В краю непуганых киловаттов
- Подробности
- 4706
- 22.10.2014
- Петр СВОИК, экономист, кандидат технических наук
В Казахстане создана ассоциация «Прозрачный тариф»
Если кто еще не в курсе, то мы – около десятка НПО из разных регионов Казахстана – создали казахстанскую ассоциацию «Прозрачный тариф». Исходя из того простого понимания, что бюрократический тарифный интим исключительно между монополистами от энергетики и чиновниками-госрегуляторами никакого удовольствия, кроме головной боли, потребителям не доставляет. А потому включение в этот процесс третьего-нелишнего – Организованного Потребителя – было бы весьма полезным. А учитывая окончание эпохи «киловатта эксплуатационного» и вступление в эру «киловатта инвестиционного», – так и просто необходимым.
Причем вовлечение гражданского общества в процесс назначения как эксплуатационного, так и инвестиционного тарифа, по всем его составляющим – генерация, высоковольтная передача, распределительные сети и энергосбытовые надбавки, должно быть, по-хорошему, не любительским, декоративным и от случая к случаю, а институализированным. То есть и законодательство, и практический процесс должны быть таковыми, чтобы ни одно значимое действие в тарифном процессе не было бы возможным без участия в нем представляющей потребителей стороны.
Это, конечно, почти недостижимый в наших краях идеал, но как раз тот, стремление к которому могло бы сделать тариф прозрачным даже при первых практических шагах.
Так вот, по поводу этого самого «Прозрачного тарифа». Только что вернулся из очень интересной поездки по Киргизии – обменивался опытом. Там организации, представляющие потребителей, давно и очень хорошо общаются с энергетиками и органами власти!
Мы проехали по всем трем северным областям. Судя по намотанным километрам, Киргизия – громадная страна! Побывали, например, в высокогорном Нарыне, что сильно расширило мои познания в практической географии. Как всякий нормальный алмаатинец, я в подробностях знаю (и люблю) дорогу на Иссык-Куль, а оказывается, река Чу, так интригующе текущая мимо Великого озера, тянется от него еще очень долго, по шикарной долине, взбираясь высоко в горы. И только после пары перевалов вы оказываетесь в верховьях того самого Нарына, где много ниже стоит знаменитая Токтогульская ГЭС и дожидаются строительства Верхне-Нарынский каскад и Камбарата.
И, доложу вам, во всех областях принимающая нас сторона – общественный фонд «ЮНИСОН» – демонстрировала свои кипящие работой офисы, причем по совершенно конкретному поводу.
Дело в том, что год выдался маловодным, в той же «Токтогулке» накоплено лишь чуть более 60% электроэнергии от нужного запаса, а Киргизия, чтобы вы знали, вся отапливается электричеством. Это пошло еще от Аскара Акаевича: он задумал сделать из Киргизии Швейцарию – сплошной чистый воздух и электрокотлы даже в селах. И теперь правительство, поперек Конституции и законодательства, предпринимает драконовские меры: все «трехфазники» отключаются, ТЭНы на котлах закорачиваются и пломбируются.
Вся эта драма разворачивалась на наших глазах – энергетики, власти и потребители сидели за одним столом, спорили, ругались, но как-то договаривались…
При этом слова «революция 2010 года» звучали во всех объезженных нами областях почти как припев. Действительно, именно повышение тарифов на электроэнергию стало поводом к свержению очередного президента, и временно на высшую должность в государстве пришла Роза Отумбаева, которая первым дело озаботилась прозрачностью в энергетике. Отсюда, кстати, и возник «ЮНИСОН».
А знаете, до какого революционного уровня был поднят тогда и поддерживается до сих пор тариф?
В переводе на наши деньги – меньше трех тенге за киловатт-час. То есть в три-четыре раза дешевле нашего.
Отчего же не отапливаться электричеством?!
Но сейчас начались неприятности: рост электропотребления «скушал» все энергомощности, и возник дефицит электроэнергии.
Кстати, вместе с нами были и руководители обществ защиты прав потребителей Таджикистана. У них тариф – что-то среднее между казахским и киргизским. И тоже электроэнергии совершенно недостаточно. Регулярные отключения и ограничения – самое обычное дело для таджикского потребителя.
Намотавшись по горам, под ласковым октябрьским солнышком и под плеск уже не теплой, но такой же солено-прозрачной иссык-кульской волны, мы с коллегами обрисовали выводы на будущее.
Высокая взаимосвязанность водных и энергетических проблем наших государств, их решение требует координации не только со стороны национальных правительств, субъектов энергетики и водного хозяйства, но и специализирующихся в данной области общественных организаций.
Во всех странах среднеазиатского региона исчерпан созданный еще в советские годы запас генерирующих и электросетевых мощностей, из-за чего от многолетней привычки оплачивать электроэнергию по «эксплуатационному» тарифу необходимо перейти на оплату по тарифу, в котором будут учтены значительные объемы инвестиций в модернизацию и наращивание мощностей.
В Таджикистане и Кыргызстане, например, дефицит генерирующих мощностей, и это вынуждает прибегать к «плановым» ограничениям и отключениям электроснабжения, практикуемым уже несколько последних лет. А в прилегающем к этим двум республикам южном энергорегионе Казахстана дефицит мощности тоже уже достиг уровня в 1350 МВт. И хотя этот дефицит пока не физический, а экономический (его удается восполнять перебросками электроэнергии из Экибастузского энергоузла и дополнительной ее выработкой с использованием дорогого мазута на Жамбылской ГРЭС), тоже актуальны как физические отключения электричества в пиковые часы, так и ускоренное повышение стоимости электроэнергии.
Между тем ни в одной из наших стран не определены источники инвестирования в модернизацию энергетических предприятий, и поэтому не наращиваются генерирующие и сетевые мощности. Правительства пытаются изыскивать необходимые средства ситуативным и коммерческим путем, как правило – за счет иностранного финансирования.
Ситуация усугубляется фактически полной непрозрачностью технологического и экономического процессов выработки и доставки электроэнергии. Потребителей просто ставят перед фактом результирующего тарифа для населения и «простых» предпринимателей, субъектов сельского хозяйства, малого и среднего бизнеса. При заведомом отягощении такого непрозрачного тарифа как нелегальной коррупционной «надбавкой», так и закрепленной в законодательстве коммерческой и собственнической рентой.
При этом представления об электроэнергетике как о сфере высокой и неконтролируемой коррупции, непоследовательной и некомпетентной государственной политики широко распространены среди населения и в СМИ. Что подогревает социальную напряженность, мешает созданию доверительных партнерских отношений и решению действительно остро стоящих перед энергетикой проблем.
Еще одна проблема, требующая согласованной долговременной стратегии – повышенный «инвестиционный» тарифный период в каждой из национальных энергосистем наших государств, накладывается на формирование общего рынка электроэнергии в рамках Евразийского экономического союза.
Предполагается, что такой общий рынок будет создан уже через три-четыре года, причем его Концепция уже предложена Россией и проходит стадию согласования.
В основу этой Концепции положен механизм беспрепятственного и «конкурентного» заключения договоров на выработку и поставку электроэнергии в рамках всего ЕАЭС (от Чимкента до Калининграда и от Петропавловска в Казахстане до Петропавловска-на-Камчатке). Учитывая же вступление в Евразийский союз Кыргызстана, включение в общий рынок электроэнергии предстоит и ему. Тот же процесс так или иначе затрагивает и электроэнергетику Таджикистана.
Между тем уровни тарифов в наших странах отличаются на порядок. Если в Киргизии тариф в полтора цента за киловатт-час уже создает предреволюционную ситуацию, а в Таджикистане предельно допустимыми считаются три цента, то в Казахстане с 2009 года потребительская стоимость электроэнергии на так называемом «розничном рынке» в разных регионах выросла уже от 7 до 12 центов/кВт-час. И это все равно несколько ниже, чем в России. При этом «избранные» крупные потребители, имеющие доступ на непрозрачный «оптовый рынок электроэнергии», получают ее по более низким ценам. А оплачивают это массовый потребитель, малый и средний бизнес.
Таким образом, включение Казахстана и Киргизии в общий непрозрачный, неэффективный и коррумпированный сегодня евразийский энергорынок с засильем частного кланового и корпоративного олигархического интереса чревато не совместным развитием, а дополнительным усугублением внутринациональных проблем.
К примеру, по правилам общеевразийского «оптового рынка» самую дешевую в мире киргизскую электроэнергию вполне может купить какой-нибудь «Норильский никель» или, скажем, «ДальВостокРыба», а взамен братья-киргизы узнают, что такое европейская стоимость электричества. Дилемма такова: либо сохранение «тарифных заповедников» с непуганым дешевым киловаттом, но без инвестиций, либо деньги на ввод новых мощностей, но за непосильные для местных экономик и населения тарифы.
То есть любые попытки закрыться от такого общего «рынка» чреваты отсутствием ресурсов развития и усугублением и без того тяжелого положения национальных энергосистем и потребителей, а вхождение в общий рынок – социальной и политической дестабилизацией…
И тут надо очень осторожно и грамотно договариваться. Не только правительствам и энергетическим субъектам, но и общественным организациям. Тут-то и нужен «Прозрачный тариф». Поскольку без него в электроэнергетике отдельно для каждой из наших стран ничего не получится.
Ну и, наконец, в заключение такой немаловажный аспект общественного участия в энергетических делах: пока все это… за иностранные деньги!
Тот же замечательный киргизский опыт: там гражданское общество в несколько раз активнее нашего, потому что настолько же активнее… иностранные грантодатели. Вот, к примеру, в Караколе, центре Иссык-Кульской области, местный офис «ЮНИСОН» проводит круглый стол по подготовке к зиме и к тем самым «трехфазникам». Действие проходит в конференц-зале областной администрации, под вступительную речь первого зама губернатора. Собравшихся – человек сорок, из них, помимо разного рода должностных лиц, пара десятков женщин совершенно простецкого вида, одинаково прокаленных местным солнцем. Первое впечатление – простые пенсионерки, пришедшие послушать чиновников. Но стали выступать: все в теме, грамотная речь, профессиональная постановка вопросов. Выясняется, что все – руководители той или иной НПО, включая даже сельской. И немудрено: такой финансируемой из-за рубежа поддержки гражданской активности в Киргизии – уже около двух десятков лет, было время обрасти кадрами и устояться традициям.
В Таджикистане, кстати, та же система, хотя и в гораздо меньших масштабах. Да и у нас, если честно сказать, все «непровластные» НПО держатся на том же самом.
И вот теперь, когда и Киргизия официально присоединяется к Евразийскому союзу, когда регистрация всех работающих на зарубежные гранты общественных организаций в качестве «иностранных агентов» становится обязательным требованием, братья-американцы начнут неизбежно сворачивать донорскую активность.
Ну и хорошо, скажет кто-то, поменьше станет «цветных революций». А как быть с элементарно необходимым гражданским взаимодействием с властью и бизнесом в тех же электроэнергетике, ЖКХ, в образовании и здравоохранении, в пенсионном обеспечении и так далее?
И это, по сути, та ключевая проблема, решение которой тоже надо искать в диалоге власти и общества. Так что работы у «Прозрачного тарифа» – непочатый край.
