«Чтоб путь земной не сжался в круг …»
- Подробности
- 3841
- 19.08.2025
- Ержан ЖУМАГУЛОВ, поэт
«Новая газета- Казахстан» публикует подборку стихов талантливого алматинского поэта Ержана Жумагулова
Талант можно увидеть сразу - по одному проявлению… Достаточно прочесть любое стихотворение Ержана Жумагулова, чтобы понять – это Поэт.
Талант зреет в тиши, талант – это же, как страсть. Трудно его спрятать или симулировать. Талант, которым одарен Ержан, он незрим и тонок, ему чужды чины, посты и звания.
Его стихи – это дар всем нам!
Бигельды Габдуллин, президент Международного казахского ПЕН-клуба.
Алтай
Там, где я родился, месяц серебро
мог насыпать с пригоршню за ночь,
до утра струится это волшебство,
но при солнце улетает прочь.
Там, где я родился, горы,
как блины,
их когда-то быстро напекли,
налепили друг на друга
разной ширины,
именами сразу нарекли.
Там, где я родился, звёзды
в тишине,
созерцают мира красоту,
повезло им очень,
повезло и мне,
хочется набить про то тату.
Там, где я родился, лес, и поворот,
где дорога в озеро вошла,
в озере картина - всё наоборот,
небо у воды оборвала.
В небе сосны, те же, что в воде,
на стволах смола как чьи-то слёзы,
у арчи запутались в курчавой бороде
девичьи серёжки от берёзы.
Там, где я родился, глубока как ночь,
где-бы ни был я, течёт река, темна,
дни мои уносит, не помочь,
не сбежать, запрыгнув в стремена.
Что ж, когда-то, может, может быть,
словно лист осенний на воде,
я смогу с твоей волной доплыть,
на свиданье
к северной звезде …
***
С этой жизнью надо что-то делать,
что-то делать пока свет и соль
чувствуешь, и ты и твоё тело,
ещё слышат и любовь, и боль,
К закадычному поехать другу,
с кем уже не виделись давно,
дни, планеты бегают по кругу,
крутится небес веретено,
крутимся и мы путём избитым,
что из пункта А до пункта Б,
переулком, дождиком умытым
юность убежала, что ж в судьбе
ничего обратно не вернётся,
не беда лишь маленькая грусть,
на диван с ногами заберётся
осень с тонким пледом, ну и пусть,
наше время всё ещё в пружине,
выпьем друг, не будем унывать,
когда солнца диск погаснет в синем
небе будем звёзды зажигать.
***
Ну вот, пришёл под стоп-сигнал,
мне грезится пустой вокзал,
мне видится, что я один,
я не печален, нет,
Теперь они идут ко мне,
кого я вспомню в тишине,
кого простил и отпустил
сквозь тыщу лет,
Они не те, кто за глаза,
они всегда могли сказать,
хотя жалели и могли
порой смолчать,
Не то, что есть сегодня, те,
что в мутной плавают воде,
и шепчут по углам, а там,
другим - кричать,
И огибая шар земной
несу рюкзак свой за спиной,
стараясь жизни путь понять,
понять себя,
Рюкзак впитал соленый пот,
всё, что копил за годом за год,
что на душе как снег, как мёд
несу любя,
И вот, по-прежнему горяч,
иду и знаю, ещё зряч,
не за монетами иду,
всё вверх, не вниз,
Я вижу то, что впереди,
а то, что было позади,
мелькнёт лишь строчками в стихах -
вчерашний приз.
Прощаясь написал бы я
про дом, любовь, про вас, друзья,
всё, что не сказано здесь мной,
впиши, мой друг,
Кто дорог мне, кого люблю,
всех с миром я благословлю,
и дай нам Бог, чтоб путь земной
не сжался в круг …
Б.Габдуллину
Не говори про степь с оглядкою на горы,
бескрайность вечна, выше всяких гор,
степные неоглядные просторы
даруют духа пламенный простор,
Как льдины в ледоход,
две гордые державы,
в безумстве, в гневе разрешая спор,
в бою сходились словно конниц лавы -
степь вздыбившись рождала пики гор,
Родившись горы в степь безуглую врастали,
и кровь своих ручьёв, и бурных рек,
нам в вены вместе с гордостью вливали,
даруя это нам из века в век,
Склоняли горы головы пред степью,
ей жажду утолял с вершин их снег,
она, меж тем, дорог упругой плетью
времён горячих подгоняла бег,
Степь жёсткая, смиряет судьбы, реки,
она - вселенная, где и не всем приют,
как стрелы струны у домбры, тетивой с деки,
поют про смерть, и про любовь поют,
А как не петь, когда над кровью алой,
пролитой на ковыль, и на ермен,
поднимется росток, упрямый малый,
он песню ждёт, с ним мир ждёт перемен,
Шло время много лет, и вот пришло,
на звук кобыза, на джусая запах,
и солнце на краю степи взошло,
летит как аргамак,
летит на запад!
* ермен - степная полынь
***
В прямоугольнике, пробитом звёздным светом,
в портале в мир, открывшемся тогда,
тьма очертанием касается, багетом
к картине памяти, разбитой на года,
в которой вписаны моменты, фото счастья,
когда воздушными мечтами как мазками,
внимания, не обращая на ненастья,
вы будто породнились с облаками,
и пусть на обороте
не сложилось,
и не пришло, и не ответило ещё,
то запоздавшая несправедливость,
отложенная радость, освещён
иной квадратик неба, глубина
полифонического звука улиц,
не даст пока услышать имена
ни ветру, ни оконцам лужиц …
А. Ахматовой
Уже при самой первой встрече,
невесть откуда, ночью ль днём,
она придёт не частью речи,
но Существительным, во всём,
хотя чужой смотрелась, странной,
не вписываясь в будний день,
в речах была порой пространной,
и не отбрасывала тень,
и тем казалась нам опасной,
и вызывающей была,
мелодией туманной, страстной
окутывала и плыла,
плыла как дымка над рекою,
и испарялась в никуда,
не важно, летом ли зимою,
была красива и горда.
Лишь не солнца диск похитят горы,
и в небе синь стечёт ко дну,
со звёздами навесит шторы,
подружку позовёт Луну,
под лунный свет подарит нежность,
чем сердце может растопить,
обнимет, словно неизбежность,
ни оттолкнуть, ни отвратить.
Лишая жизни безмятежной,
ведёт своим путём тайком,
она, возможно, ангел нежный,
но грех ей, видимо, знаком.
Чиста ль грешна ль, спроси у неба,
в ней всё сошлось, не без молвы,
и сладость - быль, а может небыль,
и горечь, сок полынь-травы …
***
Роден отсекал всё лишнее,
оставляя только лишь нужное,
из движений, что неподвижнее,
из дыханий, лишь не наружное,
из мыслей его, только важные,
чтоб хватило на сотни лет,
только твёрдые, не бумажные,
несерьёзных, скорей всего, нет.
Недвижен он, вечными реками
мысли в воздухе, тьма в них и свет,
но без них трудно быть человеками,
так сказал бы он - Данте, поэт.
Не спросить у мыслителя, это
не поместится в кадр, а жаль,
гулкой ночью, когда нет света
на табличке проступит
скрижаль:
тайна мы’шления вам
дарована,
но рассудком её не постичь,
от того ль наша жизнь околдована,
хоть ходи по цепи и мурлычь.
Так молчит он давно посреди
центра старой Европы и не
угадать, мы на том ли пути,
или в сказке по кругу, во сне …
***
Как хорошо быть молодым,
лететь навылет,
не знать, откуда взялся дым,
кем дождик вылит,
как хорошо закрыв глаза
не знать о боли,
по лестнице на небеса,
а там, как в поле
бродить мечтая о любви,
и в тех забавах
найдутся смыслы, но вдали
уснут на травах.
Как хорошо быть молодым,
там дни как птицы,
по ночи пробежать босым,
заря - граница,
и пусть сегодня берег твёрд,
вода оближет,
вчерашний день, он был, он стёрт,
день новый пишет,
всё с красной, с новенькой строки,
день вспыхнет снова,
года и годы - пустяки,
начни со слова …
Мой Париж
По приезду домой вспоминаю тебя,
где-то мой и не мой Париж,
тот, что мой, облаками рассвет теребя,
по утрам разливается с крыш,
постепенно, сойдя до фронтона окна,
преломляется в зелень листвы,
зыбкой рябью Моне заливает сполна
чашу комнаты, а мосты
суетой муравьиной сошьют берега
Сены сонной, ленивой как плед,
и покатятся блики по ней как фольга,
блёстки тысяч мелких монет,
дальше больше, и всё побежит, потечёт
по брусчатке бульваров, по дню,
повезёт, и на солнышке припечёт,
и захочется кофе, меню
на весь день и, быть может, на целую жизнь,
не деньгами, собою сори’шь,
проживая меж разных любимых отчизн,
иногда, чтобы всё же Париж …
***
Я приветствую вас, дни и ночи,
ваше таинство - свет и тень,
и стараюсь, мой бог, между прочим,
быть собой в мою ночь
и в мой день,
свою жизнь не по нотам играю,
избегая слёз и слюней,
умереть не боюсь и впрягаю
в каждый день свой новых коней,
полетели, пока не упали,
а упали, так это ж полёт,
знаем, много тех, что взлетали,
так ведь мало, кто не упадёт,
так, что легче, легче зануды,
не учите учёного жить,
по плечу мне мои причуды,
если на’лито - надо пить,
надо пить эту жизнь как реку,
как настоянный алкоголь,
ночь кончается с кукареку,
жизни счёт превращается
в ноль,
а пока всё огонь, то перчинку
нахожу в каждом новом дне,
и в песочных часах песчинку
я не буду искать на дне,
Как тепло на террасе, где наши,
наливают друг другу туман,
город тонет в зелёной гуаши,
держа крышами звёзд океан …
***
Прилетай, приезжай, приходи,
надоел этот северный март,
всё в снегу, все дороги, пути,
не влетает в окна мансард
ветер южный со вкусом тепла,
я устал уже ждать и прошу,
поспеши, и за плоскость стекла
брось свой лучик, а я надышу
на окне исчезающий круг,
ещё тёплый, ещё ото сна,
и пока не растаял из букв
надышу тебе - Здравствуй Весна!
***
Не жалею того, что ушло,
я такой, жизнь люблю, я умею,
у меня не горит на табло:
не случилось, мол, и сожалею.
Самолеты, такси, самокат -
всё, что надо забыть чтоб,
и томно
делать вид - вспоминать и стократ
восклицать, и, конечно,
не вспомнить
тех, кто помнит про то, чего нет,
потому, что не так это просто,
раза три поменялся весь свет,
и мутит от шоссе до погоста.
Мы все едем, да, мы идём,
в тот приют, где уже не откажут,
без печалей, по-полной живём,
не заботясь, что в спину нам скажут.
Хорошо, что идём, не стоим,
и не ждём, ведь ждать - хуже нету,
в самом сердце тепло храним,
не оглядываясь на приметы.
И всё слаще, теплей и дороже
круг друзей, и свет любящих глаз,
даже память светлей, и похоже,
помнишь лучшее, жизнь удалась.
Понимаешь, правда, и то,
что не сказано в нужный час,
превратилось теперь в ничто,
за ненадобностью сейчас.
И ошибки былые как хвост
у кометы, которой уж нет,
её нет, а они в полный рост,
той кометы невидимой свет.
Тут бы к Богу, он всё решит,
поругает, пусть, потерплю,
но в сутанах меж нас торгаши,
а посредников я не люблю,
Без посредников, тет-а-тет,
обойдусь, так будет честней,
ах, какой здесь пронзительный свет!
если б знать,
не бывает светлей …
***
Я жду, когда дым растает,
жду, когда ты войдёшь
сквозь сон, что не улетает,
мне к носу свой носик прижмёшь,
камень продолговатый -
я превращусь в себя,
медленно, словно ватой,
утро втечёт, знобя
форточкой позабытой,
чтоб понедельник вплыл,
на улице не домытой,
дождик в лужах забыл
звезд отраженье в воде -
кто-то рассыпал соль,
чтобы не быть беде,
соль это не боль-
ше чем подаяние небу,
от козней нечистых сил,
верю в быль, а не в небыль,
где каждый день был так мил,
и мысли порой, как листья,
с ветром туда, где к концу
лета одёжка лисья
клёнам так шла к лицу …
Декабрь, терренкур
Когда декабрь с ёлок в седине
рассыплет конфетти и радость,
мы позабудем, что скучали о весне,
и вспомним непременно нашу
младость.
И здесь же чуть прихваченная льдом
река нам что-то говорит невнятно,
но нам вполне и без того понятно,
что с декабрём они всё об одном.
Представьте только, говорящая вода,
ну, чем она уже не человек?
чуть-чуть повысит голос - провода
опустят руки и уронят снег.
Потом опять ещё немного снега
подарит тот, кому его не жаль,
он беспокоится о чистоте,
и с неба
слетает вместе тишина как шаль.
Прошу тебя декабрь, не спеши,
не торопись листать свои страницы,
пускай скрипят твои ночные половицы,
и речка пусть поёт в ночной тиши.
Воспоминания: Устькаман
Булат, Олжас, Высоцкий
и Ремарк,
Иосиф Бродский, с ними я, немного,
чуть подшофе, такси все - в таксопарк,
пешком тащились по ночной дороге,
сквозь мёрзлый город, что заводы грели
тлетворным дымом из курящих труб,
кварталы спали, паровозы пели,
стране металл был нужен,
нам джаз-клуб,
а в промежутках, в кухонном пространстве,
прокуренном до ясности в душе,
мы с Окуджавой отвергали хамство,
и верили, что рай, он в шалаше.
Тогда прораб, это теперь доцент,
но среди мыслей не бывало плоских,
бывало, что заимствовал на цент,
но не на доллар, подтвердите, Бродский!
Мы долго шли, не все прошли по ссылке,
а кто дошёл, теперь их не возьмёт,
и ни ковид, ни чертик из бутылки,
им пофиг всё, их кризис не убьёт,
Романтики, теперь на иномарках,
пижоны с сединой и с хитрецой,
честны, спросите вы хоть у Ремарка,
Высоцкий подтвердит и даже Цой,
Спасибо, вам, что были вы со мной,
мне с пишущей братвой всегда приятно,
бывает, что и с примесью хмельной,
но с вами путь был легче многократно,
Поднимем же бокалы за поэтов - вороны белые,
как пятна, на виду,
не так, как все летят, поют, и это
им не прощается в чернеющем ряду,
Известно всем, их настоящих мало,
ведь белой по желанию не стать,
их могут очернить чтоб грязь пристала,
чтоб бесталанным громче прокричать,
Давай за них, за непохожих, смелых,
кому по силам ввысь,
за облака,
за очень разных, очень,
всё же белых,
и пусть по ним равняется строка …
СПРАВКА «НОВОЙ-КАЗАХСТАН»
Жумагулов Ержан Шакенович, поэт. Родился 4 июня 1954 года, город Усть-Каменогорск. Инженер, кандидат технических наук, доцент. Член международного PEN Club. Печатался в Казахстане: журнал «Простор», Альманах «Литературная Алма-Ата», книги стихов «Liberamente», «Ambivalence», сборник стихов «Жил-был я» издательство «Художественная литература», Москва; в Литературном проекте «Поэзия напоказ» РФ. Стихи автора переведены на английский язык (Великобритания).