Второе послание президента
- Подробности
- 2212
- 07.09.2020
- Виктор КОВТУНОВСКИЙ, политолог
Токаев вынужден идти на административные ухищрения, учреждая новые и переподчиняя себе существующие государственные структуры
Выступление Касым-Жомарта Токаева перед обеими палатами казахстанского парламента разочаровало аналитиков и публицистов, рассматривающих президентское послание сквозь призму общественных ожиданий. Но кто сказал, что нынешний глава государства снедаем благородным порывом удовлетворить запросы гражданского общества? По моим представлениям, он руководствуется иными, менее романтичными целями.
Взгляд на президентское послание с позиции политической конкуренции между Акордой и Библиотекой позволяет судить о том, какую тактику избрал Токаев в условиях, когда диапазон его действий существенно ограничен по сравнению с тем, что мог себе позволить его предшественник. Сегодня, отнюдь не каждое слово, произнесенное главой государства – закон прямого действия. Раньше наш парламент имел репутацию юридического отдела при президентской администрации, беспрекословно оформляющий любые пожелания, исходящие из Акорды. Теперь, чтобы стать легальным юридическим актом, законодательные инициативы второго президента неторопливо и тщательно верифицируются в читальных залах главной Библиотеки. А одобряется там далеко не все. В этом легко убедиться, перечитав установки из прошлогоднего послания Токаева. Что-то тихонько выхолащивается, например, послабления в законы о политических партиях и митингах, что-то молча игнорируется, например, восстановление антикоррупционной экспертизы нормативных актов, издаваемых исполнительными органами или та же демонополизация квазигосударственного сектора. Фракция партии Нур Отан воплощает в законы только то, что не подрывает политическое влияние и материальную базу Нурсултана Назарбаева.
Политика, как известно, есть искусство возможного. Видимо, смирившись с частичной потерей дееспособности, Токаев делает упор на президентском «указотворчестве». Изменять структуру управления, упразднять старые и создавать новые ведомства он имеет право без обращения в Мажилис, то бишь к лидеру правящей партии. Скорее всего, в обозримой перспективе Токаев не сможет установить полноценный контроль над правительством Аскара Мамина. Отставка нынешнего кабинета министров тоже ничего ему не дает, поскольку формирование нового его состава, опять-таки, зависит от партии Нур Отан, сиречь елбасы.
Не могут надеяться в Акорде и на то, что грядущие выборы сильно изменят партийный расклад в Мажилисе. В этих условиях Токаев вынужден идти на административные ухищрения, учреждая новые (Агентство по стратегическому планированию и Высший президентский совет по реформам) и переподчиняя себе существующие государственные структуры (статистическое и антимонопольное ведомства). Благо, что для подобного бумаготворчества не требуется особых усилий. Токаев может предаваться этому занятию, не выходя из режима самоизоляции.
По сути президент создает параллельные институты власти. Он, вероятно, рассчитывает, что новые агентства и советы будут не только анализировать всю текущую деятельность кабинета министров и навязывать ему экономические установки и социальные программы, одобренные президентом, но и контролировать их исполнение. Именно новые институции, как подчеркнул в своем послании Токаев, будут вырабатывать решения «обязательные к исполнению всеми госорганами». Эти манипуляции, вкупе с хороводами вокруг Счетного комитета, выдают намерение второго президента узурпировать еще и функции парламентского контроля над исполнительными органами власти.
Ситуация несколько напоминает историю конца 90-х годов прошлого века, когда Назарбаев создавал систему ограничений для правительства Акежана Кажегельдина. Именно тогда он образовал и Агентство по стратегическому планированию и Агентство по контролю за стратегическими ресурсами. Однако тот исторический опыт вряд ли следует признать удачным – Кажегельдина пришлось-таки отправлять в отставку.
Среди поручений правительству, озвученных в рамках президентского послания, и увеличение зарплат учителям и врачам, и прекращение валютных спекуляций, и улучшение условий кредитования малого и среднего бизнеса, и решение экологических проблем, и такая «безделица» как восстановление экономического роста. Не остались в стороне и парламентарии. Им также предложено включиться в работу и до конца года принять «законопроект (sic! – ВК) о восстановлении экономического роста». Помимо того, на депутатов возложена миссия обеспечения защиты отечественного бизнеса от произвола силовых и фискальных структур, а также решение вопроса доступности жилья на селе. Очевидные противоречия в президентских установках цепляют взгляд: в одном ряду с развитием конкурентной бизнес-среды и ограничением государственного вмешательства стоят все те же «прорывные проекты» и конкретные предложения типа «заставить работодателей строить арендные дома».
Примеры безответственной благожелательности Токаева можно приводить и дальше. Похоже, избранная им тактика в отношениях с законодателями и правительством является долгосрочной стратегией, суть которой заключается в том, что президент оставляет за собой права выдвигать популистские инициативы, возлагая на всех остальных обязанность их выполнять.
Согласятся ли в Библиотеке с таким распределением прав и обязанностей? Тут есть серьезные сомненья. Изрядная толика популизма и щедрости за государственный счет не повредит и самой партии Нур Отан, тем более накануне парламентских выборов. Без покупки лояльности электората выборы не выиграть, а события в Беларуси показывают, чем могут закончиться массовые фальсификации.
ПОД ТЕКСТ
Лидер партии Акжол Азат Перуашев не перестает удивлять. Еще одно, весьма смелое интервью изданию «Деловая неделя». Многие уверены, что агитация за парламентаризм, исходящая от лиц, приближенных к власти, не более чем «разговоры в пользу бедных», что никаких последствий она не имеет.
Быть может и так. Но. Во-первых, лучше пусть в столице говорят о парламентаризме, чем о «твердой руке». Во-вторых, сие есть свидетельство того, что идея отхода от жесткой президентской вертикали забродила не только в умах активной молодежи из «Oyan Qazaqstan», но и в руководстве парламентских партий. В-третьих, как сказал Карл Генрихович Маркс: «Теория становится материальной силой, как только она овладевает массами»
