Пропавшие следы на скользкой полосе
- Подробности
- 5487
- 10.10.2013
- Арыстан ЖУАСОВ
Пилот Владимир Гинда утверждает, что спас самолет и пассажиров, а его привлекли к уголовной ответственности
7 февраля 2013 года самолет авиакомпании SCAT Ан-24 РВ № UP-AN416, следовавший из Тараза, при посадке в аэропорту Алма-Аты сошел со взлетно-посадочной полосы, сбил на ней два фонаря, получив при этом незначительные повреждения, которые впоследствии вообще не были вменены в вину командиру воздушного судна (КВС) Владимиру Гинде. Никто из пассажиров не пострадал. Материальный ущерб от этого происшествия составил 134 721 тенге и был полностью возмещен авиакомпанией SCAT аэропорту Алма-Аты. То есть никакого материального ущерба самой авиакомпании, а также здоровью пассажиров и экипажу не причинено даже по неосторожности.
Тем не менее на командира воздушного судна было возбуждено уголовное дело по ст. 295 ч. 4 УК РК, по результатам которого Турксибский районный суд Алма-Аты приговорил пилота к одному году ограничения свободы. Кроме того, он лишен права занимать определенные должности на воздушном транспорте на срок до одного года.
В чем же вина летчика Гинды? По мнению комиссии, расследовавшей это авиационное событие, это:
1. Несоблюдение командиром воздушного судна (далее — КВС) рекомендуемой скорости приземления самолета, согласно Руководству по летной эксплуатации самолета АН-24 РВ (далее — РЛЭ).
2. Невыдерживание направления КВС пробега после производства посадки.
Сопутствующие причины авиационного события — непрогнозируемый поземный туман с дымом, образовавшийся от печного отопления близко расположенного к ВПП частного жилого массива.
Со своей стороны, КВС Владимир Гинда говорит, что «согласно показаний «черного ящика» самолета (непредвзятого свидетеля-очевидца всех моих действий как пилота), проверенных и исследованных в том числе МАК, бесспорно установлено, что я совершил посадку на ВПП 23 левая по оси полосы без крена. На пробеге самолет неожиданно попал в полосу тумана с дымом, затем попал на участок обледеневшей поверхности ВПП, и самолет начал отклоняться влево. Предпринятые мною действия: отклонение руля направление вправо и подтормаживания правой стойки шасси вызвали боковое скольжение по льду, что и явилось причиной выкатывания за пределы ВПП.
При этом повреждения самолета получены в результате соприкосновения с обледеневшими сугробами, не убранными аэродромной службой аэропорта.
Поскольку органы следствия обвиняют меня в превышении рекомендуемой скорости приземления самолета вместо 230 км/ч – 260 км/ч, необходимо суду сделать официальный запрос в МАК, при этом обязательно конкретизировать «примерно 260 км/ч» — плюс или минус.
В отчете МАК пролет торца ВПП – скорость 265 км/ч, а в отчете Комиссии по расследованиям указана скорость 240 км/ч».
Однако в ходе предварительного следствия, судебного следствия и самое главное — самой Комиссией бесспорно установлено, всеми признано и никем не оспаривается, что летчик Гинда произвел посадку самолета в аэропорту Алма-Аты БЕЗУКОРИЗНЕННО, говорит адвокат Гинды Александр Тарабрин.
Насколько объективен отчет Комиссии, в судебном заседании пояснили допрошенные в качестве свидетелей трое из семи ее членов, среди которых не было единого мнения. Однако суд отказал адвокатам Гинды в их дополнительном допросе и очной ставке между ними, хотя превышение скорости самолета при посадке — основа обвинения летчика Гинды, но не первопричина.
Первоначальная причина авиаинцидента вообще проигнорирована: если бы самолет на обледеневшей полосе не «поскользнулся», то и не выкатился бы на боковую полосу безопасности.
Что касается состояния ВВП 23L, то приведем мнение о ней пилотов-ветеранов: «Аэропорт Алма-Аты находится в горной местности и в городской черте. Из-за этого очень часто в его окрестностях возникают сложные метеоусловия, как на длительное, так и на короткое время. А из-за бытового дыма в период отопления жилых домов, расположенных вдоль южной ВПП, на коротких участках могут возникать условия, значительно ухудшающие видимость на ВПП. Эти участки, особенно в ночных условиях, увидеть практически невозможно, и экипажу, внезапно попавшему в эти условия, довольно трудно определить правильное направление на пробеге, так как скорость начинает уменьшаться, эффективность руля направления значительно снижается, и выдерживать заранее выбранное направление пробега можно только с применением тормозов.
Но так как южная ВПП эксплуатируется давно и довольно интенсивно, то поверхность её не совсем идеальна — на отдельных участках неровности, в которых возможно скопление атмосферных осадков значительно больше, чем на всей поверхности ВПП. Это, в свою очередь, может привести к эффекту глиссирования на посадке и пробеге, особенно в его первой части, когда скорость еще не уменьшилась до 160-165 км/ч. Очень опасно, когда в такие условия попадает только одна колёсная пара, а другая находится в хорошем зацеплении с ВПП, поэтому возникает самопроизвольный разворот в сторону хорошо сцепленной пары, и использование тормозов, а также руля направления становится неэффективным. И экипаж не может повлиять на возникшую ситуацию. В условиях плохой видимости очень трудно определить, потерялось ли направление пробега. Что, очевидно, и произошло с экипажем Гинды. От попадания в такую ситуацию не застрахован ни один экипаж».
О неблагоприятных погодных условиях в аэропорту Алма-Аты говорит и метеодокументация, выданная экипажу синоптиком авиаметеоцентра Смирновой при вылете из аэропорта Тараза: изморозь — это сухие мелкие иголочки льда, выпадающие с неба или из тумана в виде осадков.
По мнению адвоката Александра Тарабрина, о том, что взлетно-посадочная полоса 23L находилась не в идеальном состоянии, косвенно говорит и объяснительная инженера аэродромной службы Клюева Г. К., написанная им собственноручно: «07.02.2013 г. произошло авиационное происшествие в аэропорту г. Алма-Аты, а именно произошло выкатывание ВС за пределы ВПП после посадки. В процессе инцидента воздушным судном произошло выкидывание снега на ВПП».
На кроках выброс снега на ВПП нигде не показан. Хотя позднее Клюев уже говорит о неодновременном касании обоих шасси и на краю полосы. Комиссией же официально установлено, что Гинда посадил самолет без крена по оси ВВП и повредил винт о брусфер заледеневшего сугроба во время выкатывания на боковую полосу безопасности, где ледяные сугробы не были убраны.
— Иными словами, сменным инженером аэродромной службы аэропорта Алма-Аты Клюевым Г.К. после авиационного события при очистке ВПП от снега были закиданы следы движения самолёта на левой обочине ВПП. Решение об очистке полосы им было принято самостоятельно, что осложнило работу комиссии по расследованию, — говорит Александр Тарабрин.
Это указывает на то, что Клюев Г.К. пытался скрыть неочищенные участки ВПП, а также снежные брусферы с боковых полос безопасности, которые закрывали часть осветительных фонарей, по которым экипажами выдерживается направление на взлёте и посадке в ночное время.
К тому же транспортные прокуратуры, не будучи авиаспециалистами, указали неправильно, что Гинда обязан был в этой ситуации следовать по приборам, в то время как на ВПП 23L — неполная комплектация светотехнического оборудования. Отсутствуют огни светящейся осевой линии. Выдерживать направление на взлете и на пробеге в ночное время можно только по боковым огням ВПП. Экипаж на пробеге попал в условия плохой видимости и не мог видеть боковые огни полосы и поэтому не мог точно выдержать направление.
— При подобных ошибочных посылках следствия, — говорит Александр Тарабрин, — сделан надуманный вывод о нарушении Владимиром Гиндой правил безопасности движения и эксплуатации воздушного судна, без указания первопричин авиаинцидента — задымленности при переохлажденном тумане и обледенении посадочной полосы, из-за чего самолет и «поскользнулся», изменив направление, и выкатился на боковую полосу безопасности. Но высокое летное мастерство пилота позволило удержать самолет в горизонтальном положении, не допустить его опрокидывания.
В судебной практике не было подобных прецедентов, чтобы пилот привлекался к уголовной ответственности при отсутствии наступления тяжких последствий.
В результате совокупности допущенных следствием нарушений высокопрофессиональный летчик уже на длительное время отстранен от полетов.
Никакого процессуального Решения органы предварительного следствия в отношении работников аэропорта Алма-Аты не приняли, хотя в их действиях усматриваются признаки злоупотребления и неисполнения своих должностных обязанностей с целью скрытия фактов, имеющих значение для дела, указанных в Отчете Комиссии. Так, в «журнале учета и проверок состояния и готовности аэродрома к полетам» на странице 42 имеются затертости трех проверок состояния летного поля и в нижней части страницы исправление числа с 06 на 07 время 21.00, а на странице 43 в левом верхнем углу дата 07.02.13 время 0.50. Замначальника аэрослужбы Кузбаков Н.Т. не указал это время в протоколе допроса.
Кроме того, не дана оценка и действиям органов следствия, руководства АО «Авиакомпания «SCAT» и аэропорта, не обеспечивших должную охрану места происшествия, своевременное изъятие документации, незаконно удаливших Владимира Гинду как заинтересованное лицо в объективности расследования и составивших первичные документы без его обязательного участия.
Состав членов Комиссии по неизвестным причинам изменился. Но органы следствия эти факты не выясняли, тем более что представитель АО «Авиакомпания «SCAT» исключен из ее состава в связи с якобы его необъективностью и заинтересованностью. В то время как не менее заинтересованный в благоприятном исходе дела представитель аэропорта в Комиссии остался, что свидетельствует о нарушении прав на защиту Владимира Гинды.
Органы предварительного следствия почему-то не приобщили по данному авиаинциденту переписку АО «Авиакомпания «SCAT», аэропорта Алма-Аты и прокуратуры, хотя эти документы противоречат официальным выводам Комиссии.
Кстати, очевидный межведомственный конфликт интересов АО «Авиакомпания «SCAT» с аэропортом прокурором был проигнорирован, а мер по обеспечению законности не принималось.
Поэтому адвокат Гинды Александр Тарабрин полагает, что не случайно под беспрецедентным давлением органов следствия даже спустя полгода судебно-летная техническая экспертиза так и не назначена.
По делу нет доказательств виновности командира воздушного судна — этот крайне «неудобный» факт для версии органа следствия умышленно выводится из уголовного дела.
Владимира Гинду преследуют по надуманным основаниям, он стал «пешкой» в межведомственном конфликте авиакомпании SCAT и аэропорта Алма-Аты. Так вышло, что авиаинцидент с ним произошел через 10 дней после авиакатастрофы в алма-атинском аэропорту самолета той же авиакомпании SCAT, выполнявшего рейс Кокшетау-Алма-Ата. Вот и попал Владимир Гинда, как говорится, «под раздачу», оказавшись не в том месте и не в то время. Тем более что, по данным журнала «Авиация. КZ», количество авиапроисшествий в Казахстане за 2012 год по сравнению с 2011 годом увеличилось с 32 до 44. А в «черном списке» Евросоюза находится 37 из 59 казахстанских авиакомпаний. Чтобы вывести их оттуда, нужно показать, какие меры предприняты для безопасности пассажиров.
Видимо, поэтому и решили казахстанские авиационные власти сделать судебный процесс над Владимиром Гиндой показательным, а из него самого — «козла отпущения», что косвенно подтверждается его разговорами со следователем и прокурором, которые, по его словам, предлагали ему замять дело, если он признает свою вину, а получив отказ, угрожали арестом на два месяца и максимальным сроком наказания, при этом отмечая, какой он «квалифицированный пилот и спас самолет и пассажиров».
— Сторона защиты полагает, что орган уголовного преследования, действуя из сомнительных побуждений, пытается незаконными путями скомпрометировать АО «Авиакомпания «SCAT» и пилота Гинду В.А., выставляя его преступником, в том числе предоставив суду непроверенные и откровенно недоказанные факты, — говорит адвокат Александр Тарабрин. — Все это вынуждает нас обратиться в вышестоящую апелляционную инстанцию Алма-Атинского горсуда о пересмотре состоявшегося судебного решения по данному делу с назначением судебной летно-технической экспертизы в независимых организациях.
P.S. Редакция готова опубликовать точки зрения и других участников этого процесса.
