Деньги — не на ветер
- Подробности
- 6334
- 15.12.2011
- Аскар САРЫКОВ, КазТАГ, специально для «Новой» — Казахстан»
Ветровая эрозия инновационной политики Казахстана
На развитие казахстанской системы технологических инноваций потрачен не один миллиард, было создано десяток госкомпаний, которые должны были вывести Казахстан на мировой уровень. Нурсултан Назарбаев неоднократно указывал правительству и призывал казахстанских бизнесменов внедрять инновации и поощрять отечественных ученых, занимающихся новыми технологиями.
Попытаемся развеять миф о развитии инноваций в Казахстане на конкретном примере. В свое время мною был изобретен ветрогенератор, который, по мнению экспертов, приспособлен для работы именно в наших климатических условиях. Но воз и ныне там.
.Казахстан обладает огромной территорией и испытывает дефицит электроэнергии на юге и западе, а основные генерирующие мощности находятся на севере страны. Проект «Север-Юг» по переброске электричества в южные регионы страны частично решает эту проблему, однако передача электроэнергии на большие расстояния связана с существенными потерями, доходящими до 30%. В то же время наша республика очень богата ветровыми ресурсами.
По оценкам ООН, в перерасчете на душу населения ветровой потенциал страны один из самых высоких в мире, что неудивительно – в степи живем. В этом году после принятия Закона «О развитии ветроэнергетики» в страну потекли инвестиции китайских, корейских, немецких и турецких компаний. Суть закона в том, что государство в лице KEGOC обязуется по приемлемой цене выкупать электроэнергию у производителей электричества альтернативными методами. Это прекрасно, но есть ряд нюансов.
Первый. Ветряки зарубежных образцов приспособлены для условий стран-производителей, где, условно говоря, утром ветер дует с севера, а вечером — с юга. В Казахстане мы наблюдаем рыскающие ветры, меняющие направление по нескольку раз в сутки.
Второй. Сила ветра в Казахстане очень нестабильна, особенно это касается Джунгарских ворот, Шелекского коридора, района Ерментау. Поэтому зарубежные образцы тяжело просто установить, не говоря уже о том, чтобы они вырабатывали энергию. Тем не менее эти районы — ветровой «клондайк» Казахстана, энергию которого можно даже экспортировать в соседние страны.
Третий нюанс. Зарубежные установки, произведенные за тысячи километров от нас, доставленные и прошедшие таможенную очистку, а затем смонтированные в Казахстане, не могут давать энергию по приемлемым ценам. К тому же ремонтировать их можно только после полного демонтажа всей конструкции.
Все эти и многие другие технические и экономические проблемы были учтены мной при создании казахстанского ветрогенератора. На сегодняшний день это оптимальная разработка для суровых и в то же время богатейших условий Казахстана. Казалось бы, вот тема для реального вложения тех огромных средств, которые выделяет государство на инновационное развитие и которые так бездарно распыляются. Но в итоге — ни средств, ни каких-либо значимых проектов.
Но это все эмоции – перейдем к фактам. Несомненно, цели и задачи Национального инновационного фонда (НИФ) актуальны и благородны, вот только результатов деятельности данного учреждения мы не видим, а если быть точнее – видим, как огромные средства, выделяемые государством, безрезультатно проедаются.
Этим летом НИФ проводил конкурсы по выделению грантов на международное и национальное патентование, на разработки научных и опытных моделей. Во всех этих конкурсах мы со своим изобретением принимали участие. Сам процесс отбора мне не понятен, но по тому, какие проекты проходят и получают гранты, невольно возникает мнение, что в фонде работают люди, мягко говоря, некомпетентные либо лично заинтересованные в продвижении того или иного проекта.
Все мои заявки на получение грантов были отклонены без объяснения причин, но самым показательным было мое участие в телевизионном проекте «Инновационный прорыв», проводимом НИФ совместно с телеканалом КТК. Скажу сразу: претензий к редакции и журналистам у меня нет. Поразила некомпетентность, которую проявил в организационных вопросах НИФ.
Съемки, запланированные на утро, начались ближе к вечеру, а все это время участники передачи вынуждены были ждать на улице. Сам процесс съемок проходил предвзято: на одну камеру снимались те участники, в продвижении проектов которых чиновники от НИФ не были заинтересованы. На вторую камеру с прямой трансляцией телемоста снимались заранее отобранные люди, в продвижении проектов которых был явный интерес чиновников от НИФ.
Такое впечатление сложилось не только у меня, но и у других участников программы. Победители конкурса были известны заранее, однако не было уверенности, что их разработки актуальны и принесут пользу стране.
Рассмотрев список победивших, можно выделить следующую деталь: все они представляли крупные добывающие компании или научно-исследовательские институты. Нам тоже предлагали отправлять заявку от одного из казахстанских НИИ при условии, что из полученного гранта нам достанется лишь 10-15%! Остальные деньги отойдут менеджменту этого заведения – хороший бизнес, не правда ли?
Например, вот как проводился первый конкурс, условно назовем его «Грант». Итог: документы не приняты, так как заявка не пронумерована, не убраны прочерки под словом «заявка», заявитель использовал мелкий шрифт. На вопрос, где есть образцы заявок, последовал ответ, что «этот конкурс проводится впервые, никаких образцов нет, надо было приехать на согласование в Астану, попробуйте в следующем году». Алма-Атинский филиал НИФ от меня узнал о проведении этого конкурса, и с оформлением заявки помочь ни чем не мог.
Конкурс второй — «НИФ 50К». Итог: «Ваша заявка отклонена, причины мы не знаем».
Конкурс третий — «Инновационный прорыв». После прослушивания информации о проекте председателем НИФ была обещана помощь в виде денежных средств на получение международного патента. С тех пор тишина…
Конкурс четвертый — «Реестр инновационных проектов. Выставка с участием президента РК». Итог: «Ваша заявка отклонена, причины мы не знаем».
После всех мытарств была сделана попытка продать НИФ долю в проекте, на что последовал ответ, что это возможно в случае предоставления дополнительных залогов с нашей стороны в виде недвижимости. Классно! Если бы у нас были такие залоги, зачем нужен был бы этот фонд, любой банк выдал бы кредит. Попытки отыскать реально действующий венчурный фонд в стране не дали результатов.
И это только небольшой срез тех событий, непосредственным участником которых мы были. Отсюда создается впечатление, что все те титанические усилия и огромные вложения, которые направлены на инновационное развитие страны, усердно разбазариваются чиновниками таких учреждений, как Национальный инновационный фонд.
Несмотря на все трудности, мое изобретение продвигается – на подходе национальный патент, планирую подать заявку и на международный. Есть предложения от иностранных компаний на совместное испытание и производство моего ветродвигателя. К огромному сожалению, все это происходит без какого-либо участия и помощи государства.
Проблема в поиске инвестора на этот проект заключается в необходимости раскрыть основной технический секрет этой разработки, после чего резко увеличивается вероятность того, что идею украдут, а самостоятельно запатентовать это изобретение на международном уровне у меня сейчас нет возможности. По предварительным оценкам, на это потребуется от $80 тыс. до $100 тыс.
Возникает вопрос: для чего нужны все программы развития инноваций? Может быть, для того, чтобы заполнять информационное пространство заявлениями, меморандумами, проведением круглых столов и конференций? Не много ли денег выделяется на сотрясание воздуха?
В заключение расскажу вам реальную историю, случившуюся этим летом в Казахстане. Один наш ученый изобрел обогреватель воздуха, принцип работы которого настолько прост и экономичен, что мог бы решить все проблемы с теплоснабжением не только Казахстана, но и мира. Долго он мыкался по нашим инновационным госучреждениям, пока его не заметили сотрудники угольного департамента АО «МитталСтил Темиртау».
Ему предложили не миллионный контракт за передачу патента, не долю в новом предприятии, производящем эти обогреватели, а должность заведующего лабораторией в их научно-исследовательском бюро. И, насколько я догадываюсь, одним из условий их сотрудничества стала договоренность не создавать ажиотаж вокруг своего изобретения. Значит, угольное лобби работает лучше любого Национального инновационного фонда!
Кстати, по мнению ведущих экономистов мира, именно киловатт/час может заменить собой доллар как единую меру стоимости, так как разговоры о необеспеченном долларе и конечном витке существования западной системы капитализма, цель которой — нажива любой ценой, уже обсуждаются во всем мире. Останемся ли мы снова на обочине истории, как когда-то давно кочевники потеряли свое преимущество, проморгав приход эпохи пороха в военное дело? Неужели мы так и будем вздрагивать от падения сырьевых цен?
Редакциям КазТАГ и «Новой» — Казахстан» также хотелось бы узнать позицию руководства НИФ по практическому внедрению инноваций. Предлагаем продолжить открытый диалог — мы намерены узнать, сколько инновационных проектов применяется на практике в Казахстане. При этом заметим, что Национальный инновационный фонд был образован в 2003 году, и на его расходы были затрачены миллиарды тенге госсредств. Кстати, в редакционном портфеле наших редакций есть еще несколько материалов на эту тему.
