ПИаР ВО ВРЕМЯ ЧУМЫ
- Подробности
- 3376
- 05.04.2020
- Виктор КОВТУНОВСКИЙ, политолог
С момента введения чрезвычайного положения в стране, привычный правящий дуэт распался.
Елбасы самоизолировался, а президент Касым-Жомарт Токаев, не упуская случая, учинил собственный бенефис: ввел ЧП, обратился к нации, огласил программу спасения граждан и экономики.
Пандемия коронавируса и связанные с ней массовые закрытия предприятий, вынуждает правительства всех стран идти на экстренную и обширную помощь населению. На первый взгляд меры, предложенные Токаевым в течение последних недель, схожи с теми, что предпринимают во всем мире. Однако есть весьма существенные нюансы.
Главная особенность в том, что в Казахстане применен закон о «Чрезвычайном положении». Теперь у органов исполнительной власти развязаны руки. Можно не только запретить гражданам покидать дома и окружить города бронетехникой, но и свободно распоряжаться всеми государственными ресурсами.
Скажем прямо, это не было большой проблемой и прежде. Но без обязательных процедур, тендеров и экспертиз, осваивать бюджет становится проще, масштабней и безответственней. В этом смысле указ о ЧП выгоден всему чиновничьему сословию, независимо от дворцовой ориентации. Ничто так не сближает позиции обитателей Библиотеки и Акорды, как чрезвычайный распил бюджетных денег. Хотя, и здесь не все безоблачно: бойцы видимого и невидимого информационного фронтов, оставшиеся за бортом большого дележа, не блюдут негласного коронавирусного перемирия.
Тут важно отметить, что денежные провизии на объявленные Токаевым мероприятия в той или иной форме уже были заложены в республиканском и местных бюджетах на 2020-22 годы.
Львиную долю пакета государственной помощи составляют расходы на «Дорожную карту бизнеса», «Дорожную карту занятости», «Экономику простых вещей» и другие бюджетные программы с менее затейливыми названиями. Теоретически, эти ассигнования и без ЧП предназначены на благо малого бизнеса, сельского хозяйства и широких слоев населения. Формально они не безвозмездны и должны вернуться с процентами, полезными инфраструктурными объектами и венчаться буйным расцветом предпринимательства. Но, практически, такого рода государственные инвестиции и в «мирные» времена, мягко говоря, не блистали эффективностью, о чем свидетельствуют даже отчеты Счетной Палаты, органа вполне сервильного и беззубого. Теперь же, все можно официально списывать на народное бедствие.
Примечательно, что оглашая программу чрезвычайных мер, Токаев призвал нас не напирать на банкиров с требованием объявить мораторий на погашение кредитов: «Следует понимать, что для банков это упущенная выгода, убыток». Президент несколько раз упомянул НПП «Атамекен», и это можно воспринимать как то, что именно НПП был главным идеологом и разработчиком схемы реализации программы по поддержке экономики в условиях кризиса.
Неэффективная и коррумпированная система управления не оставляет нам надежд на то, что помощь попадет действительно к тому, кто в ней отчаянно нуждается. В таких условиях примитивная раздача наличных денег населению («helicopter money»), чуть ли единственный способ добиться полезного результата. Но обращает на себя внимание дикая непропорциональность в распределении помощи. Предполагается, что приблизительно три миллиона человек получат компенсацию по 42 500 тенге. Навскидку кажется, немало и масштабно. Но это менее 3% по сравнению с 10 миллиардами долларов, распределять которые будут правительство, «Атамекен» и другие избранные структуры. Почувствуйте, разницу.
Надо заметить, что финансово-промышленным кругам нет особой выгоды, когда деньги идут прямо населению, поскольку эти средства недолго задерживаются на банковских счетах. Для них гораздо интереснее стать «операторами» упомянутых госпрограмм, что позволяет не только обеспечить ликвидность своих банков, но и состричь хорошую мзду с получателей кредитов.
Я далек от подозрений, что столь порочный способ выхода из кризисной ситуации придуман самим Токаевым. Скорее всего, в режиме ЧП его интересуют иные, нематериальные ценности. Судя по широкой пропагандисткой компании и установкам, данным штатным блогерам, президент намерен собрать, прежде всего, политические дивиденды. Раньше или позже вирус будет побежден, все лавры победителя над коварной эпидемией достанутся именно ему.
Однако не окажется ли этот пиар во время чумы пирровой победой?
Экономический кризис, после снятия карантинных ограничений, не закончится. Скажу неприятную вещь: он только начнется. Резкий спад мировой экономики и русско-арабская нефтяная война уже привели к глубочайшему падению цен на углеводороды. 20 - 30 долларов за бочку и 450 – 500 тенге за доллар теперь уже не кажутся страшной фантазией. Вслед за девальвацией грядет инфляция, и вскоре подорожавшая валюта потянет за собой цены на товары потребления и коммунальные услуги. И это на фоне того сокрушительного удара по доходам населения, которые были нанесены режимом ЧП!
Как бы строго не поручал Касым-Жомарт Кемелевич премьеру и председателю Нацбанка, акимам и прокурорам сдерживать цены и сохранять рабочие места, законы макроэкономики не перепрыгнешь. Чуда не произойдет. Да, у нас есть Национальный фонд, куда в тучные годы отчислялись приличные суммы от продажи природных ресурсов. Но к бравадам относительно «подушки безопасности» следует относиться с большой осторожностью. Деятельность Нацфонда не прозрачна и покрыта государственной тайной. Может статься, что активы, хранящиеся в этом черном ящике… Скажем так: не вполне ликвидны. Вспомним, хотя бы, о вложениях в сомнительный азербайджанский банк. Удивимся ли мы, если вдруг выяснится, что реальных денег там хватит только на поддержание бюджетной сферы и пенсионной системы до следующих парламентских выборов?
В этом контексте обращает на себя внимание то, что, объявив о чрезвычайных экономических мерах, второй президент продолжает осторожничать с Нацфондом который, по его словам «следует расходовать рационально». У многих экспертов такая нерешительность вызывает недоумение. Тому может быть несколько объяснений. С одной стороны, Токаеву за деньгами Нацфонда нужно идти в Парламент, точнее в партию Нуротан, а еще точнее в Назарбаев-центр. С другой стороны, возможно, президент страны знает реальное состояние Национального фонда.
