Удобная санкционная ширма
- Подробности
- 3997
- 19.09.2018
- Виталий ВОЛКОВ, DW
Будет ли Астана защищаться от последствий новых санкций США против России?
Руководство Казахстана и местные эксперты ожидают сильного влияния новых американских экономических санкций против России на национальную экономику. Казахстанские СМИ публикуют различные прогнозы по этой проблематике.
К примеру, в видео-интервью интернет-ресурсу zonakz.net экономист Магбат Спанов утверждает, что нынешние и ожидаемые в конце ноября новые санкции США в отношении РФ «будут иметь не опосредованное, а прямое отношение» к Казахстану, хотя бы потому, что самый большой товарооборот у Казахстана — с Россией, и очень много инвестиций идет оттуда. Учитывая, что из-за санкций инвестиционные возможности России в целом сократятся, ее бизнес будет больше финансировать проекты внутри страны, а доля, которая могла предназначаться Казахстану, уменьшится. При этом, подчеркивает Спанов, выживаемость экономики России намного выше, чем Казахстана.
План Астаны на случай, если все пойдет не так
Но министр национальной экономики Казахстана Тимур Сулейменов заявил неделю назад, что правительство имеет большой, но содержащий закрытые сегменты план, на тот случай, если «те или иные негативные прогнозы начнут проявляться», и дал понять, что этот план «включает в себя вопросы, связанные с поддержкой тех отраслей и тех предприятий, которые, если вдруг пойдет все не так, будут наиболее подвержены… санкциям». Однако, если судить по публикациям в СМИ, в воздухе повис вопрос о том, должен ли Казахстан в этой ситуации сохранять в прежнем виде близкие отношения с Россией.
«Экономическая взаимосвязь двух стран очень сильна, поэтому когда плохо в России, это сказывается на ситуации в Казахстане», — соглашается эксперт Торгово-промышленной палаты России Эдуард Беляев и указывает на то, что западные санкции против России практически официально внесены руководством РК в число рисков для своей страны.
Объективно Россия в свете неблагоприятной экономической ситуации на данный момент — большая чугунная гиря, которая мешает Казахстану бежать, продолжает Беляев. «Теоретически лекарством в этой ситуации может выступить значительная диверсификация внешнеторговых отношений, но это процесс многолетний, а Россия, тем более в свете формирования общих рынков в формате ЕАЭС, остается выгодным и крупным внешнеторговым партнером», — считает российский эксперт.
Санкции — аргумент для многовекторности
«Основная угроза введения нового пакета американских санкций заключается не в его конкретном наполнении, а в том, что они в принципе есть. Казахстанский рынок реагирует очередным падением тенге. С момента введения санкций рубль упал в два раза к доллару, а тенге даже к рублю упал на десять процентов. Падение тенге негативно сказывается сразу на нескольких направлениях. Во-первых, дорожают внешние займы. Компаниям и банкам будет сложнее их погашать — выручка в тенге, а долг в долларах. Подорожает импорт. Это негативно может сказаться на инфляции и реальных доходах населения, которые снижаются уже второй год подряд. Под определенным ударом окажется банковская сфера», — рассуждает Эдуард Беляев. При этом, по его оценке, эти процессы все же не скажутся серьезным образом на динамике двусторонних товарно-экономических отношений. «Будет тяжелее, но не до такой степени критичности, что Казахстан скажет — все, хватит», — полагает он.
«Однозначно санкции США затрагивают Казахстан опосредованно через Россию. Но я не уверена, что Астана на этот счет имеет конкретный план. Скорее всего, заявления министра национальной экономики имеют целью успокоить общественность и предпринимателей. Но я убеждена, что это дополнительный аргумент для Астаны продолжать курс на многовекторную политику. Это не значит, что надо отказываться от России, которая играет большую роль для экономики Казахстана. И, по крайней мере, пока Нурсултан Назарбаев у власти, разворота от России не произойдет. Но, видимо, в нынешних условиях может возрасти роль Китая», — рассуждает сотрудница Центра восточноевропейских и международных исследований (ZOiS) Беате Эшмент (Beate Eschment).
«Россия остается приоритетным экономическим партнером Астаны, для которой очень важно иметь в Москве стабильного союзника. С другой стороны, многовекторная внешнеэкономическая политика как кредо Нурсултана Назарбаева позволяет Казахстану маневрировать в сторону от России, когда ее экономика дает слабину. Однако если смотреть на это реалистично, то столь уж большого пространства для маневра у Астаны нет. Например, китайские инвестиции видятся там как позитивный фактор, а вот усиление влияния Пекина в Казахстане, где население к Китаю относится очень настороженно — как негативный», — считает немецкий эксперт по Центральной Азии Михаэль Лаубш (Michael Laubsch).
Санкции и транзит власти в Астане
Что касается «западного вектора» в планах Астаны, то сам «коллективный Запад» не предлагает серьезных решений, полагает Лаубш.
«На Западе нет стратегии по отношению к тому, как санкции в отношении Москвы влияют на Казахстан, и об этом особо не думают. Внимание сфокусировано на том, как санкции отражаются на самой России, на том, как это влияет на политическую ситуацию на востоке Украины», — указывает он, хотя делает оговорку, что в Европе интересуются китайским проектом нового «Шелкового пути», и понимают, что Казахстан в этом контексте — важный партнер, причем не только как поставщик полезных ископаемых, но и как транспортный путь из Китая в Европу», — продолжает он.
Но в Казахстане, который, по устоявшемуся мнению многих наблюдателей, вступил в период транзита власти, элиты могут использовать сложившуюся ситуацию с санкциями во внутриполитической борьбе. Хотя «трудно говорить о правящем классе или элитах в Казахстане», — считает Беате Эшмент. «Есть отдельные группы, имеющие различные интересы, в первую очередь экономические. Среди них велика группа, которая ориентирована на Россию. Есть те, кто глядит в сторону ЕС. Но среди молодых казахов, сумевших занять позиции во власти, сильны настроения скорее националистические — дескать, ни на кого не нужно ориентироваться», — говорит она.
Вызовут ли санкции США в отношении РФ обратный эффект?
«Ситуация с санкциями — это аргумент для тех, кто высказывается за отдаление от России, но я не думаю, что сегодня этот взгляд может утвердиться в реальной политике в Астане. Есть гораздо более важный фактор, который играет роль в формировании ее политической повестки — это идея некоего союза центральноазиатских государств, которые совместно выступали бы на политической арене и имели бы больше сил для утверждения своих интересов в отношениях и с РФ, и с КНР», — полагает собеседница DW.
Эдуард Беляев указывает на то, что тема негативного влияния антироссийских санкций на экономическую ситуацию в РК — атрибут не столько внутриполитического, сколько информационного дискурса, хотя может служить и инструментом во внутриполитической борьбе. «В определенных аспектах своей политики Казахстан повернут лицом к Западу. Это касается американских и британских ТНК, американских НПО и европейских фондов. Значительная часть молодежного крыла современной элиты Казахстана прошла обучение в западных образовательных учреждениях. Но негативное воздействие западных санкций на ситуацию в Казахстане может вызвать и обратный эффект — санкции подрывают и доверие к США и ЕС. Это настроение в контактах с фигурами из управленческого корпуса Казахстана ощутимо», — утверждает российский эксперт.
В свою очередь Михаэль Лаубш исходит из того, что казахстанские элиты, скорее всего, постараются занять выжидательную позицию, и, в частности, будут наблюдать за теми процессами, которые произойдут в ЕС в ближайшем году — в первую очередь за различными выборами, от которых, возможно, зависит более быстрое или более долгое снятие с России санкций.
от редакции
Что касается влияния санкций США против России на экономику Казахстана в целом и на девальвацию тенге в частности, то редакции «Новой» — Казахстан» ближе объяснение известного российского экономиста Андрея Мовчана. Вот что он пишет в своем посте на Фейсбуке, который мы дополнили своими вставками (они выделены черным): «Равновесный курс рубля (тенге) в условиях отсутствия покупки валюты для Минфина при нынешней цене на нефть в $78 за барр. составляет 50 руб. (275 тенге). Об этом «РИА Новости» заявил глава Минэкономразвития Максим Орешкин в кулуарах Восточного экономического форума (ВЭФ).
Исходя из нашей с Киреу модели (см статьи на Карнеги ру), равновесный курс рубля к доллару при такой нефти составляет 49,87 (275 тенге).
Приятно, когда Минфин использует правильную модель, особенно разработанную тобой. Но теперь возникает вопрос: разница в 40%, которую создает [нет, конечно, не «краткосрочный отток инвесторов», там слезы типа 10 млрд долларов], а политика ЦБ (Нацбанка) и Минфина по скупке валюты под эмиссию рублей (тенге) (мечта же Глазьева, что он недоволен?) — эта разница, которая так удобна бюджету (для него и сделана), и экспортерам (они же наше всё) — так вот, как скоро такая разница добьет индустрию, которая производит товары для внутреннего рынка из иностранного сырья? То есть, именно ту индустрию, которая, закупая сырье (продукт с низкой добавленной стоимостью), делает из него товар (продукт с высокой добавленной стоимостью) и формирует основу любой экономики, которая хочет называть себя развитой, эффективной, высокомаржинальной и так далее?
То есть, конечно, всё же ясно — нужны деньги на майские указы (у нас это различные социальные программы, ни одна из которых не была выполнена), то есть — на кормление десятка семей, которые их трансформируют в прибыли, получив соответствующие мегаподряды. Эти деньги добываются за счет повышения налогов (НДС), сокращения социальных выплат(пенсии) и — монетарной политики (снижение курса рубля (тенге), это налог на всех получателей рублевого (тенгового) дохода, а получатели валютного дохода у нас и так обложены).
Но это же билет в один конец для экономики, это там хоть кто-нибудь понимает? Может, опросить всех друзей Оушена, может, ради страны они согласятся зарабатывать не по миллиарду долларов в год, а хоть по 500 млн? Может, хватит проводить политику ослабления рубля (тенге) — тем более что это уникальная политика для страны, чьи резервы растут и уже составляют почти два года экспорта, инфляция низкая, а ВВП не растет? Я думаю, достаточно перестать покупать валюту и объявить, что это — долгосрочная политика, и мы увидим 60 (330). Хоть как-то легче нормальной экономике».
Полагаем, что прикрываясь американскими санкциями против России (против Казахстана никаких же санкций нет), наш Национальный банк и Минфин просто скопировали российское ноу-хау, о котором выше написал Мовчан и точно так же искусственно девальвировали тенге, чтобы таким циничным и бесхитростным способом пополнить за счет налогоплательщиков бюджет, а заодно и карманы уже наших экспортеров сырья, то есть десятка семей, которые их трансформируют в прибыли.
Действительно, причем тут антироссийские санкции, тем более что Россия (вопреки утверждениям некоторых цитируемых выше экспертов) не главный торговый партнер Казахстана (главные — Европейский Союз и Китай) и не главный инвестор. Кстати, один из главных инвесторов в казахстанскую экономику как раз-таки США (вторые после Нидерландов), а РФ только седьмая. С Россией же у Казахстана в рамках ЕАЭС в последние годы сплошные проблемы: она всячески ограничивает доступ казахстанской продукции на свои рынки, строя нашим производителям сплошные препоны.
А вот для нашей власти и облепивших ее олигархов антироссийских санкций США прекрасная ширма, прикрывающая их экономические просчеты и позволяющая тому самому «десятку семей, кормящемуся от бюджета» еще больше набить карманы. Так что, если бы этих санкций не было — стоило бы их выдумать.
