Вербовка абитуриентов
- Подробности
- 3099
- 02.05.2018
- Виталий ВОЛКОВ, DW
Российские университеты разными способами стараются заполучить талантливую молодежь из Центральной Азии. В Казахстане подобного рода активность вызывает вопросы
Трудно было себе представить, что вокруг отношений России и стран Центральной Азии в сфере образования будут ломаться копья. Однако случай в Павлодаре, произошедший во время празднования Навруза, показал, что этот вопрос куда более болезненный, чем кажется на первый взгляд.
Полиция против тестирования
Напомним, что, по данным казахстанских СМИ, полиция в Павлодаре была привлечена для жесткого пресечения незаконного – как сочло управление образования Павлодарской области – платного тестирования местных школьников представителями Новосибирского государственного технического университета (НГТУ). Ресурс tengrinews.kz сообщил, что педагоги прибыли в Павлодар в качестве гостей и не имели права проводить олимпиаду в форме тестирования, по итогам которой дети могли поступить в НГТУ. Такие мероприятия на территории Казахстана, согласно закону, организуются только управлением образования.
Казахстанский политолог Айдос Сарым в интервью DW объяснил, чем вызвана резкая реакция властей в Павлодаре на действия представителей НГТУ. «Северный Казахстан находится в демографическом минусе, в местных вузах нехватка студентов. Дополнительный их отток лишь усугубляет проблему. Начиная с февраля – марта представители российских вузов приезжают сюда, набирают студентов под свои программы, на часть из которых выделяются деньги из федерального бюджета», – говорит политолог. Причем не всех желающих, а лучших – победителей олимпиад и так далее, и огромное количество молодых людей уезжают в Россию. Тогда, по выражению Сарыма, встает вопрос – кого и для какого государства мы обучаем?
Обратный алгоритм привлечения в Россию абитуриентов
В свою очередь, информированный в этой сфере чиновник из Томска рассказал DW, как действует российская сторона не только в Казахстане, но и по всей Центральной Азии. «Схема такая: у каждого вуза в Сибири изначально был ресурс, которым он пользовался. Это преподаватели – выходцы из стран Центральной Азии. Каждый вуз делегировал таких людей, знающих ситуацию изнутри и людей на местах, вокруг них создавал команду из пяти – семи помощников, которую эти люди везли в страну, где проводили агиткампанию, олимпиады и так далее», – пояснил чиновник.
Вторую схему собеседник назвал алгоритмом от обратного. «В одном из наших вузов учились дети видного политика из Киргизии. Учились не очень здорово, больше внимания уделяли боксу, а диплом получать как-то надо. Вуз договорился с политиком так: он обеспечит контакт нашей делегации с министерством образования Киргизии, где мы обсудим наши образовательные услуги – и чтобы по итогам сто киргизов в год направились учиться в наш университет. Тогда твои дети будут с дипломами», – продолжает анонимный источник.
По его утверждению, есть и третья схема, в которой используются давние знакомства преподавателей вуза, например, еще по советской армии, с людьми из Киргизии, Казахстана или Узбекистана. «Они договариваются по партнерским каналам, те открывают вербовочную точку в стране и начинают под этой крышей продвигать конкретный российский вуз, естественным образом на этом зарабатывая. Это всем выгодно», – полагает чиновник. По его опыту, у каждого вуза, как правило, одна основная схема и две-три запасных. Они их комбинируют.
Демографическая яма, Сибирь и Центральная Азия
К слову, в Павлодаре, судя по публикациям в СМИ, вышеупомянутое тестирование, прерванное полицией, организовала глава местного общественного объединения «Славянский культурный центр». При этом и декан одного из вузов Новосибирска, и преподаватели двух московских вузов (МГУ и РАНХиГС) подтвердили DW, попросив не указывать их фамилии, что ничего не знают о существовании какой-либо госпрограммы по «вербовке абитуриентов» в Центральной Азии. Собеседница из МГУ уточнила, что этот вуз и так обеспечен абитуриентами.
«Государственной программы по вербовке абитуриентов в регионе нет, но есть усилия отдельно взятых российских вузов. Эти усилия были предприняты из-за демографической ямы. Но сейчас для вузов Сибири уже не так критически важно работать по Центральной Азии», – сообщил собеседник из Томска. По его словам, благодаря описанным схемам в течение двух-трех лет провальная ситуация с недобором студентов в Сибири на сегодняшний день практически исправлена – Центральная Азия демографическую дыру восполнила.
«Вузы Сибири уже пытаются себя пробовать на китайском, вьетнамском и монгольском направлениях, некоторые – в Индии. Хотя моя личная точка зрения состоит в том, что Центральная Азия – это судьба для Сибири. Мы исторически, еще со времен СССР, являлись базой для подготовки технической и гуманитарной элиты для этих стран. Китайцев к нам хороших не заманишь, им, если уже ехать в Россию, нужны Москва и Петербург; монголов мы в большой массе не наберем. А у нас учатся очень сильные студенты-узбеки, которые приехали не потому, что за них родители заплатили», – рассуждает инсайдер из Томска.
Казахстанцы по окончании российских вузов домой не возвращаются
«В одном Томске порядка 5 тысяч студентов из Казахстана, 3 тысячи из Узбекистана (многие направлены предприятиями, например, «Навоиазотом»), много – из Киргизии», – подчеркивает он. При этом, по словам собеседника DW, разные сибирские вузы по-разному ведут отбор – одним больше нужна «масса», другие, как Томский государственный университет и политехнический университет, стараются найти наиболее перспективные кадры.
«России выгодно переманивать хорошие кадры из Северного Казахстана и наполнять вузы за счет этнически и культурно близкого населения. Мы изучали этот вопрос: основная часть выпускников в Казахстан уже не возвращается. Такая недобросовестная конкуренция между системами образования двух стран начинает надоедать местным властям», – констатирует Айдос Сарым.
В свою очередь, собеседник из Томска уверяет, что в России нет некой генеральной политики, направленной на то, чтобы оставить в РФ студентов из Центральной Азии. «В Томске, например, узбеки по окончании вузов вообще не остаются, многие таджики возвращаются, зато остается много киргизов и до 80 процентов казахстанцев», – сообщил он.
Как защитит свои кадры Казахстан?
«У выпускников-узбеков есть реальные шансы подняться на родине с этим образованием. Статистика ФМС показывала, что процентов 60 таджиков, получивших образование у нас, возвращаются домой, а 40 – едут в центральную часть России, в Москву. Буквально по пальцам могу перечислить таджиков, оставшихся у нас, но это высококвалифицированные специалисты – хирурги, преподаватели. Они уже здесь формируют новую элиту. А казахстанцы остаются здесь, потому что это в основном выходцы из Северного Казахстана, этнические русские», – отмечает собеседник DW.
На это обращает внимание и Айдос Сарым: «Я считаю, что это ошибка – выстраивать нашу систему образования под российскую. Если выпускники казахских школ сдают выпускные экзамены в Казахстане, то иногда 70 процентов выпускников русских школ на севере Казахстана берут справку о прохождении одиннадцатилетнего обучения и на этом основании спокойно поступают в вузы России». Политолог добавляет, что данные переписи показывают: пять областей, которые ушли в минус по сравнению с 1989 годом, – это области на севере Казахстана, в том числе Павлодарская.
«При этом по данной проблеме у нас высказываются только местные вузы и ассоциация вузов Казахстана. Есть несколько депутатов, которые ее поднимают, в нескольких регионах акимы стараются защитить местные кадры. Но в целом проблема не вызвала реакции государства. Характерно, что российские данные говорят о 70 тысячах казахстанцев, обучающихся в России. А казахстанские данные дают гораздо меньшие цифры», – подвел итог политолог.
