Безвыходные данные
- Подробности
- 4077
- 10.11.2016
- Вячеслав ПОЛОВИНКО, специально для «Новой» — Казахстан»
Руководители СМИ и прессозащитные организации, похоже, смогли отбиться от первой волны поправок, ограничивающих деятельность журналистов. Но прибой не должен никого обманывать: впереди надвигается цунами.
На прошлой неделе в Астане состоялось первое обсуждение поправок к ряду законов, которые были предложены Министерством информации и коммуникаций РК и которые вызвали большой резонанс среди правозащитников и журналистов («Облегчают – это когда запрещают», «Новая» – Казахстан», №39 от 29.09.2016 г.). Вопреки словам министра Даурена Абаева о том, что ему нравится большое количество конструктивных предложений по поправкам, окончательная таблица, вывешенная в интернете, показала, что министерство практически полностью вынесло на обсуждение специалистов первоначальный вариант. Более того, на обсуждение не смогли попасть сторонние журналисты: только те, кто вошел в сформированную министерством рабочую группу. При этом, как отметила руководитель фонда защиты свободы слова «Адил соз» Тамара Калеева, налицо софистическая хитрость: министр сказал, что заседание открытое, но проходило оно в здании, где действует пропускная система, а значит, пройти никто лишний не может.
Справедливости ради, министр Абаев пообещал, что на следующее заседание смогут попасть уже все, а видеозапись встречи была позже опубликована в широком доступе и в СМИ. Судя по этой записи, свое недовольство поправками в той или иной части высказали почти все присутствующие. Тамара Калеева в беседе с корреспондентом «Новой» – Казахстан» рассказывает, что их организация даже подготовила альтернативную таблицу со своими предложениями. «Один конкретный пример. У журналиста есть право проверять достоверность информации. Разработчики предлагают это право превратить в обязанность и закладывают в соответствующую статью, – говорит Калеева. – Мы с этим не согласны и говорим, что есть информация, которую проверить просто нельзя: та же врачебная или банковская информация». Иными словами, даже прогноз погоды, который журналист берет у синоптиков, должен каким-то образом проверяться. Однако божественных функций журналистам в законе почему-то не прописали.
И таких несогласий немало. На встрече выступил главный редактор портала informburo.kz Михаил Дорофеев, который отметил, что много опасений вызывает норма о том, что журналист теперь должен брать разрешение на публикацию персональных данных. «Если мы сейчас примем закон в этой формулировке, у журналистов будут серьезные проблемы, – заявил Дорофеев. – Фактически ни про кого нельзя будет ничего написать, не получив от него разрешения. Причем моменты там возникают очень спорные». В качестве примера Дорофеев привел метод работы программы «Портрет недели» Артура Платонова (Платонов в зале согласно покивал головой), когда журналисты собирают блиц-комментарии людей на улице, а затем монтируют из них сюжет. Фактически теперь у каждого предстоит брать разрешение на публикацию этих слов. Представители министерства упомянули, что раз человек что-то говорит на камеру, это надо расценивать как автоматическое согласие на публикацию, но все-таки обещали разобраться.
Вообще, со стороны могло показаться, что Министерство информации и коммуникаций шквал критики в адрес предлагаемых поправок восприняло достаточно благодушно, и у правозащитников и руководителей СМИ появился шанс на то, чтобы добиться существенных уступок от министерства. Даже Тамара Калеева призвала не нагнетать ситуацию. «Я бы сейчас не торопилась с выводами, потому что процесс [обсуждения] еще идет, – говорит она. – Пока министерство с гражданским обществом сотрудничает достаточно добросовестно. Не знаю, сколько это будет продолжаться, но мы отправили им свои предложения, и через неделю встретимся и внимательно начнем их обсуждать. И так это оно и будет». Да и министр Абаев уточнил, что текст поправок все еще не окончательный, и ведомство готово идти на уступки. Правда, все равно будет ориентироваться на интересы конечного потребителя, то есть зрителя или читателя (однако с чего вдруг созданное совсем не зрителями или читателями министерство решило, что может представлять их интересы, Абаев не уточнил).
Хотя есть несколько причин, по которым даже сдержанный оптимизм в отношении обсуждаемых поправок несколько преждевременен.
Во-первых, на прошлой неделе министр информации и коммуникаций Даурен Абаев дал интервью редактору сайта esquire.kz Гульнар Бажкеновой, где не скрывал, что его ведомство намерено установить свои «правила игры» (это цитата из текста) для журналистов и даже для интернет-ресурсов вроде блогеров, которых к СМИ все-таки очень хотят приравнять. А что такие законы могут вести к цензуре, Абаев отрицает, однако при этом термин «цензура» по софистике заменяется термином «саморегулирование».
При этом министр противоречит сам себе, отказывая журналистам действительно заниматься саморегулированием внутри профессиональной среды: вместо этого он пытается навязать это саморегулирование сверху. Абаев мотивирует свои действия тем, что общество – тем более журналистское – до самостоятельности еще не доросло. «Вам не кажется, что пока в обществе не будет саморегулирования, это нужно регулировать через законодательство? Если будете настаивать, что нужно убрать эту норму, – мы будем очень серьезно над этим думать», – говорит министр.
Во-вторых, количество поправок, внесенных министерством, настолько большое, что невольно закрадывается мысль о том, что их специально свалили в одну кучу, чтобы на некоторые из предложений просто не обратили внимания в спешке (удобоваримый документ для передачи в Мажилис хотят передать уже в начале следующего года). Никто до сих пор популярно не объяснил, зачем смешивать поправки для журналистов, поправки для сотовых операторов и систем связи, поправки для рекламщиков и так далее.
Торопливость легко объяснить транзитным периодом, под который, очевидно, и готовятся поправки (никакой другой причины для введения этих поправок именно сейчас нет). А рабочая группа просто физически может упустить что-то важное – особенно с учетом того, что в поправках есть совершенно бе-зумные предложения, например, о том, что выходные данные в печатных СМИ обязательно должны быть на последней странице издания слева и внизу.
Конечно, с какими-то казусами журналисты справятся на стадии обсуждения: к примеру, телевизионщики обратили внимание на то, что норма об опровержении в течение суток заведомо неисполнима. Или, например, что «взаимодействие местных операторов связи с зарубежными осуществляется при условии прохождения международного трафика через систему централизованного управления сетями телекоммуникаций Республики Казахстан». Иными словами, весь интернет-трафик, включая все мобильные разговоры и всю связь вообще, будет находиться исключительно под колпаком у государства. И это не считая того, что в одной из поправок предлагается четко прописать право государства отключать при необходимости (которая может трактоваться крайне широко) трафик тех или иных операторов связи. Собственно, это и есть в-третьих: внутри законов для журналистов прописываются законы, существенно ограничивающие права и свободы всех категорий граждан. Причем по форме некоторые из норм очень напоминают нашумевшие «поправки Яровой» в России. Только там уже приходят к тому, что поправки не могут быть исполнены. В Казахстане, очевидно, решили сплясать на граблях соседей свой танец.
Наконец, в-четвертых, сам министр Абаев заявил, что вслед за этими поправками готовится принятие нового Закона «О СМИ». Тамару Калееву это радует, поскольку необходимость такого закона уже назрела давно, однако даже ее смущает тот факт, что двойная работа напоминает процесс коммунальщиков, которые сначала «кладут асфальт, а потом его ломают, чтобы положить новые трубы». «Создается впечатление, что подошли какие-то сроки, обнаружили, что в плане законопроектных работ стоит вот такое мероприятие, надо срочно его форсировать», – говорит Калеева. Руководитель фонда «Адил соз» опасается, что сейчас эти поправки могут принять так, как угодно министерству, но потом, в том числе и при принятии нового Закона «О СМИ», сказать, что при обсуждении репрессивных мер присутствовали представители НПО. А раз они были и не смогли ничего сделать – значит, так и нужно. Только вот журналисты об этом написать, может, и не смогут, потому что возражения представителей НПО те же официальные органы просто не подтвердят. В этом случае мечта Даурена Абаева о саморегулируемом обществе найдет свое практическое воплощение. Только будет это саморегулирование частоты бурных и продолжительных аплодисментов.
