Кому в Казахстане бастовать хорошо?
- Подробности
- 3148
- 02.05.2018
- Акмарал ШАЯХМЕТОВА, специально для «Новой» — Казахстан»
Казахстанское международное Бюро по правам человека и соблюдению законности поделилось результатами мониторинга реализации права казахстанцев на мирные собрания за 2017 год
Итоги исследования неоднозначные: как оказалось, не все акции протеста в Казахстане строго пресекаемы, некоторые, напротив, поощряются. Но только взглянув со стороны на эти одобряемые властями «гражданские инициативы», даже простой обыватель понимает, что они либо организованы представителями государственного аппарата, либо совершенно не представляют никакой опасности действующему режиму. Об этом и не только рассказал правозащитник Сергей ДУВАНОВ, который и занимался этим исследованием.
Что такое хорошо, что такое плохо
– В 2017 году в 9 городах Казахстана мы зафиксировали 36 мирных собраний граждан. С 2011 года эта цифра уменьшилась в 5 (!) раз. При этом традиционно самая высокая митинговая активность в Алма-Ате – это 17 из 36 мирных собраний, то есть по 1-2 акции протеста в месяц. Алма-Ата – город, в котором живут самые свободолюбивые люди Казахстана, но даже здесь их активность заметно уменьшилась. Если брать столицу Астану, город чиновников, то можно отметить, что там за год прошло 9 собраний. В других городах Казахстана протестные акции почти перестали проводиться: в Шымкенте их было три, Уральске – две, в остальных городах по одной или же совсем не было.
Дуванов говорит, что мирные собрания резко деполитизировались – то есть обвинять власть в политической нелояльности казахстанцы не спешат, и дело тут вовсе не в том, что их все устраивает.
– То, что у нас стало гораздо меньше политических собраний граждан, объясняется в первую очередь тем, что политическое поле Казахстана, по сути, зачищено от оппозиционных партий. Конечно, есть партии, которые говорят, что они оппозиция, но нет таких, что реально бы оппонировали нынешнему политическому режиму. Да и так называемая конструктивная оппозиция никогда не прибегала к такому методу выражения несогласия, как мирные собрания и митинги. Плюс ко всему закон о мирных собраниях в Казахстане жестко регламентирует проведение этих собраний и создает множество препятствий для желающих их провести. В отношении «политических» применяется жесткий прессинг – от отказов в разрешении проводить акции протеста до превентивных задержаний и арестов еще задолго до начала самой акции. Все это привело к тому, что люди попросту боятся что-либо применять против действующей власти, – говорит правозащитник.
Так, в 2017 году из 36 лишь два мирных собрания имели политический окрас – это одиночный пикет пенсионерки Райсы Дюсенбаевой перед зданием администрации президента против политических репрессий и шествие, теперь уже в поддержку действующего президента Нурсултана Назарбаева. Кстати, в этом шествии участвовало около 300 человек, образовалось оно после того, как депутаты приняли решение о переименовании проспекта Фурманова в Алма-Ате в проспект Назарбаева. «Стихийно» образовавшийся флешмоб не пресекался полицией, более того, стражи порядка специально расчистили проспект от водителей, чтобы те не мешали шествующим восхвалять лидера нации.
Чего боится власть?
Если брать в расчет более серьезные протесты, которые прямо или косвенно отражают реалии жизни в стране, социальную или экономическую несправедливость, то сложно не заметить, что чиновники и силовые структуры всегда стараются их подавить, действуя иногда достаточно жестко, а иногда более мягко, но от этого не менее эффективно. В последнее время казахстанцы все чаще и чаще используют новые формы публичных протестов – голодовки, приковывания себя наручниками, хэппенинги, перекрытия автомобильных трасс. Об их эффективности говорит статистика.
«23 января 25 жителей поселка Тассай (Южно-Казахстанская область) в ответ на то, что на поселковой трассе, не имеющей светофоров, автомобиль сбил ребенка, спонтанно организовали постоянное пересечение трассы по пешеходному переходу, блокируя движение. Двадцати минут было достаточно, чтобы акимат пообещал в течение суток решить этот вопрос».
«18 мая в Алма-Ате один из крупных проспектов города перекрыли 40 рабочих строительной компании и потребовали выплатить им задолженности по заработной плате. Когда полиция оттеснила протестующих на обочину, приехавшие на место сотрудники акимата и руководство строительной фирмы пообещали в самое ближайшее время выплатить им причитающиеся деньги».
«В Астане женщина приковала себя наручниками к забору здания прокуратуры, тем самым она требовала встречи с прокурором, поскольку считала, что ее сына незаконно осудили. Прокурор быстро дал свое согласие на встречу».
По словам Сергея Дуванова, для Казахстана примечательно то, что на хорошо организованный протест граждан практически сразу идет отзыв от властей.
– Вспомните земельные митинги 2016 года, когда народ во многих городах Казахстана выходил на площади и протестовал против продажи земель иностранцам. Да, организаторы митингов были посажены в тюрьмы, но эффект был достигнут – все требования исполнены, – говорит Сергей Дуванов.
Одиночным протестом добился желаемого учитель музыки из отдаленного поселка Жангала Западно-Казахстанской области Руслан Уразалиев. Он вышел на площадь перед акиматом области с плакатом и бастовал против незаконной раздачи жилья. Предварительно мужчина в течение года судился с поселковыми чиновниками, писал письма в акимат области, желая справедливости. Он говорил о том, что жилье сельчане получают по блату, по знакомству и за взятки. Ни один суд не признавал иски учителя. Но едва тот вышел на площадь, ему сразу выдали квартиру в родном селе.
Практика показывает, что власти Казахстана не особо усердствуют в наказании тех протестующих, чьи требования, на их взгляд, не опасны и не «подрывают конституционный строй республики». Однако репрессивный механизм в форме препятствий со стороны правоохранительных органов проявляется во всей красе, если приближающаяся акция протеста пугает власти. Так, например, активист Муратбек Аргынов собирался провести в Астане возле монумента «Байтерек» пикет против повышения цен и поправок в земельное законодательство. Едва он вышел из дома с плакатом, его тут же скрутили полицейские, и в этот же день суд приговорил его к 10 суткам административного ареста.
На задворках разума
Кроме откровенно силовых методик борьбы с протестующими власти идут и на хитрость – формально бастовать разрешают, но вот только там, где этого никто не увидит. «Представители Общенациональной социал-демократической партии Казахстана (ОСДП) подали заявки в акиматы 18 крупных городов Казахстана на проведение митингов под лозунгом «ОСДП против удорожания жизни». Мероприятия должны были пройти 21 октября. Партии отказали во всех городах, кроме Семипалатинска. Да и там митинг разрешили провести на отдаленном острове Полковничий, где митингующих никто бы не видел и не слышал. В этот же день администрация города организовала различные мероприятия, празднества и ярмарки с низкими ценами, чтобы отвлечь горожан от митингующих. На всякий случай на Полковничьем стали проводить ремонтные работы, а шумы заглушали протестующих с мегафоном».
Интересный случай произошел и в Уральске в прошлогоднее празднование Дня Победы. Организаторы акции «Бессмертный полк» получили от властей разрешение на ее проведение. Но когда пришло время шагать с портретами погибших во время войны родственников, впереди колонны внезапно выстроились порядка 50 человек из числа госслужащих, депутатов и других околовластных людей, вытащили свой стяг «Ерликке тагзым» и возглавили колонну из 4-х тысяч человек со стягом «Бессмертный полк». Организаторы акции тогда обвинили власти в том, что они перекрыли их гражданскую инициативу.
– Определять специально отведенные места под митинги – это рекомендация, а не закон. По международному праву, человек может проводить акции протеста где угодно, в местах общественного пользования. К сожалению, это не единственный бюрократический препон в отношении бастующих. В нашем исследовании есть так называемый «индекс законопослушности», то есть насколько казахстанцы соблюдают закон о мирных собраниях. И вот подавляющее большинство мирных собраний (86%) – это несанкционированные собрания, закон попросту не работает. Отчасти это объясняется тем, что на заявления о проведении таких собраний зачастую приходит отказ, иногда вообще не следует ответа, а в иных случаях администрация организовывает субботники или еще что-то в этом духе и обеспечивает себе «мотивированный» отказ. Мы спрашивали протестующих, почему они не брали разрешения на митинг в акимате. Кто-то (55%) говорил, что заведомо был уверен, что не разрешат, кто-то (25%) принципиально не брал разрешения, некоторые (19%) не знали ни про какое разрешение, – говорит Сергей Дуванов.
Сергей Дуванов считает, что, кроме всего прочего, казахстанцы редко хотят проявлять протестные настроения пикетированием площадей или иными акциями.
– Причина тому – антипропаганда таких мероприятий. СМИ настолько глубоко сформировали негативные установки на акции протеста, что обычный житель республики называет их опасными.
