Реформы для проформы или для 26-й статьи
- Подробности
- 4820
- 23.02.2017
- Вячеслав ПОЛОВИНКО, специально для «Новой» – Казахстан»
Хроника одного экспертного обсуждения конституционной реформы, где каждый говорил о своем, но друг друга в итоге никто так и не услышал
В минувшую субботу в алма-атинской гостинице Rakhat Palace состоялось заседание экспертной группы, которая обсудила будущие поправки в казахстанскую Конституцию. За восемь дней до конца «всенародного обсуждения» слово было решено предоставить юристам и правозащитникам. Правда, не всем. В кулуарах заседания говорили, что первоначально в работе мероприятия должен был принимать участие известный цивилист и один из авторов Конституции 1995 года Майдан Сулейменов, однако его без объяснения причин исключили из списка приглашенных – как предполагается, из-за того, что он публично раскритиковал планируемые изменения 26-й статьи Конституции («Ускоряющиеся частицы», «Новая» – Казахстан», №6 от 9.02.2017 г.). Из-за этого, как стало известно «Новой» – Казахстан», мероприятие проигнорировали несколько гостей. Однако и без них на заседании возник сильный спор.
Опять 26-я
Мероприятие, организованное исполнительным директором Общественного фонда «Хартия за права человека» Жемис Турмагамбетовой, судя по всему, было самым представительным: с одной стороны – заместитель руководителя Администрации президента Талгат Донаков, глава Конституционного Совета Игорь Рогов, генеральный прокурор страны Жакип Асанов и целый ряд депутатов обеих палат парламента вместе с делегатами от Верховного суда и Министерства юстиции, с другой стороны – несколько адвокатов и правозащитников, из них наибольший огонь на себя вызвали адвокат Александр Розенцвайг и директор Международного бюро по правам человека Евгений Жовтис. Был еще представитель от ОБСЕ Дьердь Сабо. Изначально позиции каждого из участников, исходя из их предыдущих публичных заявлений, были понятны, поэтому говорить о равном количестве сторонников беспрекословного изменения Конституции и тех, кто готов был спорить, все-таки не приходилось.
После ритуальных приветствий и высказанных надежд на продуктивную «дискуссию» и «эволюционный», а не «революционный» путь развития на правах представителя власти первым выступил председатель комитета по законодательству и судебно-правовой реформе Мажилиса парламента Нурлан Абдиров. По его мнению, новые поправки в Конституцию «полностью разворачивают систему взаимоотношений между исполнительной и законодательной властью». В частности, многое зависит, например, от 61-й статьи Конституции, по которой, в случае изменений, президент лишается права издавать указы, имеющие силу закона, а может лишь расставлять приоритеты, рассматривая проекты законов в парламенте в рамках текущей сессии. «Мне кажется, это восстанавливает и работает на Status quo парламента как высшего представительного органа, исполняющего законодательные функции, – воодушевленно сказал Абдиров. – И потом: 25 лет за плечами, есть сложившаяся система взаимодействия ветвей власти, так что эти поправки являются своевременными и логичными мерами».
Тут, справедливости ради, надо отметить, что депутат не стал разбирать 61-ю статью детально – в частности, не акцентировал внимание на том, что в новой редакции исключается возможность отклонения приоритетных законов («законопроекты должны быть приняты в первоочередном порядке»). Впрочем, никто из присутствующих на это указывать также не стал.
В свою очередь, выступавший следом Евгений Жовтис заявил, что нужно привести некоторые статьи Конституции в соответствие с международными документами, которые Казахстан ратифицировал с 95-го года по сегодняшний день. Жовтис достаточно хитро воспользовался «искусственным», по его мнению, нагнетанием дискуссии вокруг резонансной 26-й статьи Конституции: власти неоднократно за месяц «всенародного обсуждения» говорили, что замена «граждан Республики Казахстан» на слово «каждый» – это мировая практика. А раз так, то Жовтис представил целый список того, что нужно сделать, чтобы было как во всем мире.
«Наше предложение: аналогично изменениям в статье 26 внести слово «каждый» в статьях 23 и 32, поскольку право на организацию и проведение мирного собрания принадлежит каждому, а все возможные ограничения для иностранных граждан описаны в статье 12», – бойко ошарашил всех Жовтис. А также предложил убрать из 5-й статьи Конституции понятие «сословный», чтобы не допустить «сословной розни», поскольку, по мнению юриста, сословия – это «архаика», которая исчезла еще в начале прошлого века, а то, что сейчас пытаются за нее выдать, – это или «социальные группы», или «состояния бедности и богатства, которые очень трудно [объективно] определить». Кроме того, Жовтис предложил сузить само понятие «рознь», поскольку оно дает возможности для широкой трактовки и, как следствие, большего количества ограничений и уголовных запретов. Вместо этого юрист предложил использовать формулировки «вражда» и «ненависть», как это принято во всем мире.
Тут нужно сказать, что о самой 26-й статье Жовтис практически ничего не сказал, но зато по этой теме высказался ведущий эксперт-консультант Алма-Атинской юридической корпорации, экс-депутат Верховного Совета Казахстана Александр Перегрин. Он высказал определенное сомнение в том, как она изменяется, однако, в отличие от противников изменения ее вообще, Перегрин предложил сильнее расширить список тех, кто может владеть частной собственностью в Казахстане.
«Понятно, что 26-я статья принимается для дополнительных гарантий прав собственности, – заявил Перегрин. – Но, к сожалению, формулировка «каждый» не охватывает юридических лиц, а именно у них сосредоточен основной массив собственности в Казахстане. Формулировка «каждый» не защищает иностранных юридических лиц и иностранцев. Поэтому, может, правильнее было бы в статье 6, где закрепляется принцип равной защиты для государственной собственности и частной, детализировать то, что речь идет обо всех правоспособных лицах в Казахстане – тогда конституционные гарантии статьи 26 автоматически распространились бы и на юридических лиц».
Любопытно то, что Александр Перегрин, по сути, предложил публично признать, что эта статья меняется именно под юридических лиц – то есть справедливыми становятся официально озвученные версии независимых экспертов о том, что изменение 26-й статьи Конституции инициировано, чтобы никоим образом не допустить пересмотра итогов приватизации 90-х годов. Иными словами, он таким образом, вольно или невольно, озвучил истинные намерения и смысл конституционной реформы. Однако и в этом случае никто возражать Перегрину или дискутировать с ним не стал.
Адвокатский демарш
Ключевой момент возник лишь под конец заседания – и связан был с правами адвокатов. Дело в том, что последние несколько недель в адвокатской среде активно обсуждается нормативное постановление Верховного суда №14, согласно которому появляется подсудность адвокатов за пособничество и укрывательство своего подзащитного в ряде случаев. Адвокаты открытым текстом, в том числе через публичные медиа и соцсети, заявили, что это фактически «черная метка» им всем: теперь можно будет спокойно выводить адвокатов из игры в наиболее резонансных и сложных делах. Верховный суд, в свою очередь, ответил официально, что адвокатские права тут не нарушаются, а постановление задумано лишь для того, чтобы бороться с терроризмом и экстремизмом.
Об этом постановлении, а также о других сложностях в работе адвокатов в Казахстане в своем выступлении рассказал Александр Розенцвайг. Он заявил, что адвокаты испытывают сложности в работе не только из-за усилившегося давления со стороны силовиков и судов, но и из-за того, что им не дают пользоваться гаджетами в судах, что существенно усложняет работу, так как почти вся документация (в том числе многотомные дела) ведется сейчас в электронном виде. Именно его речь вызвала резкое несогласие у заместителя заведующего отделом анализа и планирования департамента по обеспечению деятельности судов при Верховном суде РК Лейлы Жакаевой.
«Мы сначала тоже возмущались, почему нужно проходить досмотр [в судах], но сейчас привыкли, и я могу сказать, что благодаря этим правилам отвыкла от айфона, – привела изумительный аргумент г-жа Жакаева. – Нормальные правила. Другое дело, если речь идет о допуске адвокатов к судопроизводству: тут никаких ограничений нет. Могу сказать по мировой практике: никого же не смущает, когда в судах США запрещается вести аудиозапись и видеосъемку, и там рисуют картинки с процесса. А у нас видеозапись ведется! Вы всегда можете ее истребовать!».
По поводу нашумевшего нормативного постановления о перспективе преследования адвокатов Жакаева заявила, что это нормо-творчество Верховного суда «полезно». И вообще, отметила Жакаева, постановление «почти месяц» висело для обсуждения в интернете, но адвокатское сообщество «нам не прислало ни одного замечания и ни одного предложения», и «к сожалению, напрямую с нами не работает, а работает через Facebook».
В ответ Александр Розенцвайг заявил, что это все «отговорки». «Речь идет о том, что это напрямую открывается возможность ведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении адвокатов, а другого способа доказать его соучастие в данном случае нет, – ответил он Жакаевой. – Эти правила находятся в противоречии с Законом «Об адвокатской деятельности», они противоречат Уголовно-процессуальному кодексу. Как я могу участвовать в процессе без новейших технических средств? И когда председатель Верховного суда говорит, что все эти правила соответствуют закону, правосудие в данном конкретном случае заканчивается». Розенцвайга поддержал и Евгений Жовтис, который заявил, что запрет на использование адвокатами в судебных процессах телефонов и флеш-накопителей в судах имеет отношение не к вопросам безопасности, а к «ограничению информации» и по большей части противоречит международному праву.
В ближайший понедельник, 27 февраля, все предложения по поправкам в Конституцию должны быть переданы специальной рабочей группе при президенте. Дальнейшая их судьба пока не ясна, но с учетом того, как принимался, например, пакет «антитеррористических поправок» (послушали всех – а сделали по-своему), можно предположить, что ничего не изменится: будут приняты первоначальные поправки. Обсуждение этих поправок (пожалуй, на самом высоком и представительном уровне) в минувшую субботу косвенно это подтверждает: каждый говорил о своем, и друг друга стороны уже практически не могут услышать.
