Эта пенсионная система сломалась, несите следующую
- Подробности
- 5436
- 25.05.2017
- Вячеслав ПОЛОВИНКО, специально для «Новой» – Казахстан»
Деньги Единого национального пенсионного фонда, застрявшие в азербайджанском банке, хотя бы частично, но попытаются вернуть. Но доверие к пенсионной системе Казахстана было подорвано и раньше, а нынешний инцидент грозит и вовсе похоронить его.
Вторую неделю страна увлеченно и одновременно обреченно обсуждает застрявшие в Международном банке Азербайджана от 220 до 250 миллионов долларов пенсионных накоплений казахстанцев, которые в 2014 году были вложены туда отвечающими за сохранность и преумножение этих денег чиновниками. Банк вроде как имел неплохой кредитный рейтинг, однако вместе с падением цен на энергоресурсы полетела вниз и репутация заведения как надежного охранителя денег. Падение продолжалось не меньше двух лет, но все это время в Казахстане лишь наблюдали за происходящим с нордическим спокойствием, и только в мае 2017 года, когда банк заявил о намерении объявить себя банкротом и провести реструктуризацию, в Казахстане как-то заволновались.
Если считать долг по минимуму, 220 миллионов долларов пенсионных накоплений – это на самом деле не очень много, один процент от общих активов ЕНПФ (всего в нем – около 7 триллионов тенге). Но вообще-то это смотря в чем считать. В азербайджанский банк было вложено 1 559 779 минимальных пенсий (если считать по обещанному с 1 июля 2017 года показателю в 45 711 тенге); две трети бюджета Западно-Казахстанской области на 2017 год; 35 новых казахстанских школ и 1841 новый автобус для Алма-Аты. Поэтому и вернуть эти деньги хотелось бы не только будущим пенсионерам, но и самому государству. Проблема в том, что это не так просто сделать. Кое-какие варианты уже предложены, но маловероятно, что получится вернуть все деньги, а к тому же процесс возвращения может растянуться на долгое время.
А самое главное – не очень понятно, что делать дальше с будущими пенсиями казахстанцев. В нынешней системе, кажется, ничего хорошего эти деньги не ждет.
Слейся, пенсия!
Чтобы понять, как вообще стали возможны подобные скандалы с пенсионными деньгами и кто за это в ответе, нужно на минуту заглянуть в 1998 год, когда в Казахстане была проведена пенсионная реформа. Тогда предполагалось, что новая система создаст большое количество отечественных инвесторов – то есть казахстанцы через фондовую биржу за счет своих пенсионных отчислений превратятся в совладельцев крупных предприятий. «Думалось, что эти пенсионные денежки отправятся на мировой финансовый рынок, куда вольется казахстанский финансовый рынок, – описывает корреспонденту «Новой» – Казахстан» тогдашние планы политик и экономист, член Общественного совета при ЕНПФ Петр Своик. – Считалось, что основные производственно-экспортные мощности в Казахстане, которые тогда переходили в руки иностранных инвесторов, будут акционированы, появятся «голубые фишки» и богатый рынок ценных бумаг».
Планов было громадье, но, как сказали бы в интернете, «не получилось, не фартануло». Финансовый рынок Казахстана даже спустя 20 лет остался в зачаточном состоянии и уж точно не интегрировался в мировой рынок, а экспортно-ориентированные предприятия оказались в руках «сами знаете кого», говорит Своик, и при этом не были акционированы. А так как пенсионная система уже была запущена, государству пришлось срочно чесать затылок и придумывать какие-то возможности для того, чтобы пенсионные деньги не лежали мертвым грузом и приносили прибыль.
Решение нашлось на бюрократическом уровне: в 2001 году указом президента Нурсултана Назарбаева был создан Совет по управлению Национальным фондом, политика которого, в числе прочего, предполагала «расширение инструментов инвестирования и осуществление максимальной диверсификации рисков по валютам и странам». То есть именно эта структура и персоналии внутри нее коллегиально (насколько это возможно при председателе в виде действующего президента) в итоге и начали решать, куда и как инвестировать деньги казахстанцев – в том числе и пенсионные. Узок круг этих персон: помимо президента это премьер-министр, председатели обеих палат парламента, министры финансов и национальной экономики, председатель Нацбанка, руководитель администрации президента и председатель Счетного комитета. С випов, как известно, спроса почти нет, так что возмутиться решениями об инвестировании относительно своих денег граждане могли разве что только постфактум и только на кухнях.
В 2013 году было объявлено, что действовавшие до этого разобщенно несколько пенсионных фондов сливаются в один под чутким контролем государства. Появился и Совет по управлению пенсионными активами, решения которого носили рекомендательный характер, однако именно он осуществлял «выработку предложений по перечню разрешенных инструментов для размещения пенсионных активов ЕНПФ и одобрение данного перечня». В конце 2015 года Совет приказал долго жить, но именно в период его работы и произошла эта инвестиция в азербайджанский банк. Впрочем, это никого не должно обманывать: несмотря на то, что всем в Совете заправлял Нацбанк, подобные решения были в принципе невозможны без одобрения сверху, а все «верхние» как раз и входят в Совет по управлению Национальным фондом. Да и основные персоналии – глава Нацбанка и министр финансов – участвовали в работе и того, и другого совета.
За инвестицию в Международный банк Азербайджана долго не могли найти ответственного. ЕНПФ и Нацбанк молчали: один – четыре дня, а второй – целых полторы недели. Когда к делу подключились даже депутаты, комментарии – хоть и неохотные – стали появляться. Сначала руководство ЕНПФ сказало, что за то, как и куда инвестируются порученные ему для сохранения деньги, оно ответственности не несет, все вопросы к Нацбанку. В среду, 24 мая, Нацбанк публично посыпал голову пеплом: «предыдущее руководство» регулятора оказалось не таким компетентным, как кому-то могло показаться. Выяснилось, что выпуск облигаций был размещен закрытым способом через специализированную офшорную компанию. А Нацбанк оказался единственным инвестором, который приобрел 100% эмиссии. Тут экономисты окончательно схватились за головы, хотя еще 16 мая на примере другого банка стало понятно, насколько странными были шаги Нацбанка. «Наша политика риск-менеджемента не позволяет нам приобретать объем свыше 15% от всего размещения. При этом в ЕНПФ, по моим данным, свыше 50% от всей эмиссии этого выпуска. Для меня, как для банкира и управляющего активами, непонятно, как можно было покупать такие объемы», – заявила тогда на пресс-конференции руководитель Народного банка Умут Шаяхметова. Народный тоже вкладывался в азербайджанский банк, но, вовремя почувствовав неладное, вывел все свои деньги без потерь еще в 2014 году.
Общаясь с журналистами в минувшую среду, глава Нацбанка Данияр Акишев рассказал, что тактика государства с деньгами ЕНПФ в азербайджанском банке была совсем другой. «Нацбанк начал принимать меры только в 2016 году. В апреле 2016-го МАБ отказался досрочно погасить обязательства перед Нацбанком РК. Нацбанк несколько раз после этого к ним обращался, но получал отказ», – цитирует Акишева сайт forbes.kz. Акишев признал также, что Нацбанк видел ухудшение ситуации, но не делал ничего, и виноваты в этом в том числе «те люди, которые работали тогда в Нацбанке». В этом, к слову, есть элемент самокритики, поскольку тот же Акишев тоже входил в Совет по управлению пенсионными активами вместе со своим предыдущим боссом – спящим во время девальвации Кайратом Келимбетовым.
Нет, весь я не вернусь
Можно ли вернуть деньги, попавшие в западню? Еще до официальных комментариев некоторые комментаторы пытались храбриться: все можно вернуть в полном объеме. Так, например, в колонке для сайта informburo.kz рассуждал внештатный советник Нацбанка Айдархан Кусаинов. «Несмотря на страшные известия, дефолт, подачу заявления о банкротстве, в реальности всё достаточно спокойно: есть уверенность инвесторов и кредиторов, что деньги будут возвращены в полном объёме, – пишет Кусаинов. – Вопрос только – кем (скорее всего, частично или в значительной части правительством Азербайджана) и когда (могут быть пересмотрены графики)».
На пресс-конференции в среду Данияр Акишев был не столь оптимистичен, заявив, что часть денег в любом случае потеряется. Правда, в самом азербайджанском банке предложили три варианта возвращения долга: либо возвращается часть денег до 2029 года со ставкой вознаграждения 5,125% через государственные ценные бумаги Азербайджанской Республики; либо все деньги через эти же бумаги – но уже в 2032 году и со ставкой 3,5%; либо реструктуризированный банк выпускает новые облигации – и через 7 лет возвращает Казахстану деньги сам, опять-таки со ставкой 3,5%. Насколько такие варианты эффективны, регулятору еще предстоит понять. Общественный совет при ЕНПФ, например, в среду вечером тоже обсуждал, какие рекомендации можно дать Нацбанку от себя – заседание закончилось уже после сдачи номера в печать.
Но даже если деньги получится вернуть в полном объеме и в более сжатые сроки, системных проблем руководства пенсионными деньгами это не решит. А проблем много. В эфире радио «Азаттык» бывший вице-министр инвестиций и развития, директор центра прикладных исследований «Талап» Рахим Ошакбаев заявил, что пятая часть пенсионных активов в Казахстане находится под ударом. «Если взглянуть на качество активов, которое измеряется сравнительной шкалой кредитных рейтингов и классификацией Moody`s, то можно увидеть, что 593 миллиарда тенге размещены в ценных бумагах, которые характеризуются как «с чертами спекулятивных», – сказал, в частности, экономист. – 668 миллиардов тенге, в том числе вот эти злополучные 71,3 миллиарда тенге в облигациях Международного банка Азербайджана, – это спекулятивные обязательства. 179 миллиардов тенге – это обязательства очень низкого качества. И 300 миллионов тенге – это деньги в бумагах, близких к дефолту или уже в дефолте. Плюс еще 951 миллиард тенге размещен в активах, которые вообще не имеют кредитных рейтингов». Представители ЕНПФ на пресс-конференции в понедельник, 22 мая, существенно подкорректировали картину мира, представленную Ошакбаевым: по их представлению, проблемные активы – это 40,5 миллиарда тенге (правда, деньги, вложенные в азербайджанский банк, пока не учтены).
Все эти манипуляции с цифрами – туманность общей картины того, что сейчас происходит с пенсионными деньгами. По мнению директора Группы оценки рисков Досыма Сатпаева, в ответ на требования представить полную картину происходящего, чиновники присылают «отписки, приправленные красивыми диаграммами», а сказать конкретно никто ничего не может. «Вопрос инвестирования пенсионных накоплений часто решается кулуарно, – говорит Сатпаев. – Обсуждение происходит непрозрачно, большим составом участников – и все это размывает ответственность». Сам Сатпаев пытался вынести происходящие в ЕНПФ процессы в публичное пространство – какое-то время он возглавлял Общественный совет при пенсионном фонде, торпедируя Нацбанк запросами по поводу состояния пенсионных денег, однако через время ЕНПФ недвусмысленно дал понять, что свободный в действиях и оценках Совет им точно не нужен, и Сатпаев с еще несколькими людьми из общественной структуры вышел.
Отсутствие публичности, считают эксперты, в конечном итоге ведет к скандалам вроде вложения 5 миллиардов тенге в ТОО «Бузгул Аурум», из-за чего суда сейчас дожидается бывший руководитель ЕНПФ Руслан Ерденаев. Или к историям вроде вложений 50 миллиардов пенсионных в железнодорожную отрасль, которые не ушли в необоснованные вложения без объяснения причин только чудом. А еще молчание хранителей пенсионных активов ведет к изрядной доле конспирологии. В кулуарах экспертного сообщества не исключается версия того, что в 2013 году слияние фондов в один и нужно было для того, чтобы манипулировать деньгами без всяких проблем и без лишних вопросов, вкладывая их в сомнительные, но кому-то, возможно, очень выгодные инструменты. Почему нет? Как раз начинался кризис, и пенсионные деньги казахстанцев были бы очень кстати для покрытия убытков не только государства, но и отдельных персоналий. А теперь это еще и заманчивая кубышка, за которую борются элиты с основательно похудевшими кошельками, пишет в своей колонке на «Азаттык» журналист Мирас Нурмуханбетов.
Чтобы подобных версий, достаточно обидных для персоналий во власти, не возникало, нужно не только начать быть публичными, но и определиться, что делать с пенсионными деньгами дальше. Досым Сатпаев, например, предлагает наложить мораторий на использование любых пенсионных денег, пока не будет полностью решен вопрос с аудитом уже имеющихся вложений. В Нацбанке это интерпретировали по-своему: прозрачности, пообещал на пресс-конференции в среду Данияр Акишев, станет больше, но вкладывать деньги будут и дальше – например, очень хотят вложиться в акции Apple и Facebook, поскольку они надежны и высокодоходны.
Но будут ли эти инвестиции эффективны? Петр Своик напоминает, что за исключением 2015 года, когда арифметически выросла валютная часть активов ЕНПФ из-за девальваций, в остальное время пенсионные деньги всегда уходили в минус по итогам года, и весь доход съедала инфляция. «Какого х...а пенсионные деньги казахстанцев уходят для поддержания сомнительной доходности азербайджанских банков? – злится Своик. – Речь ведь не о том, чтобы вкладывать деньги в азербайджанские или армянские банки, а о том, что нужно пересматривать всю концепцию инвестирования. А она должна быть очень простой: за рубеж вообще ничего; в ценные бумаги внутри Казахстана – только лишь если они направлены очень четко на экономическое развитие; а все – напрямую в развитие экономики и инфраструктуры, причем туда, где государство может напрямую контролировать их эффективное использование».
Если все будет хорошо, такой подход может перекрыть инфляцию и обеспечить ежегодную доходность «даже не на два, а на все пять процентов». И это притом что какую-то часть денег предлагается отдать людям, чтобы они могли брать ипотеку, кредиты на обучение и вообще тратиться на себя. Это предложение, к слову, всерьез обсуждается и в парламенте (в основном при участии коммунистов), и в самом ЕНПФ. Но это при эффективном менеджменте, а где его взять?
Экономист Магбат Спанов говорит о необходимости еще больших политических реформ: расширение полномочий правительства должно усилить контроль за пенсионными деньгами, но так как все по-прежнему «бегают отчитываться к одному человеку», никакой ответственности за решения по инвестициям в итоге никто не несет. При этом никто из опрошенных экспертов не может гарантировать при сохранении нынешнего статус-кво главного – безопасности пенсионных накоплений казахстанцев в будущем. «Гарантировать сохранность пенсий может только Всевышний, – иронизирует Магбат Спанов. – Тот же премьер-министр может сказать, что он гарантирует сохранность пенсионных накоплений, но средний срок жизни правительства – 3,5 года, и завтра снова никто за пенсии нести ответственность не будет».
Поэтому нет ничего удивительного в том, что на свою пенсию в будущем не рассчитывают даже эксперты «Новой» – Казахстан», не говоря уже о людях, которые менее подкованы в вопросах пенсионных накоплений и просто давно махнули на эти деньги рукой, воспринимая их как дополнительный налог. Хотя не исключено, что государство такое отношение со стороны людей и нужно: в случае чего, даже исчезновение всего пенсионного фонда не станет трагедией. Конспирология, конечно, но в современных условиях и в современном Казахстане даже самая безумная версия иногда оказывается не далекой от истины.
