«Пишите жалобу. У вас это хорошо получается»
- Подробности
- 2416
- 16.11.2021
- Татьяна ЛИХАНОВА, «Новая» в Петербурге»
Казахстанца Виктора Филинкова увезли из колонии в Оренбурге. Возможный пункт назначения — «единое помещение камерного типа» Новотроицка с репутацией пыточного
Гражданина Казахстана Виктора Филинкова этапировали из оренбургской колонии № 1, заявил его защитнице Евгении Кулаковой начальник учреждения Александр Гребенников. При этом, со слов Кулаковой, ей отказались сообщать, куда, с какой целью и на каких основаниях вывезли ее подзащитного.
«Начальник колонии заявил, что это «служебная информация, пишите запрос». Я, конечно, его уже написала, но срок рассмотрения таких запросов — 30 суток, — говорит Евгения. — Есть серьезные основания опасаться за безопасность Виктора, так как на этапе человек никак не защищен, тем более что за последнее время своими жалобами и голодовкой Виктор разозлил фсиновцев».
Ранее казахстанец Филинков заявлял о давлении со стороны сотрудников ИК-1, провокациях и нарушении его законных прав, в связи с чем им была объявлена голодовка.
За 10 дней голодовки Виктор потерял 7 кг, а всего за время этапа в Оренбург и три месяца в колонии — 14 кг.
Из акта опроса Виктора Филинкова его защитницами Евгенией Кулаковой и Яной Теплицкой от 10 ноября 2021 года
Уезжая на этап из Петербурга в июне, я весил 75–76 кг, это мой нормальный вес за последний год. На этапе я заболел, скорее всего, коронавирусом, лечение мне не оказывали, а когда начали, оно не соответствовало заболеванию (антибиотики). 12 августа я приехал в колонию, все еще больной, и при взвешивании оказался 68 кг. Большую часть времени в колонии я ел только баланду, кроме недели в ПКТ, когда получил магазин. И большую часть времени содержался в ШИЗО/ПКТ (т.е. «на подвале»). Еще были три дня в жилой зоне, где парни сделали мне большую шаверму. На таком питании я не только не набрал вес, но и скинул полкилограмма за три месяца в колонии <…>.
8 ноября, в девятом часу утра, меня повели к прокурору. Перед выводом досмотрели и нашли в куртке параллелепипед, завернутый в туалетную бумагу и обвязанный ниткой: кусок хлеба и яйцо. (Куртка висит в общей раздевалке ШИЗО, и надевают ее, только когда куда-то выходят. — Ред.) Все это, конечно, выкинули. Но на душе стало теплее от поддержки, которую мне попытались оказать. Когда меня вели из здания ШИЗО/ПКТ на вахту, мимо проходящий заключенный спрашивал: «Вить, как ты? Все нормально?», а из окна одного из зданий кричали: «Витя, держись».
Прокурор взял с меня подробный опрос о нарушении моих прав, в том числе по пунктам требований голодовки.
В третьем часу меня повели в душевую, по окончании которой оказалось, что подарки в этот день (8 ноября Виктору исполнилось 27 лет. — Ред.) мне сделали не только заключенные и прокуратура, но и администрация: мне выдали новую робу с половиной лезвия. Это, видимо, демонстрация того, что администрация способна давить на меня, не избивая. Во время бесед мне часто говорят: тебя же здесь никто не трогает. Это правда.
Вечером меня взвесили: 61 кг и температура 37,2°: я ощущал жар, пока не уснул. На следующее утро температура упала, а вес вырос (до 61,3 кг).
Около четырех вечера мне пообещали гречку, которой кормили в обед и которую мне якобы оставили. Я сказал: «Гречка? Конечно, буду!»
Мне дали листок и ручку, и я отправился в камеру ждать гречку. В камере я первым делом достал конфету, засунул ее в рот уже в процессе написания заявления о снятии голодовки.
Открылась дверь, и на видеорегистратор меня стал снимать ДПНК. Я сказал, что только что съел конфету и пишу заявление, несите мою гречку. ДПНК сказал, что никакой гречки не будет — они в очередной раз меня обманули.
ДПНК сказал, что я должен ждать следующего приема пищи по расписанию, с 18 до 19. Я съел еще четыре конфеты, пряник и печеньку. Дописал заявление, и у меня его забрали. В 17 часов меня закрыли одного в душевой. Было очевидно, что я жду дисциплинарной комиссии. Но уже после 19 меня вернули в камеру и сказали, что дисциплинарной комиссии сегодня не будет, и дали ужин (большую порцию риса, маленький кусочек рыбы, 30–50 г) и несладкий чай. А также два куска хлеба».
Отдать этот опрос на подпись Филинкову защитницам запретили.
«Начальник Гребенников сначала на моем заявлении (чтобы Витя сразу подписал свой опрос) написал «разрешаю». А потом пришел и сказал — «запрещаю», — рассказывает Женя Кулакова. — А еще он сказал: «Пишите жалобу. У вас это хорошо получается».
Виктор прекратил голодовку, понадеявшись на обещанную прокурором проверку по его жалобам и заявлениям, которым до того руководство колонии не давало хода и не регистрировало.
В своем заявлении начальнику колонии о прекращении голодовки 9 ноября Филинков пояснял:
«3 ноября мы достигли договоренности в ходе личной беседы с вами и Пикаловым (Пикалов С.В. — замначальника по безопасности и оперативной работе ИК-1), что вы примете мое заявление о голодовке и дадите на него письменный ответ. 3 ноября вечером я подал заявление и ответа так и не получил на данный момент. Вчера приходил прокурор, которому я подробно пояснил, как нарушаются мои права. <…> В связи с чем прокуратура попросит у вас тот же комментарий. Полагаю, что обращения прокуратуры так легко не потеряются, как мои. Поэтому сейчас в 16:00 я съел конфету «Чио Рио» прямо во время написания заявления».
Но, не дожидаясь проверки, казахстанца Филинкова вывезли из колонии.
При этом ни его родные, ни адвокаты не получили никаких уведомлений о том, куда и зачем этапируют Виктора.
К вечеру 11 ноября Жене Кулаковой удалось самостоятельно выяснить, что Филинков находится в оренбургском СИЗО-1. Защитница добилась краткой, на пять минут, встречи с Виктором. Филинков успел рассказать, что накануне на дисциплинарной комиссии в ИК-1 ему дали один месяц ЕПКТ за «найденное» в новом выданном ему кителе лезвие бритвы, а также 10 суток ШИЗО за межкамерное общение.
ЕПКТ (единое помещение камерного типа) — это специализированное тюремное учреждение для «злостных нарушителей режима».
Как предполагает Иван Асташин (отсидевший почти 10 лет по «делу АБТО»*), именно ради такого исхода Филинкову и могли подкинуть перед этим бритвенное лезвие:
«Это самый простой способ отправить человека в ЕПКТ, — убежден Асташин. — Так в мою бытность неоднократно отправляли заключенных на ломку из красноярских зон, из Норильлага, так был отправлен в пыточную ЕПКТ-33 г. Абакана мой сообвиняемый Богдан Голонков».
В ИК-1, откуда вывезли Филинкова, нет своего ЕПКТ. Если говорить об Оренбургской области, то ближайшее ЕПКТ — в ИК-5 (Новотроицк), с репутацией пыточного. Минувшим летом там была начата проверка «по факту массового членовредительства» — на такой крайний шаг пошли заключенные новотроицкого ЕПКТ, вскрыв себе вены в знак протеста против постоянных издевательств, унижений и насилия.
* Организация признана террористической и запрещена в РФ.
