятельности ЕНПФ.
- Не нарушается ли в этом случае Конституция нашего государства, запрещающая социальную рознь?
- Почему правительство Казахстана молча наблюдает за откровенным нарушением прав состоявшихся пенсионеров?
Можно считать эти вопросы официальным обращением к главе государства с предоставлением ответа на них в установленные казахстанским законодательством сроки.
Тем более, что Токаев, в своем послании к народу, анонсируя существенную перезагрузку пенсионной системы, заявил лишь о предполагаемых размерах минимальной и максимальной базовых ставках пенсии, и увеличении к 2025 году совокупной пенсии в среднем на 27%, оставив казахстанцев гадать: о какой существенной (подчеркнуто мною) перезагрузке идет речь?
Замечу, что базовая ставка в пенсионном обеспечении Казахстана играет далеко не первую роль, так как напрямую зависит от величины прожиточного минимума и регулярности участия населения в накопительной пенсионной системе.
И если величину прожиточного минимума можно предсказать, так как она рассчитывается чиновниками исходя из натурального и стоимостного выражения минимальной потребительской корзины и утверждается депутатами в законе о республиканском бюджете, то степень участия (кстати, пока очень низкую) наших сограждан в накопительной пенсионной системе спрогнозировать крайне сложно.
По-прежнему более трех миллионов трудоспособного населения не делает регулярных взносов в ЕНПФ из-за безработицы, низкой официальной заработной платы, выплат в конвертах и теневой экономики.
Даже министр труда Казахстана на заседании правительства 2 августа т.г. была вынуждена признать, что только 38% занятых в рамках национальных проектов имеют пенсионные отчисления. Что же тогда говорить о самозанятых?
Конвенцией Международной организации труда (МОТ) по минимальным стандартам социальной защиты (которую Казахстан до сих пор не ратифицировал) коэффициент замещения (отношения размера пенсии к размеру заработной платы) определен на уровне 40%. А в Казахстане этот коэффициент в накопительной пенсионной системе – 11-12 процентов, что считается крайне низким показателем в условиях. И, когда в недалеком будущем солидарные пенсии выплачиваться не будут, вновь испеченным пенсионерам в основном придется довольствоваться минимальными пенсиями из бюджета.
В следующем году казахстанской пенсионной реформе исполняется 25 лет. Самое время проанализировать будущую пенсионную систему, и установить, как и почему, пенсионная реформа, признанная, в свое время, самой передовой в странах СНГ, за четверть века так и не смогла реализовать свой потенциал?