Зыбкие миражи идеологических тенет

Подробности

4019

11.02.2016

Амантай ДАНДЫГУЛОВ, публицист, специально для «Новой» - Казахстан»

Полемические заметки о вакууме мировоззрения

Отсутствие идеологии – эффективная идеология. Нигилизм и вакуум в отношении мировоззренческих взглядов, устоев и принципов общественного уклада, ставшие некими эмблемами на гордо реющем стяге отечественного госстроительства, ещё аукнутся – если не сегодня, то завтра. Скороспелые¹ элиты, с одной стороны, и интеллигенция, как правило, генерирующая философски осмысленные и обоснованные тренды развития социума и принципы его взаимодействия с государством, с другой стороны, так и не удосужились за четверть века Независимости выработать генеральную Идею – идею, способную сплотить разные социальные слои казахстанского общества.

Еженедельник «Central Asia Monitor», тонко чувствующий тренды – и важные, и назревшие, и даже спекулятивно-конъюнктурные, который уже номер подряд на своих страницах ведёт дискуссию, которая мне чрезвычайно близка по мироощущению. Тема идеологического наполнения нашей сегодняшней действительности как никогда актуальна, хотя и выглядит явно запоздалой. Чтобы не растекаться мыслью по древу размышлений, дискуссионная полянка сужена модератором до очень конкретного аспекта. Предлагается ответить на заданный моим коллегой Бигельды Габдуллиным вопрос: какие инструменты и методы государственной идеологии не соответствуют требованиям времени?
Ответ будет кратким (хотя и известна читателю моя слабость говорить многослойно, многосмысленно и многословно). Грешен, каюсь, но такова уж избранная мною тернистая и отнюдь не прямая к сердцу читателя стезя. Итак, ответ.

Инструментов и методов государственной идеологии, соответствующих требованиям времени, у госаппарата нет. Современная государственная идеология в Казахстане – безлика, не носит национальный характер и именно поэтому никакого доверия не вызывает, и вызвать в принципе не может. Во всяком случае – на текущий момент. Иногда, правда, она бледно проступает на индифферентном теле государства, нося сервильные характеристики. Видимо, в этом качестве – обслуживающем – и заложен поиск алгоритма идеологии. Идеология обслуживания, оправдывающая губительную сущность рыночной экономики. И именно в этом качестве она востребована во время кризиса.
Попробую изложить более развёрнуто.
Кому доверяет президент Назарбаев, кто служит для него самого идеологом?
Он стремится окружить себя творческой интеллигенцией, он остро переживает уход Абиша Кекильбаева и Герольда Бельгера, он приближает к себе Олжаса... Мнится мне, что по отдельным судьбоносным решениям советуется он и с Тасмагамбетовым – катализатором латентных политических процессов в обществе и общественным барометром. Через них он держит связь. Можно привести только один небольшой, но показательный пример. Многим памятен тот факт, что казино и прочие порочные игровые увеселительные заведения, разорившие столько казахстанских семей, были отселены прочь из казахстанских городов (за исключением Капчагая и Борового) после того, как елбасы, по его собственному признанию, обратился к творчеству Оноре де’Бальзака и Теодора Драйзера, описавших влияние пороков западного высшего света на неискушённого молодого человека. Тогда, весной 2007-го, Назарбаев даже перечислил те книги: «Шагреневая кожа», «Гений», «Финансист», «Стоик», «Гобсек»... Воистину счастлив тот народ, где правители становятся философами, а философы – правителями.
Кстати, автору этих строк уже приходилось обращаться к теме награждения «Халық Қаһарманы». Тогда я предлагал – настаиваю и сейчас, коль скоро мы говорим об идеологии и её составной, базовой части – патриотизме, необходимо наградить всех Героев Великой Отечественной войны казахстанской Золотой Звездой и званием «Халық Қаһарманы» с вручением ордена «Отан». Иначе наши единокровники останутся героями неизвестной страны под названием СССР, героями непонятной и чуждой им эпохи. Не им, а нам нужна эта верификация их несомненных подвигов и достижений. Не им, а нам нужно утверждение их в качестве маяков и столпов нашей скоротечной и меркантильной эпохи.
Наконец, кому мы, казахи, традиционно доверяем, выслушивая о себе нелицеприятную или же, напротив, приятную оценку? Среднестатистический казахстанец, после стольких опустошительных одномоментных девальваций и многочисленных нереализованных госпрограмм, разуверившись в коллективном бессознательном и безответственном государстве, наивно начинает верить лишь конкретной личности, чья биография, жизненные принципы, публичное позиционирование не расходятся с теми максимами, публично или медийно декларируемыми. С этого момента глаголющий истины и внимающий ему – уже одной крови. За него казах готов жизнь отдать, и его мнение, его идеология, его оценка становятся общими для двух встретившихся на жизненной стезе путников: они становятся спина к спине и чувствуют себя единым целым.
Также безоглядно, беззаветно, без сомнений и упрёков автор этих строк верит (именно так – в настоящем времени) персонально Герольду Бельгеру – наставнику, сказавшему для меня главное бата в моей жизни. Верой моей, безусловно, наделены алашординцы: с первого до последнего борца за светлые идеалы Великой степи. Это мои идеологи и это мой ориентир на любом буранном полустанке жизни.
И главное в этом доверии – его целевой характер. Верить можно конкретному, живому, реально существующему человеку, который выписал для меня мою программу жизни: длинную ли, короткую ли, лаконично-лапидарную или цветисто-замудрённую, чтобы посмаковать. Лишь в этот маяк можно поверить.
Однако в этот кажущийся бесконечным период перехода к рыночной экономике, шарахаясь от звериного оскала максимально меркантилизированной реальности, понимаешь, что верить людей заставляют лишь в тугой кошелёк.
Вот и теперь советники да эксперты подготовили очередной «список Шиндлера», который ждёт от президента державного благословения: в утверждённом правительством перечне – 65 приватизируемых самых крупных объектов, находящихся в республиканской коммунальной собственности, 173 компании, которые находятся в АО «ФНБ «Самрук-Казына». Сам факт опубликования и публичного обсуждения этого списка, может быть, и оправдан с точки зрения неведомых нам законов экономики, но он же повергает в уныние каждого казахстанца и внушает ему ощущение, что Родину снова продают – без учёта интересов его, рядового казахстанца, и его потомков. И это ощущение безысходности уже никогда его не покинет.
Приватизационная приятная беседа манипуляторов казахстанской экономикой ведётся вокруг IPO (первичное размещение акций приватизируемых предприятий) и вокруг продажи компаний целиком. В качестве консультанта правительства по приватизации традиционно ожидают Тони Блэра. Однако если верить трезвым оценкам экспертов, взять с пикирующих национальных флагманов отечественной экономики можно будет в лучшем случае около $25 миллиардов. Но пусть даже и $50 миллиардов – это всего лишь сумма, сопоставимая с размером богатства отдельных членов нашего общества. Так стоит ли рисковать кумулятивным образом, за 25 лет накопленным авторитетом президента, выставляя Казахстан на торги? Тот же небескорыстный Блэр для заинтересованных слушателей может весьма подробно и в красках расписать, как превозносимая биографами «железная леди», известная своей беспрецедентно жестокой приватизацией² промышленности Туманного Альбиона, уходила на тот свет оплёвываемая и одинокая. На её похороны прибыли считанные единицы её соратников и сторонников. Такова прискорбная цена, которую ей пришлось заплатить за обдуманно-необдуманную приватизацию.
И растиражированная мировыми таблоидами фраза «мы готовы скупить всё» – китайский великодержавный плевок в лицо сторонникам приватизации, ненадуманное предостережение.
Не политической близорукостью и экономической несостоятельностью, а знанием казахской специфики продиктованы мои следующие грустные размышления. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: иметь дело нам придётся с приватизацией по-казахстански. Это значит, что избранные за копейки выкупят лакомые кусочки, а затем постараются спихнуть покупку тем же условным китайцам на вторичном рынке за баснословную сумму. Чему-чему, а уж этому наши чиновники насобачились за двадцать пять лет независимости. Уже сейчас можно слышать, что люди со знаковыми фамилиями застолбили за собой те или иные наши ликвидные объекты.
Лежащую на боку экономику распродать сегодня легко: её возьмут за копейки, но в «тучные годы» эти «слитые» сегодня активы будут работать уже на чужой карман, а не на нацию. Кстати, обращаясь в ходе последней встречи к крупнейшим воротилам бизнеса России, Владимир Путин напомнил о своей поддержке бизнеса в «жирные годы» и прямо запретил (тому же Потанину) оставлять валютную выручку за рубежом. Он призвал (а от его призывов уклониться весьма сложно в нынешних реалиях – фактически это приказ) экспортёров к «ответственному поведению». Иначе бизнес может «не рассчитывать на господдержку».

В посткризисных условиях

В каких же общественно-политических условиях нам предложено призадуматься об идеологическом наполнении бытия?
Казахстан – во многом вещь в себе. Самовлюблённая, загадочная, непредсказуемая. Форма и содержание, как гармония бытия и духа и которую еще никто не отменял, хромают на обе ноги. Мы – гоночный болид, на спидометре которого стрелка зашкаливает за максимум, но при этом кузов покоится на четырех пеньках. Машина красивая, спору нет, ревёт, аж дух захватывает, дымит, но… стоит на месте.
У нас красивая обёртка. Мы – первые в Центральной Азии председатели ОБСЕ, построена красавица Астана, стремимся в «тридцатку» развитых стран, провели Азиаду, проведём Универсиаду, мечтаем об Олимпиаде: крутость, зашкаливающие амбиции (и это, кстати, хорошо) – наш непокорный, но объезженный тулпар. Это внешняя сторона, это форма.
Наша начинка: экономика с одной извилиной в голове – нефть, нефть и нефть. Все остальное – в таком зачаточном состоянии, что затраченная на его развитие энергия уходит в свисток, раздающийся с высоких трибун. Сектор малого и среднего бизнеса живет и развивается исключительно по недогляду коррупционоориентированного госаппарата. Безмолвное общество и сильное (чего не отнять – того не отнять) государство – это две параллельные, которые не пересекаются. Ну, разве что на выборах. Народ делает вид, что голосует, а ЦИК делает вид, что честно подсчитывает. Явка – под 100%. Доминант – пропорция та же! Есть жалобы?! Обращайтесь в Лигу прелестных женщин! К слову, в победе лидеров электоральных кампаний никто не сомневается – 60 – 70% голосов безусловно и де-факто отдается им. Но непонятный, оголтелый максимализм вызывает смутные терзания.
Сначала хлеб, а зрелища потом, сначала экономика – политика потом, сначала Государство – общество потом, сначала Чиновник, а народ потом, сначала зачистка оппозиционного поля, а гражданские институты потом. Эта полит-конструкция, лишенная идеологического фундамента и бетона всенародного энтузиазма, сейсмически небезопасна. Архитектура тоже не терпит пустоты – аппарат подавления её не заполняет.
В это же время лидеры «великолепной семерки» буквально высасывают кровь из стран-поставщиков сырья, в числе которых и Казахстан: помощи нам ждать неоткуда, и надо рассчитывать только на собственные силы. Самим казахстанцам уже очевидны и последствия создания Евразийского союза. Военный психоз и параноидальные телодвижения во внешней и внутренней политике северного соседа значительно усложнили и наши связи с внешним миром. Сотни единиц автотранспорта из Турции и Украины застыли на границах, символизируя многокилометровыми заторами коллапс во внешнеэкономической жизни Казахстана, предсказуемо усложнилась торговля и с самой Россией.
Вступление Казахстана в ВТО означает в первую очередь, что Европа и весь прочий создающий, производящий и экспортирующий товары мир обрушат на наши прилавки лавину своей залежавшейся и просроченной продукции с уже априори заложенной гиперинфляционной составляющей: поставлять-то они её будут в долларах и евро. Не зная природу рыночной экономики, мы умудряемся строить её уже третий десяток лет – отсюда и деклассированный результат. Немногие заметили, как, едва вступив в ВТО³, наша республика получила уже 18 декабря полноценную зуботычину из Москвы. Президент Путин внёс в Госдуму на ратификацию, а та послушно ратифицировала Протокол о порядке ввоза товаров в ЕАЭС. «Заточенный» под это историческое вступление документ, который касается импорта, определяя на таможенной территории стран ЕАЭС общую схему обращения товаров, в отношении которых Казахстан (в соответствии с обязательствами в ВТО) применяет пониженные ставки ввозных таможенных платежей, регулирует механизм администрирования и контроля за оборотом этих товаров. Протокол готовила Евразийская экономическая комиссия (то есть власти 5 государств совместно – России, Армении, Беларуси, Казахстана и Киргизии). Формально говоря, Протокол призван минимизировать риски для государств – членов ЕАЭС и для функционирования единого рынка товаров. Фактически – нас взяли на карандаш и под прицел как особо удачливого и потому подозрительного игрока в покер.
Очевидно, что на первый план сегодня выходят (как и всегда, впрочем) консолидация общества, укрепление экономической состоятельности государства, сохранение его территориального единства, межнациональное и духовное согласие, стабильность и гражданское единство. По крайней мере, в этих дефинициях традиционно размышляют те, кто ответственен по долгу службы за идеологический блок.
Положа руку на сердце, не думаю, что в СМИ тема модернизации идеологической надстройки поднимается по инициативе самих журналистов.
Рядовые казахстанцы вряд ли мечтают о 2030 или тем более 2050: они распространяют свое стратегическое планирование не дальше чем на неделю-на месяц. Как перебиться до зарплаты, как помочь родне, как рассчитаться с ипотекой. Сталкиваясь с громоздкой государственной машиной, мой единокровник очень редко опирается на закон и на справедливость – в суде ли, в полиции ли, в прокуратуре ли. На них он не особо рассчитывает: всё решается по звонку и с нужными связями. Это и есть суть местечковой, проверенной временем идеологии.
Да и самой власти, собственно, идеология тоже не сильно-то нужна. Если бы мы действительно строили утопию по Томасу Мору, то она бы ещё пригодилась. В олигархическом же (по факту) государстве, как, впрочем, и при просвещённом автократизме, идеология не нужна вовсе. Как-то уже доводилось подчёркивать, что госбюрократия должна работать по функциям и целям: у нас же она работает по поручениям. Сверху – вниз, с утра – до глубокой ночи. Телефонное право и циркуляр из Акорды перевешивают идеологическую целесообразность выстраивания сложных схем влияния на общественное мнение и формирование нужного идейного посыла. Де-факто идеология стала наукой оскоплённой и вредной.
Спроса у рядового казахстанца на мечту-2050 нет: омертвение всего общественного организма, торжество нигилизма, цинизма и безверия произошло вслед за триммингом, выщипыванием зёрен непокорности и оппозиционности на политической грядке. Инерционность этого механизма трудно переоценить. Суть выживания простого казаха – тәуба-тәуба, шүкір-шүкір: и не надо меня «грузить» мечтами о светлом будущем. Как-нибудь уж протянем...
Вопрос о соответствии времени инструментов и методов государственной идеологии – это, скорее всего, одна из тех самых спускаемых сверху разнарядок, которые надо быстро и аналитично отработать. С другой стороны, раз уж государственные мужи так искренне интересуются, что именно им нужно подкрутить в громоздком идеологическом аппарате, дабы и далее сохранить статус-кво, то эта неуверенность уже весьма символично говорит о том, что опустынивание общественного сознания тревожит власть чрезвычайно сильно. Убеждённость и мотивированность в достижении конечного результата, стремление к успеху, необходимость толкать себя вперёд – прочь с дивана, на работу – не могут сосуществовать с апатией и безверием. Работнику и гражданину нужны вера и идеология: пока же ему предлагают драконовский новый Трудовой кодекс и валидольные котировки национальной валюты в обменнике. Сначала у него отняли веру в собственные силы изменить что-то в общественной жизни — на выборах ли, на референдуме, на страницах газет, в социальных сетях⁴, затем кастрировали в экономическом смысле. А теперь очень аккуратно осведомляются у казаха: что ещё мы можем сделать для вас?
Коллапс в экономике взаимосвязан с коллапсом в общественно-политической жизни: строго в соответствии с южноазиатской догмой сначала экономика, потом политика. Страна переживёт «мусорные» рейтинги и Fitch, и Standard & Poor’s: но пережить неверие граждан в самих себя и в свою Отчизну невозможно.
А вдохновлять нужно и можно.

В общем окопе

К слову о патриотизме. Расслоение общества пронзило тело казахского народа так же, как и такыр разламывает цветущий когда-то оазис на многие метры вглубь обезвоженной почвы. Очень сложно представить себе, какими едиными лозунгами можно привлечь к спасению Отчизны отпрыска, скажем, Нурлана Смагулова и сына Ермека Нарымбаева, когда им придётся с оружием в руках защищать свою родину и сидеть в одном общем окопе. Будут ли оба одинаково беззаветно и до последней капли крови защищать де-факто олигархический строй? Не повернут ли оружие друг против друга? В таких условиях говорить о некоем Универсальном Инструментарии, к сожалению, бессмысленно.
Есть или нет в Казахстане потребители такого единого для всех идеологического продукта – на этот вопрос уже, собственно, дала ответ сама жизнь. Шаг за шагом, постепенно и неумолимо власти отказываются от всеобщей воинской повинности: в нынешнем году, при Тасмагамбетове, военные планируют окончательно перейти исключительно на контрактную систему формирования своих рядов.
Этот подход видится многим куда более честным по отношению к своим единокровникам: очевидно, что не станет «золотая молодежь» ползать в грязи на брюхе и слушать окрики ефрейтора. Таким хозяевам жизни принесут домой и водительское удостоверение, и «белый» военный билет, и диплом. А вот простым казахам армейские годы позволят получить профессию, закалиться, приучиться к порядку и, наконец, просто перестать быть обузой для своих многодетных родителей и вволю, от души поесть⁵.
Повторюсь: сама жизнь дала ответ на вопрос о единой идеологии. К чему же теперь продолжать поиски чёрной кошки в тёмной комнате?

¹ Недоношенные, невызревшие

² сама Маргарет предпочитала термин «денационализация»

³ это произошло аккурат накануне празднования Дня независимости, 15 декабря 2015 года

⁴ пример тому – перепост виртуального отрывка из низкопробной подмётной книжонки в социальной сети Facebook, обернувшийся реальными сроками тюремного заключения для Серикжана Мамбеталина и Ермека Нарымбаева

⁵ недаром небогатые американцы ценят свою армию, в частности, за возможность сколотить первоначальный капитал и вложить его, например, в университетский диплом – в самое затратное предприятие по сравнению с европейскими или азиатскими альма-матер

Окончание следует.

• < Назад
• Вперёд >