Путин-полководец

• 

Подробности

2368

15.09.2022

Сергей ШЕЛИН, специально для «Новой газеты. Европа»

Не хочет как Брежнев, не может как Сталин

Разгром в Харьковской области не стал первой большой неудачей режима в нынешней войне — ею была битва за Киев, проигранная еще в марте. Некомпетентность высшего военного руководства стала очевидной уже в первые дни вторжения. Но и на седьмой его месяц военный министр и начальник Генштаба не уволены и даже балагурят с правителем под телекамеры.

Профнепригодность Шойгу и Герасимова, а также генералов, которые выдвинулись под их руководством, была очевидна и до войны. Путин был одним из немногих, кто не знал об этом. Но о ходе боевых действий он сейчас в общих чертах осведомлен и в качестве главы режима остро заинтересован, чтобы его войсками руководили начальники, способные добиваться успехов. Поголовная чистка армейского руководства давно назрела. Однако ее до сих пор нет. Заменяются лишь отдельные начальники, и притом не самого верхнего звена.

Получается странно.

Такая сакральная, такая давно вымечтанная путинская война идет совершенно не так, как задумано. А вождь, имеющий репутацию придирчивого контролера, встревающего во все детали, мирится с бездарностью ближайших подчиненных.

Ссылки на отрицательную селекцию и некомпетентность всех возможных выдвиженцев объясняют вялость правителя только частично. Сталин, тоже окруженный к концу 1930-х малоспособными генералами, повел себя совсем иначе, когда припекло. Финская кампания 1939-го — 1940-го, которую часто сравнивают с нынешним нападением на Украину, также началась с полного провала заранее составленного плана. Но уже через месяц от руководства операцией был отстранен дурак и пустозвон Ворошилов (тогдашний аналог Шойгу) и выдвинут Тимошенко. Он привел войну к частичному успеху и был произведен в наркомы обороны вместо своего оскандалившегося шефа. Между началом вторжения в Финляндию и этим назначением прошло меньше полугода. Сравните с «кадровой стабильностью» сейчас.

Потом, в войне с Германией, Тимошенко провалился и был отодвинут в 1942-м, после разгрома под Харьковом. То есть, в критические моменты манипуляции Сталина этим руководящим кадром, как и всеми прочими, определялись их профессиональными успехами и неудачами. Высшая военная власть диктатора сохранялась как неизбежное зло, но при этом он старался выдвигать исполнителей, способных исправить его ошибки. Культ бездарности цвел только в мирное время.

Десятки лет Путин не наказывал подчиненных за некомпетентность. Это стало его визитной карточкой.

С незапамятных времен начальником «Газпрома» работает Алексей Миллер. Даже самые горячие его симпатизанты не находят в нем профессиональных достоинств.

Двенадцать лет, с 2008-го по 2020-й, зицпрезидентом, а потом зицпремьером служил Дмитрий Медведев. Лишенный способностей организатора и не имеющий авторитета среди бюрократов, он удерживался на высших постах даже тогда, когда потребности в его услугах уже не было. Путин до сих пор держит при себе это политическое насекомое словно бы в знак того, что деловые качества для сановников его режима значения не имеют.

В действительности, на одном участке они всё же имеют значение. Правитель прощает их наличие бывшим системным либералам и другим технократам, обеспечивающим работу сложных отраслей управления, от Сбера до Минфина. Видимо, уважает непонятное.

Но и тут собственному выдвиженцу позволено если не быть, то выглядеть провальным. Начальница ЦБ Набиуллина могла заранее перевести золотовалютные резервы в юани и рупии и таким способом избежать ареста трехсот миллиардов долларов и евро. Разумеется, по честному счету она не виновата. Ее ведь не предупредили о большой войне. Она воображала, что впереди какая-то не особо крупная «операция», сверхсанкций не влекущая. Только Путин-то рассуждает не по честному счету.

В его глазах то, что она не проявила бдительности, — это мощнейший провал. Но в феврале он простил ее, как сейчас раз за разом прощает Шойгу. Вопрос, до каких пор такое возможно.

Говорят, с начала войны от чиновников всех звеньев стали требовать также и компетентности. В том смысле, в каком ее понимает верхнее начальство, — то есть чтобы они наловчились его убеждать, что «справляются». Но чисток аппарата от «несправившихся» нет и сейчас. Дело пока сводится лишь к переходу в открытую стадию межклановой грызни, а также к обличениям друг друга в недостаточной оголтелости и тайном пацифизме, как это проявилось в дискуссии Пригожина с Бегловым.

Вся машина власти за двадцать с лишним путинских лет привыкла к спокойной, разгульной и безответственной жизни, получаемой в награду за бездумие и лизоблюдство. Она привыкла видеть Путина в качестве гаранта этих благ. Жертвовать собой и «справляться» — это нечто для нее непривычное и страшное. И вождю осваивать новый образ, когда подступает восьмой десяток, видимо, тоже страшно: вдруг не выйдет или, хуже того, получится что-нибудь непредвиденное? Поэтому и медлит с чисткой, которую пришлось бы начать с «несправившихся» генералов.

Представьте себе зажиревшую, привыкшую бездельничать номенклатуру брежневской эпохи, которая видит над собой тень Сталина. Выращенный Брежневым режим в конце своего существования отрекся от установок своего впавшего в маразм основателя, сорвался в афганскую авантюру и в итоге рухнул. Что-то похожее намечается и сейчас, но, возможно, с еще менее предсказуемыми последствиями. На третьем десятке лет правления Путин исполнил свою затаенную мечту и пытается воевать и править как Сталин, но имея при этом в распоряжении брежневский по духу гражданский и военный аппарат, и не владея сталинской техникой манипулирования и террора. Пожелаем, чтобы хотя бы этим он не овладел.