В защиту Мирзояна
- Подробности
- 5602
- 12.04.2018
- Сагымбай КОЗЫБАЕВ, Профессор
«Новая» – Казахстан» продолжает публиковать отрывки из книги «Люди мы, не боги» президента Академии журналистики Казахстана Сагымбая Козыбаева
Такое вот стечение обстоятельств. Так, по-видимому, распорядилось провидение. У обоих первых руководителей Казахстана, сменивших друг друга, одинаковое отчество – Исаевич, отцы носили это сакральное имя. На этом, собственно, заканчивается схожесть Голощекина (1876-1941) и Мирзояна (1897-1939).
Что мог привнести в Казахстан человек, самолично участвовавший в прямых казнях на Урале, в том числе в расправе над семьей последнего русского царя? В лучшем случае, как партийный руководитель и ставленник Кремля, свой волюнтаристский курс – что и случилось. За восемь лет голощекинского правления (1925 – 1933), когда объявили войну казахскому аулу, от репрессий и голода умер каждый второй житель республики.
Приведем одно архивное свидетельство. Оно малоизвестно. В 1937 году судили руководителей Каркаралинска. Среди обвиняемых – Мансур Гатаулин, один из авторов нашумевшего «письма пяти» (в июле 1932 года Габит Мусрепов вместе с М. Гатаулиным, М. Даулетгалиевым, Е. Алтынбековым и К. Куанышевым написали письмо о тяжелом гибельном положении казахского народа, адресовав его Голощекину и Сталину. – С.К.).
Когда Гатаулину предоставили последнее слово, он, показав на своих товарищей, сидевших на скамье подсудимых, смело и гордо произнес буквально следующее: «Они не враги народа. Враг я. Меня и судите одного. Но я тоже не враг народа, а враг врагов народа. А стал я этим врагом в 1932 году, когда по командировке приехал в Кент (село близ Каркаралинска. – С.К.). Выхожу из машины, никого и ничего вокруг, одна длинная база для скота стоит. Открываю дверь, а там трупы. Все огромное помещение в штабелях трупов. У некоторых людей глаза еще открыты, но видно: с минуты на минуту умрут.
Я вышел, а на улице крики. Безумные, растрепанные женщины-казашки с ножами набросились на водителя, пытаясь его зарезать. Я выстрелил в воздух, они разбежались.
Пригляделся, неподалеку очаг, большой казан на огне. Варится что-то. Приоткрыл крышку, а там, в булькающей воде, то ножка мелькнет, то ручка, то детская пятка.
Вот тогда я и стал врагом врагов народа...».
От голощекинщины тошнит. Но это было, и об этом надо напоминать. А поводом для этих заметок послужил другой Исаевич – Левон Мирзоян, прозванный казахами на свой лад – Мырзажан (щедрая душа). На днях по одному из казахстанских телеканалов показали сюжет из Актобе. Там на одноименной площади и улице установлен памятник Мирзояну. Кто-то из местных активистов предъявил ему счет и заодно его обладателю: «Надо снести памятник, дескать, в Москве нашли неопровержимые архивные свидетельства причастности Мирзояна к повальным репрессиям 1937-38 годов».
А в Москве в это же время открывается аллея правителей, на которой всегласно устанавливаются бронзовые бюсты и Сталину, и Хрущеву.
Это, во-первых. Во-вторых, именно Мирзояну пришлось разгребать голощекинские завалы. В-третьих, Мирзоян был человеком Кирова (он работал с ним в начале 1920-х годов в Азербайджане). В 1934 году на XVII съезде ВКП (б) на перевыборах генсека он голосовал за Кирова, который, как известно, получил большинство голосов. Но результаты были сфальсифицированы в пользу Сталина. В истории этот съезд остался как «съезд расстрелянных», поскольку большинство его делегатов погибнут в мясорубке сталинско-ежовских репрессий.
После смерти Кирова по стране волной прокатились судебные процессы. Украина, Белоруссия, Грузия, Азербайджан – «девятый вал» репрессий неумолимо катился и к Казахстану. Мирзоян мешал Сталину, последний выжидал лишь момента. В феврале 1937 года на пленуме партии он окончательно добил Мирзояна, инкриминировав ему расстановку в Казахстане своих людей. Сталин назвал это «артелью Мирзояна».
На авансцену тотчас вышел секретарь ЦК партии Ежов, ставший в 1937 году во главе НКВД страны. Не нужно забывать, что к середине 1930-х годов НКВД стал действовать самостоятельно, выйдя из-под контроля партии. На разработку, а точнее на зачистку Мирзояна отправляется по поручению генсека и Ежова лично Станислав Францевич Реденс (1892 – 1940), ставший наркомом НКВД Казахстана. Реденс, шурин Сталина (был женат на сестре его жены. – С.К.), был заклятым врагом Мирзояна по Закавказью.
Реденс, а ранее и Ежов – кровавые палачи казахского народа. Только за 16 дней (!) – с 25 февраля по 13 марта 1938 года – Реденс обезглавил все руководство Казахстана. Приговорили к расстрелу 650 человек.
Мирзоян – не Голощекин. Это не равнозначные фигуры в истории Казахстана. Несмотря на всю сложность самого тяжелого времени для Казахстана, Левон Мирзоян остался независимым лидером, сделал немало для поступательного развития республики. За пять лет своего руководства (1933 – 1938) он поднял экономику, накормил народ, совершенствовал культуру и вдохнул в людей огромную веру в себя.
Именно при Мирзояне Казахстан преобразовали в союзную республику, она вошла в состав СССР, получив более широкие права в решении задач государственного, экономического и культурного развития. Приняли Конституцию Казахской ССР. Все остальное было не во власти Мирзояна. Преступления тоталитарного режима ныне расписаны по полкам, отрезвление нашего сознания уже состоялось. Ворошить без повода нет смысла.
...В феврале 1939 года в Москве состоялся суд над Мирзояном. Длился он... 10 минут. Приговор – расстрел. Так, на сорок втором году жизни, в расцвете творческих сил оборвалась жизнь человека, названного казахами «щедрой душой». А народ в основе своей, как известно, не ошибается.
P.S. К заявлению актюбинского активиста о вновь найденных архивных документах, связанных с Левоном Мирзояном. Сам факт подобного не исключается. Но сомнений больше. Каждый архив состоит из фондов, те, в свою очередь, – из описей, описи – из дел, а дела – из листов. Это сотни подшитых и пронумерованных папок. Не все их вам дадут на руки, бывают среди них и с грифом секретности. Но и они имеют определенный срок рассекречивания. В советское время в период работы над докторской диссертацией, защищенной в Москве, пришлось потратить годы на изучение фондов столичных архивов. Выписки из дел выдаются в конце, и то тщательно перепроверенные архивариусами перед тем, как отдать на руки.
Сегодня гриф секретности в основном снят. Это относится и к главным хранилищам России: Государственному архиву Российской Федерации (ГАРФ), Российскому государственному архиву социально-политической истории (РГАСПИ). В последнем хранятся фонды Ленина, Сталина (он, кстати, уже рассекречен), Мирзояна, других руководителей Казахстана. Есть и собственные архивы, к примеру: Центральный государственный архив РК (ЦГАРК), архив Президента РК (АПРК). Зачастую они богаче необходимой информацией.
«Первооткрывателям» посоветовал бы делать официальные ссылки. А выглядит это условно так: РГАСПИ, ф. 1454, оп. 72, д. 93, л. 40. Вот тогда и есть резон идти с открытым забралом и «глушить» общество находкой.
