«Я даже не знаю, что это были за таблетки»
- Подробности
- 2397
- 03.08.2021
- Никита ДАНИЛИН, Дана ТУРГЫНБАЙ, Медиазона.Центральная Азия
Истории казахстанцев, отправленных в психдиспансеры за выступления против власти
Несмотря на то, что в общественном сознании применение принудительной психиатрии как способа борьбы с оппозицией осталось в далеком прошлом, в Казахстане эти методы используют до сих пор. В первой половине лета 2021 года в психдиспансеры отправили сразу двух активистов — Ерулана Амирова из Шымкента и Валихана Султанова из Алматы. И если Султанову удалось выйти из больницы спустя восемь дней и рассказать о том, что с ним произошло, то Амиров находится в лечебнице уже второй месяц без связи с родственниками и адвокатом. Никита Данилин рассказывает истории казахстанцев, отправленных на принудительное психиатрическое лечение.
Видеообращения, ислам и пятерки
33-летний Ерулан Амиров родился и вырос в Шымкенте. Закончил железнодорожный колледж с отличием, несколько лет проработал по специальности, но позже устроился на стройку — там платили больше, а ему нужно было содержать мать, жену и четверых детей.
«Этот мальчик очень хорошо учился в школе, и у него никогда не было даже четверок, учился на пятерки по всем урокам. Он мой единственный сын и жил вместе со мной. У него есть четверо детей, сноха моя не работала, и Ерулан их всех обеспечивал», — рассказывает мать активиста Шарипа Ниязбекова.
Одной из главных черт Амирова была его религиозность. Он пять раз в день читал намаз и не имел вредных привычек — правда, из-за работы редко ходил в мечеть. «Читает намаз и идет на работу. Он всегда на первое место ставил работу. У него никогда не было такого, чтобы он не ходил на работу», — говорит Ниязбекова.
После развода с женой Ерулан увлекся активизмом, много говорил о политике, ходил на митинги и снимал видеообращения к КНБ, полиции, чиновникам, президенту и имамам — он напоминал о важности заветов Пророка и чтении намаза, призывал соблюдать гражданские права казахстанцев и Конституцию, часто подчеркивая, что единственным источником государственной власти является народ.
Давление силовиков и джихад
Ерулан Амиров нередко подвергался давлению силовиков за свою гражданскую позицию. На ютубе можно найти видео, в котором он рассказывает, что 3 июня 2020 года его задержали после с встречи с другим активистом, который хотел купить у него футболки и наклейки с лозунгами. Тогда четверо полицейских в гражданском затолкали его в машину и увезли в департамент полиции Шымкента.
«Они меня допрашивали, а потом начали бить. Я им говорю: "Э, я завтра экспертизу медицинскую сделаю, не надо бить меня". После чего они надели строительные перчатки, чтобы их ДНК на мне не осталось. Снова начали бить, потом поставили к стенке и начали пинать. Издевались надо мной, короче», — объяснял на видео активист.
По словам Амирова, ему хотели подкинуть футболку с надписью «Көше партиясы» и обвинить в экстремизме. Правда, потом полицейские все же отпустили его, угрожая найти любой повод для фальсификации дела, если он продолжит оппозиционную деятельность.
«Хочу сказать полицейским, вы бойтесь Аллаха должным образом, спросите любого имама в мечети. Есть такой аят в Коране: "Бойтесь Аллаха должным образом", поэтому не надо людей избивать», — призывал Амиров в ролике.
19 июня 2020 года активист выложил видео с преследовавшим его, как утверждал Амиров, сотрудником КНБ, который интересовался, пойдет ли тот на акцию протеста. Когда началась съемка, мужчина убежал, скрывая лицо.
Уже после митингов 6 июля 2020 года — в день Астаны и день рождения Нурсултана Назарбаева — Амиров выложил видеообращение к казахстанской молодежи и призвал заниматься политикой, «ставить на место власть и исправлять их ошибки». Там же он упоминал хадис, в котором говорится, что «самый лучший джихад — это сказанное слово перед несправедливым тираном-правителем». При этом он подчеркивал, что никому не советует брать оружие в руки и воевать против правительства.
Джихад не всегда трактуется как «священная война с неверными». С арабского это слово переводится как «усилие» или «усердие» и может применяться в разных контекстах, например, как усердие в работе или учебе.
В исламе джихад понимается как усердие на пути в борьбе за веру — это и борьба с духовными или социальными пороками, и устранение социальной несправедливости. Многие современные мусульманские богословы настаивают на более широкой интерпретации слова, не обязательно подразумевающей кровопролитие.
Спецоперация по задержанию активиста
Утром 27 апреля 2021 года около 20 полицейских окружили дом Амирова в Шымкенте и задержали, когда он выходил на работу. Ему предъявили обвинения в разжигании социальной, национальной, родовой, расовой, сословной или религиозной розни, пропаганде терроризма или публичных призывах к совершению акта терроризма, а также в участии в запрещенном общественном или религиозном объединении в связи с осуществлением им экстремизма или терроризма.
«Весь дом был окружен. А в подъезде стояли десять человек. Как будто они пришли за опасным преступником, который собирается взорвать бомбу. Я кричала, когда пришли домой и устроили обыск. Ответили, что ищут оружие. Спросила, какое оружие? Тут нет ничего, сказала я. Десятерых я не впустила, зашли трое. [Они] строили обыск, перевернули весь дом. Спросила: "И что вы нашли?". А они и говна не нашли. Я ходила в истерике», — вспоминает мать Амирова Шарипа Ниязбекова.
Как отмечает Ниязбекова, позже следователь сказал ей, что за Амировым следили уже около пяти-шести месяцев. Тогда она поняла, что незадолго до этого Ерулан познакомился и начал отношения с девушкой, показавшейся ей подозрительной: «Оказывается, эту девушку отправили, чтобы за ним следить. Она с ним понарошку познакомилась. Об этом мы узнали только сейчас».
Мать Ерулана не понимает, за что против ее сына было начато досудебное расследование, а его адвокат избегает разговоров с журналистами, опасаясь, что это может навредить его подзащитному. При этом, как предполагает Айгуль Павел из правозащитного движения «405» и еще несколько активистов, поддерживающие контакт с семьей Амирова, дело на него было заведено за упоминание слова «джихад» в июльском видео с обращением к молодежи.
В решении специализированного следственного суда Шымкента от 10 июня коротко упоминается, что активиста задержали из-за его публикаций в инстаграме и телеграме, сделанных в мае 2020 года с целью «распространения религиозных радикальных взглядов».
Сейчас в интернете можно найти лишь две неактивные страницы Ерулана Амирова в фейсбуке и «ВКонтакте», а также закрытый инстаграм-аккаунт с 558 публикациями, 195 подписками и нулем подписчиков. Из-за того, что профили закрыты, сложно сказать, был ли Амиров сторонником какого-либо оппозиционного движения.
Около 15 сохранившихся видеообращений Амирова сохранились на ютуб-каналах «Назарбаев враг народа Казахстана» и «Арлы қазақ». Лишь одно из них было опубликовано в мае 2020 года — тогда Амиров поздравил мусульман с Оразой, рассказал, что начал исповедовать ислам с 2007 года и пять раз в день читает намаз. Там же он упрекнул имамов в том, что они ни разу «не сказали истины в лицо власти» за 30 лет независимости Казахстана.
По мнению Амирова, имамы также должны были упрекнуть Токаева, Назарбаева, депутатов, прокуроров и адвокатов за то, что они не читают намаз. «Человек, который не властен над своей религией, не может владеть народом», — настаивал он.
Аффективный галлюцинаторно-бредовый синдром
29 апреля суд отправил Амирова под стражу в СИЗО КНБ, однако пробыл он там лишь до 4 июня, пока судебно-психиатрическая экспертиза не поставила ему диагноз «аффективный галлюцинаторно-бредовый синдром».
Уже 10 июня по просьбе следователя Пернешова специализированный следственный суд Шымкента направил Амирова на принудительное лечение в Республиканскую психиатрическую больницу специализированного типа с интенсивным наблюдением в селе Актас Алматинской области. 9 июля суд продлил срок лечения активиста еще на месяц, до 11 августа. При этом, по словам Шарипы Ниязбековой, ее сын никогда не страдал психическими расстройствами и не состоял на учете.
«Мама рассказала, что когда его поместили в СИЗО КНБ, она посещала его несколько раз каждую неделю. Она сходила к нему в среду 12 мая, а уже в пятницу 14 мая, когда она опять пришла к нему, он уже не мог разговаривать. Она спрашивает у него: "Как у тебя дела?", а он не может отвечать. Она задает ему другие вопросы, плачет, а он вообще не может отвечать», — рассказывает правозащитница Айгуль Павел, добавляя, что до этого момента телефонные беседы между родственниками проходили без каких-либо проблем.
Шарипа Ниязбекова подчеркивает, что после помещения сына в психдиспансере ей так и не разрешили с ним увидеться. Телефонные переговоры тоже запрещены. В конце июня, когда семья Амирова приехала в Актас из Шымкента, матери все же дали поговорить с ним по телефону, однако связь была очень плохой, разговор продлился меньше минуты; Ерулан успел лишь сказать, что «с ним все хорошо».
Активисты и правозащитники предполагают, что Амирова поместили в лечебницу из-за травм, которые могли возникнуть в ходе пыток, или же для того, чтобы скрыть оставшиеся после истязаний следы.
«Нигде-нигде ни разу после того, как он был задержан, его не показывали вообще. Маме запрещают с ним видеться, хотя у нее есть полное право, как у близкого родственника, посещать его, видеть его воочию. Но нигде его не показывали, ни в СИЗО КНБ, ни сейчас в больнице», — отмечает правозащитница Айгуль Павел.
«Мы предполагаем, что на него оказывали жестокое давление, применяли пытки. Особенно, наверное, били по голове, если он сейчас находится в психиатрической больнице. Либо ему давали какие-то психотропные вещества, либо и то, и другое одновременно. Потому что нереально, чтобы человек так резко заболел и потерял дар речи», — рассуждает она.
Пропавший в психдиспансере
Сторонник общественного движения «Красная юрта» 28-летний Валихан Султанов также стал жертвой принудительной психиатрии. Активиста задержали на митинге незарегистрированной Демократической партии в Алм-Ате 6 июля, куда он пришел протестовать против роста цен на социально значимые продукты. Его вместе c вышедшими на митинг Ырысбеком Токтасыном и Дауреном Достияровым затолкали в автозаки и развезли по разным управлениям полиции города.
На следующий день Токтасын и Достияров были арестованы 10 суток по обвинению в мелком хулиганстве. По поводу Султанова в полиции лишь сообщали, что он госпитализирован, но не уточняли куда, ссылаясь на неприкосновенность личных данных. Узнать о том, где находится активист, удалось лишь 9 июля благодаря усилиям его соратников и адвоката Ерлана Ерболатулы, — Валихан был госпитализирован в Центр психического здоровья на улице Абиша Кекилбайулы в Алма-Ате.
По словам адвоката, заместитель директора центра по медицинской части Жанна Жалдыбаева и сам директор Сапар Рахменшеев отказывали ему во встрече с клиентом, ссылаясь на коронавирус и отсутствие согласования с лечащим врачом. Также Ерболатулы объяснили, что Султанова поместили в психдиспансер на основе полицейского рапорта после того, как он подписал документ о согласии на госпитализацию.
«Врачи, когда я пришел туда, их двое или трое собралось, — они искали причину, как бы мне отказать. Ну, я так понял, судя по разговору, потому что у меня сначала начали требовать паспорт вакцинации. Когда я его предъявил в электронном виде, они уже начали ссылаться на коронавирус, на невозможность, на лечащих врачей и так далее», — вспоминал адвокат Ерболатулы.
Однако сам рапорт защитнику не предоставили. По его предположению, в документе указывалось, что Султанов якобы вел себя агрессивно, что и стало основанием для помещения активиста в психдиспансер.
Султанов и Амиров — не единственные активисты, которых отправили на принудительное психиатрическое лечение.
Зинаида Мухортова, адвокат из Балхаша. В 2009 году после жалоб бывшему президенту Нурсултану Назарбаеву на депутата парламента Ерлана Нигматулина она стала фигуранткой уголовного дела о заведомо ложном доносе. От уголовной ответственности Мухортову освободили на основании диагноза «бредовое состояние» и поместили в лечебницу в Балхаше. После этого она несколько раз была принудительно госпитализирована. В последний раз адвоката поместили в психдиспансер в июле 2014 года. Она провела в больнице полгода и была отпущена под обязательство продолжать принимать лекарства и ежедневно отмечаться в клинике.
Ардак Ашим, активистка из Шымкента. В 2018 году против Ашим было начато уголовное дело о разжигании розни после ее постов в фейсбуке с критикой властей Казахстана. 31 марта девушку вызвали на допрос в департамент полиции, откуда доставили в психдиспансер и уже по решению суда госпитализировали на месяц.
Наталья Уласик, 65-летняя активистка и воспитательница детского сада из Жезказгана. Выходила на одиночные пикеты и критиковала власть в фейсбуке. В 2016 году после иска бывшего супруга о клевете была признана невменяемой и помещена на лечение. Ей поставили диагноз «бредовое расстройство» и освободили от уголовной ответственности. В психдиспансерах женщина провела несколько лет.
Алимжан Избасаров, активист из Астаны. После 15 суток административного ареста за участие в митинге 1 мая 2019 года он был отправлен на воинскую службу. Оттуда в апреле 2020 года попал в психдиспансер в Таразе. Родственники рассказывали, что в армии Избасаров ежедневно подвергался психологическому давлению и «проверкам на прочность».
Асанали Суйеубаев, активист с инвалидностью из Актобе. 16 апреля 2020 года из дома его забрал участковый, ссылаясь на то, что активист нарушил карантин. После этого Суйеубаева отправили на принудительное лечение в областной центр психического здоровья на основании рапорта полицейского, он провел там 20 дней. Позже суд отклонил иск активиста к лечебнице, так как он дал согласие на госпитализацию. Сам Суйеубаев утверждал, что его принудили подписать документ. В декабре 2020 года активиста вновь принудительно отправили в клинику за то, что он разорвал предвыборный агитационный плакат партии Nur Otan.
Айгуль Утепова, активистка и блогер из Астаны. В сентябре 2020 года Утепову задержали и отправили под домашний арест по делу о причастности к запрещенному в стране движению «Демократический выбор Казахстана». Активистку поместили в психоневрологический диспансер на 18 суток. О направлении на лечение ходатайствовал следователь «для обследования на предмет вменяемости», однако врачи признали ее полностью вменяемой. Позже Утепову признали виновной и приговорили к году ограничения свободы.
Уже 13 июля адвокат смог встретиться с заведующей отделением №1 и лечащим врачом Султанова Светланой Федоровой, которая также отказала ему в разговоре с подзащитным.
«Не только ей, я и руководству говорил, — если вы ссылаетесь на коронавирусную ситуацию, то давайте сделаем так: у меня есть второй телефон, я могу вам передать его, чтобы просто с ним хотя бы по телефонной связи переговорить, либо по видео, — вспоминает адвокат. — Потому что я в лицо с ним лично знаком не был. Мне нужно было убедиться, что я именно с ним разговариваю. Однако все эти варианты они отвергли».
В тот же день, после приезда журналистов радио «Азаттык», персонал психдиспансера уведомил адвоката о том, что Султанова готовят к выписке и произойдет это не раньше, чем через неделю, однако выписан он был уже на следующий день — 14 июля.
Расстройство личности и неизвестные таблетки
Выйдя из медучреждения спустя восемь дней, Валихан Султанов рассказал, что действительно подписал согласие на госпитализацию, но сделал это под давлением во время консилиума, прошедшего утром 7 июля.
«На консилиуме, где было восемь врачей, в том числе заведующая отделением, мне было сказано: "Либо вы подписываете добровольно согласие на то, чтобы лечь в больницу, и проводите тут месяц, либо же в судебном порядке вы проведете не менее полугода в больнице"», — вспоминает активист, объясняя, что решился подписать документ, дабы «не лезть на рожон» — он опасался, что «в лечебных целях» с ним могут сделать все, что угодно.
После подписания согласия консилиум решил госпитализировать Султанова с диагнозом «расстройство личности». При этом пациента не предупреждали, что он пробудет в медучреждении три недели или даже месяц.
«Пока я был там, я пытался узнать, что это за диагноз и, как я понял, если говорить своими словами, то в крайне напряженные моменты я могу отвечать с агрессией. Как мне сама врач сказала — это у каждого третьего человека», — отмечает Султанов.
Султанов утверждает, что не оказывал сопротивления при задержании, а в участке вел себя спокойно, не отрицая своих действий на митинге.
Расстройство личности представляет собой личностный тип или поведенческую тенденцию, характеризующуюся значительным дискомфортом и отклонениями от норм, принятых в той или иной культуре.
По словам активиста, около 11 лет назад он действительно состоял на учете в психдиспансере в родном для него городе Рудном, но это было в подростковом возрасте, и сейчас он лечение уже не получает.
«На мой вопрос о том, в связи с чем его поставили на учет в психдиспансер, он сказал, что это произошло после конфликта в учебном заведении, когда он туда с перочинным ножом пришел. Конфликт был с кем-то из студентов, поэтому ввиду проявленной агрессии его поставили на учет», — объясняет адвокат Султанова Ерболатулы.
Также все восемь дней активисту не давали связаться с родными, сторонниками и адвокатом, никак это не объясняя. Медучреждение не стало уведомлять его семью — о госпитализации удалось узнать только из уст адвоката.
«Младший и средний медперсонал относились ко мне крайне лояльно. Но на просьбы позвонить или же дать выйти в интернет отвечали отрицательно вследствие того, что им напрямую сказали, что, если мне дадут выйти на связь, то будут увольнения», — говорит Султанов.
Активист вспоминает, что ему ежедневно давали неизвестные для него лекарства; раскрывать их названия персоналу было нельзя.
«Каждый день мне давали таблетки, две-три таблетки. К сожалению, я даже не знаю, что это были за таблетки. Конечно, я пытался узнать, но неофициально лишь узнал, что это успокоительные, сонные и вот это вот все. Официально мне никто не говорил, что это были за таблетки. Их приносили без упаковки, как и всем. Их при санитарах должны все выпивать», — вспоминает Султанов.
Заявления, жалобы, административные иски
По словам защитника Султанова Ерлана Ерболатулы, он подал заявление о воспрепятствовании адвокатской деятельности в антикоррупционную службу, но там его уже передали в управление общественного здоровья для проведения служебного расследования.
«Хотя в управление здоровья я и сам подавал жалобу с просьбой провести служебное расследование. Ответа на жалобу не было, антикоррупционная служба тоже не отвечает. Поэтому, видимо, придется подавать административный иск», — размышляет адвокат.
Он отмечает, что в планируемом иске к центру психического здоровья Алма-Аты будет несколько требований: признать незаконной госпитализацию Султанова, признать незаконным отказ во встрече с адвокатом, а также иск из-за полученной отписки на адвокатский запрос, в котором требовалось обоснование госпитализации клиента.
«В перспективе я думаю, что по иску о признании его госпитализации незаконной будет отказ. Самым главным их обоснованием будет его письменное согласие», — считает Ерболатулы, добавляя, что по двум другим искам шансы все-таки есть.
Сам Валихан Султанов намерен продолжать активистскую деятельность, несмотря на восемь дней в центре психического здоровья. Теперь в его планах — не допустить, чтобы в психдиспансеры попали другие активисты.
«Как бы медперсонал там не относился — хорошо, плохо — без разницы, там в разы хуже, чем в том же самом изоляторе. И здесь следствие особенности данной больницы и пациентов, которые действительно больны и которым действительно нужна помощь. Гипотетически представим, что вы, здоровый человек, там оказались. Там бывает, что даже ночью приступ у кого-нибудь происходит — он кричит, орет, вот это вот все. И ты должен спать под это? Это страшно. Это реально страшно», — говорит Султанов.
