Невольные «сепаратисты»
- Подробности
- 7505
- 27.05.2015
- Виталий ВОЛКОВ, эксперт по Центральной Азии в Германии, специально для «Новой» — Казахстан»
В Каракалпакстане благодатная почва для ИГИЛ
В конце прошедшей недели информационный центр «Шырак», с 2014 года действующий от имени активистов демократического движения Каракалпакстана, разослал по Сети пресс-релиз, извещающий о новых акциях протеста в этой республике и об усилиях властей Узбекистана по нейтрализации действий местной оппозиции. Согласно этому письму, в административном центре Каракалпакстана, Нукусе, более тысячи пенсионеров требовали погашения задержек выплаты пенсий и добились встречи с председателем парламента Каракалпакстана Мусой Ерниязовым, обещавшем разобраться в их проблемах (именно Ерниязов — глава парламентской республики Каракалпакстан).
Но митинг пенсионеров — это социальный протест. Подобные, хоть и не столь массовые выступления мы уже наблюдаем даже в Туркмении. Однако «Шырак», ссылаясь на свои источники, извещает и об акции, имеющей политический характер, — якобы 14 мая на здании СНБ Каракалпакстана появился плакат с надписью «Алга, Каракалпакстан».
Тут необходима небольшая справка. Согласно утверждению одного из лидеров демократического движения Каракалпакстана Амана Сагидуллаева, «Алга, Каракалпакстан» было создано 1 октября 2008 года в Нукусе. Основная цель движения — референдум о независимости от Узбекистана. Узбекские власти окрестили его сепаратистским, однако правозащитники указывают на кардинальное отличие ситуации в Каракалпакстане от других «зон сепаратизма» в мире. Дело в том, что после развала СССР Каракалпакстан, который успел побывать до этого и в составе Киргизской АССР, и в составе Казахской АССР, и в составе РСФСР, и в составе Узбекской ССР, принял декларацию о государственном суверенитете, и лишь с 1993 года вошел в состав Узбекистана на правах парламентской республики и с правом проведения референдума о независимости. Но самое интересное, что вошел не навечно, а по договору на двадцать лет!
Так вот, утверждают активисты движения «Алга, Каракалпакстан», срок договора истек, нового договора не подписано и населению не предъявлено, поэтому присутствие каких-либо органов власти Узбекистана и силовиков этой страны на территории Каракалпакстана до проведения референдума нелегитимно. «То есть мы, парламентская республика по конституции, нелегитимно находимся в составе соседнего государства, президентской Республики Узбекистан. Если бы мы жили в Андижане или в Самарканде, то нас можно было бы назвать сепаратистами. Но мы – граждане Каракалпакстана по конституции, и наша вина лишь в том, что нам в 90-е годы выдали узбекские паспорта. А на нашей территории незаконно находятся около десяти тысяч солдат узбекской армии и около трех тысяч сотрудников спецслужб, что не прописано в законодательстве», — утверждает Аман Сагидуллаев в интервью «Новой» — Казахстан».
Правозащитники, при всем их особо осторожном отношении к организациям, которые могут быть интерпретированы как «сепаратистские», в данном случае признают: что касается референдума, то тут речь идет о выполнении Ташкентом и властями в Нукусе своих договорных обязательств. Другое дело пресса. После того как летом 2014 года «Алга, Каракалпакстан», призвав Всемирный банк не выдавать транш узбекскому правительству, попутно указало, что будет добиваться или независимости Каракалпакстана, или его вхождения в состав России или соседнего Казахстана, те редкие журналисты, кто вообще обратил внимание на движение в глубоко дотационной пустынной республике Узбекистана, указали на некую внешнюю силу, которая готовится разыграть «сепаратистскую карту» в Узбекистане. После этого лидеры «Алга, Каракалпакстан» не уставали подчеркивать, что они – исключительно за референдум о независимости и демократические перемены мирным путем, что им чужд религиозный радикализм и национализм, и что они не работают с официальными властями России, Казахстана и западных государств.
Впрочем, к их обращениям мало кто до последнего времени прислушивался – и в России, и в Казахстане эксперты «в погонах» исходили из твердого убеждения, что если стабильности режима Ислама Каримова что-то и угрожает, то это его возраст, распри в его окружении и «Исламское движение Узбекистана». И уж никак не энтузиасты-сепаратисты, активные в соцсетях. Собственно, Ташкент подкреплял это убеждение тем, что успешно делал вид, будто не замечает активистов.
Так продолжалось до лета 2014 года, хотя и до этого скрытно на активистов движения оказывалось давление. «Использовалась тактика, как и в отношении правозащитников, – фабриковались обвинения по криминальным статьям. Существуют имена людей, которые попали в тюрьму, и есть основания предполагать, что это было связано с движением за независимость республики. Например, дело гражданского активиста, переводчика «Врачей без границ» Абата Саекеева. Он был обвинен в преступлении экономического характера, но получил 11 лет и был этапирован в особую тюрьму «Жаслык», куда обычно власти отправляют тех, кого хотят сломать и держать на особом режиме. Недавно стало известно, что во время допросов интересовались его перепиской с людьми в Казахстане и других странах СНГ относительно независимости и публикациями на сайтах, доступ к которым в Узбекистане блокирован. Также есть основания полагать, что массовые аресты и осуждения на длительные сроки по экономическим делам представителей каракалпакской элиты в 2011 — 2012 годах были связаны с подозрениями, что эти люди участвуют в неофициальных обсуждениях политического будущего Каракалпакстана, — рассказал «Новой» — Казахстан» российский правозащитник Виталий Пономарев. — Правда, эта вспышка репрессий имела обратный эффект – она усилила позиции сторонников независимости, и власти в Узбекистане поняли ошибочность своего шага. Поэтому в 2014 году некоторые уголовные дела были неожиданно пересмотрены в сторону смягчения наказаний и освобождения заключенных. Также в 2010 году были беспорядки в Чимбайском районе, которые возникли из-за намерения властей вывезти оборудование местного маслоперерабатывающего завода в Узбекистан. Есть информация о том, что в ходе следствия фигурировали обвинения не только в организации массовых беспорядков, но и в покушении на государственный строй. Дело засекречено, доступа к материалам нет».
При этом, как сообщил хорошо информированный источник автора в Узбекистане, в СНБ этой страны группа, которая отслеживает ситуацию в Каракалпакстане, до недавнего времени считалась едва ли не самой спокойной среди коллег. Особенно на фоне того, что действительно крайне тревожит силовиков — почти осязаемое присутствие ИГИЛ. По утверждению источника, листовки «Исламского государства» стали едва ли не обыденностью, даже в Ташкентской области активность игиловских эмиссаров заметна. В городах, на базарах, в чайханах обсуждают эту тему, а не независимость Каракалпакстана, сообщил источник.
Но, возможно, ситуация меняется. В пресс-релизе центра «Шырак» указано, что после появления 14 мая плаката «Алги» на здании СНБ в Нукусе начались массовые задержания местной молодежи, а еще через неделю источникам центра стало известно о направлении в Каракалпакстан группы сотрудников СНБ из Ташкента – она вроде бы должна пробыть там до 1 августа 2015 года. Конечно, информацию активистов оппозиции Каракалпакстана сложно проверить «снаружи», учитывая узбекские реалии. Но отдельным эпизодам находят подтверждения и местные журналисты, и правозащитники. «Начиная с 2014 года поступала информация от каракалпакской оппозиции про акции с листовками в пользу проведения референдума, и я получил определенные независимые подтверждения этому. Так что движение заметно укрепилось и внутри, хотя пока предугадать его динамику сложно», — отмечает Виталий Пономарев.
В Европе о том, что в Узбекистане есть проблема независимого Каракалпакстана и каракалпакская оппозиция, с удивлением узнали в октябре 2014 года на саммите Бюро по человеческому изменению ОБСЕ. Там активистам демократического движения, по большей части сейчас находящимся вне Узбекистана — в России, Казахстане, Киргизии, удалось достаточно внятно и убедительно для европейцев описать казус с референдумом и общее положение дел. По словам Амана Сагидуллаева, оппозиция в скором времени проведет каракалпакский курултай, где, помимо прочего, обсудит вопрос о выходе на Венецианскую комиссию, занимающуюся при Совете Европы вопросами конституционного права.
Такая международная активность объективно не может не вызвать противодействия со стороны Ислама Каримова, который не мыслит своей страны без республики, занимающей более трети территории Узбекистана. Поэтому соответствующее реалиям представляется сообщение «Шырака» о том, что меньше двух месяцев тому назад состоялась встреча на уровне руководителей спецслужб Узбекистана и Киргизии, где узбеки предложили выгодную сделку – они отдадут Бишкеку лиц, которых тот хотел бы заполучить в связи с этническими столкновениями в июне 2010 года (видимо, речь шла об активистах узбекской общины в Киргизии), а киргизские коллеги выдадут граждан Узбекистана, которые ищут прибежища от узбекского режима в Киргизии (кстати, один из них — Аман Сагидуллаев). Но вроде бы эта сделка стала достоянием СМИ, и Бишкек, испугавшись международной критики, на нее пока не пошел. Также в пресс-релизе сказано и о списке из «200 подозрительных каракалпаков», находящихся в Казахстане, – их также надлежит вернуть на родину за решетку спецслужбам Узбекистана.
И все-таки идея референдума требует не только активности ее адептов и неких рамочных политических условий, например, начала «посткаримовского периода» в Узбекистане. Глубоко дотационная республика должна иметь экономическую возможность существовать самостоятельно. И поэтому не все разделяют энтузиазм активистов проведения референдума за независимость. Косвенно такой скепсис подкрепляет факт, что после развала Союза Каракалпакия сама решила отказаться от независимости и договориться с Узбекистаном, который тогда жил богаче Казахстана.
Судя по скупым сведениям, поступающим из Нукуса, пребывание в составе Узбекистана не способствовало расцвету Каракалпакстана, где примерно в равных долях основные группы населения составляют каракалпаки, узбеки и казахи. Но это не значит, что жители готовы поднять флаги «Алга, Каракалпакстан» и поспешат требовать референдума за отделение от патрона. Здесь население ежедневно борется с нехваткой продуктов и воды, болезнями и бедственной экологией, а также наркоманией – и в целом апатично. «Трудно себе представить, но там реальное вырождение уже на протяжении нескольких поколений, люди просто лежат и ждут, пока уснут. Утром проснулись — скорее бы вечер. И здесь местные жители сугубо теоретически могут заинтересоваться «Исламским государством», если его ребята пообещают их накормить. Но лозунг ИГИЛ — джихад. А какой в Каракалпакии джихад, там с голодухи шатаются, все поголовно без зубов», — описал ситуацию собеседник автора, хорошо знакомый с положением в республике.
В то же время глава парламента, как утверждают инсайдеры, — полновластный властитель в этих краях. Бизнес его окружения – это неучтенный рис, который дает, по некоторым оценкам, не менее 500 миллионов долларов ежегодно. Для того чтобы орошать рисовые поля, находящиеся во владении этой группы, Амударью перегородили 40-километровой дамбой. Но, как утверждают инсайдеры, с Ташкентом этот местный лидер делится, поэтому думать о том, что он и его окружение поддержат проведение референдума, вряд ли приходится.
Наконец, надежда оппозиционеров на богатство недр республики природными ресурсами должна быть технически обоснована – скептики считают, что мало кто из иностранцев захочет вкладываться в добычу природных богатств при фактически полном отсутствии инфраструктуры.
Поэтому, если говорить о проблеме Каракалпакстана, то скорее всего надо предлагать некую комплексную долгосрочную, но срочную международную программу вывода республики из депрессии, в которой референдум – лишь вынужденный финальный аккорд. Учитывая то, что власти Узбекистана за двадцать лет с задачей улучшить жизнь в Каракалпакстане не справились, рассчитывать, вероятно, действительно следует на соседний Казахстан, может быть, на Россию или Европу. Но, с другой стороны, и Москва, и Астана, и Брюссель будут очень осторожны, зная, что по крайней мере при Исламе Каримове Ташкент обсуждать программу с внешними участниками вряд ли станет, и любые подходы, в которых вместо «дадим денег на Арал» может фигурировать «дадим денег на республиканские институты Каракалпакстана», вызовут его раздражение и противодействие.
