Зачем зятю президента Казахстана порт на Балтике
- Подробности
- 2884
- 09.05.2018
- Виталий ВОЛКОВ, DW
Станет ли покупка порта Высоцк под Выборгом Тимуром Кулибаевым сигналом для казахстанских олигархов вкладывать деньги в России?
Казахстанский предприниматель Тимур Кулибаев становится владельцем российского порта на Выборгском заливе. Порт Высоцк, расположенный возле небольшого города с таким же названием и построенный еще по приказу Петра Первого, с середины 1990-х годов специализируется на работе с углем и нефтью – согласно газете «Ведомости», там действуют угольный терминал, контролируемый кипрской компанией, нефтеналивной терминал «Лукойла» с достаточно высоким грузооборотом, а также строится терминал под сжиженный газ.
Российский порт на Балтике перейдет к зятю Нурсултана Назарбаева
После того, как российская правительственная комиссия по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в конце апреля одобрила сделку, порт на Балтике обретает нового владельца – Тимура Кулибаева, председателя Казахстанской ассоциации организаций нефтегазового и энергетического комплекса Kazenergy, председателя президиума Национальной палаты предпринимателей, одного из самых богатых людей республики и зятя главы государства Нурсултана Назарбаева.
Сделка с покупкой Кулибаевым порта Высоцк, он находится в 50 км от российско-финской границы и в 90 км от Санкт-Петербурга, необычна по нескольким причинам. До сих пор «мало-мальски известные инвестиции из Казахстана в Россию были связаны или с гостиницами, или с девелоперскими проектами в больших российских городах», указывает бывший премьер-министр Казахстана Акежан Кажегельдин, проживающий сейчас в статусе политического беженца в Европе. «В серьезную экономику России казахстанский бизнес никогда не инвестировал, как, впрочем, и в свою экономику», – говорит Кажегельдин.
Почему казахи не инвестируют в Казахстан?
Экс-премьер не видит в сделке по покупке порта практического смысла. «В этих инвестициях нет ни национального, ни даже предпринимательского интереса – порт находится на Балтике; трубы, ведущей туда напрямую из Казахстана, нет, только через Россию. Если исходить из желания увеличить экспорт казахской нефти, то можно было бы собирать большой пул инвесторов и инвестировать в следующую нитку Каспийского трубопроводного консорциума (КТК), чтобы увеличить его пропускную способность», – рассуждает собеседник DW.
«Парадоксальная ситуация – президент, правительство, посольства Казахстана за рубежом как заклинание повторяют приглашения иностранцам приходить в республику с инвестициями. А, как видно, места для них уже нет. Вот недавно Нацфонд и государственный фонд «Самрук-Казына» были пойманы за руку на инвестициях в шведскую, голландскую и американскую экономику», – продолжает Акежан Кажегельдин.
Сделка по Высоцку – экономика или политика?
В свою очередь, казахстанский политолог Петр Своик уверен, что экономические аспекты сделки в данном случае вторичны. «Это порт угольный и нефтяной. Мы углем особо не торгуем, и его отгрузка ни на Прибалтику, ни на более далекие страны не осуществляется. У нас уголь энергетический, не металлургического качества, он идет только на близлежащие российские электростанции, и то эти поставки сокращаются. Нефть же Казахстан по большей части транспортирует через Россию по трубопроводам, порт тут большой роли не играет», – объясняет эксперт, убежденный, что при покупке Высоцка речь идет о чистой политике.
«Приобретение порта – это политический жест, согласованный между Казахстаном и Россией и означающий участие Астаны в стратегических российских активах. Это не Кулибаев, а Казахстан входит в портовые активы России», – добавляет он.
При этом Петр Своик не видит больших экономических рисков для казахстанской стороны в этой сделке. «Кулибаев платит немалые деньги акционерам, выходящим из этого проекта, и планирует получить долговременную прибыль с порта, хотя, вероятно, небольшую. Но зато это не очень рискованная инвестиция – в худшем случае это будут замороженные средства, порт под воду не погрузится, не пропадет и в дефолте не окажется. Поэтому я и говорю о том, что это политический проект – кому попало россияне порт не продадут; продали тому, кому надо было продать», – подчеркивает Своик. И обращает внимание на политические риски.
Риски казахстанской многовекторности
«С точки зрения политических рисков, тут надо оценивать в целом взаимодействие Казахстана с Россией. Казахстану в проведении его традиционной многовекторной политики приходится балансировать все более напряженно – многовекторность находится на грани того, чтобы лопнуть», – считает собеседник DW. И приобретение порта, по его выражению, – это компенсация за ряд подвижек Астаны, сделанных в других направлениях, от России.
«Это компенсация и за согласие Казахстана на предоставление портов на Каспийском море для американского военного транзита, и, возможно, за решение заменить кириллицу на латиницу. А Москве выгодно указывать, что Таможенный союз и Евразийский экономический союз (ЕАЭС) развиваются, и не только Россия скупает объекты в Казахстане или в Киргизии, но и Казахстан – в России», – рассуждает политолог.
Этот тезис косвенно подтвердил руководитель российской Федеральной антимонопольной службы Игорь Артемьев, заявивший российским СМИ, что получение Кулибаевым контроля над Высоцком – «это как бы продолжение работы в Таможенном союзе, и казахский представитель приобретает серьезные такие активы на Балтике, что радует всех нас».
Однако Акежан Кажегельдин видит иное объяснение заключенной сделке. «Определенные люди в Казахстане, думающие о будущем своих больших капиталов, не уверены в собственной экономике, не привыкли и не умеют туда инвестировать. Они не сделали, а получили деньги, они не строят заводов, не инвестируют в высокотехнологичные продукты, которые можно показать на рынке. Что говорить, если в Казахстане не хватает нефтепродуктов, а четвертый завод строят уже больше двадцати лет! И это отрасль, где Тимур Кулибаев считается одним из успешных предпринимателей», – отмечает Кажегельдин.
По его словам, типичное поведение для быстро распухших «кошельков» – рассовывать деньги по всему миру, особенно сейчас, когда у них есть неуверенность в своем будущем. «Если деньги не чистые, их надо припрятать. На Западе сейчас такие деньги прятать стало рискованно, ведущие страны, куда казахстанские предприниматели вкладывали капиталы, принимают все более жесткие законы в отношении денег, чье происхождение подозрительно», – констатирует экс-премьер.
Россия как прибежище для казахстанских капиталов?
При этом он сомневается в том, что покупка Кулибаевым Высоцка – это начало нового тренда и признак того, что именно Россия послужит прибежищем для больших денег, которыми располагают казахстанские богачи.
«Не думаю, что российская экономика сегодня для казахских темных капиталов представляет рабочую пашню. Там есть уже кому поработать, поскольку до этого вывезли оттуда в пять раз больше денег, чем из Казахстана. У нас с Россией схожие картины, только там труба повыше и дым погуще. Так что там сейчас и без нашего бизнеса очень тесно», – полагает Кажегельдин.
Похожей точки зрения по этому вопросу придерживается и Петр Своик. «Россия не является стратегическим центром приложения даже тех незначительных зарубежных инвестиций из Казахстана, которые делаются», – подвел итог эксперт.
