Чей ход изменит баланс?
- Подробности
- 3827
- 25.09.2019
- Виктор КОВТУНОВСКИЙ, политолог
Откроет ли Токаев политические «шлюзы» для заклятых оппонентов елбасы
На прошлой неделе масс-медиа широко отметилитак называемые 100 дней президентства Касым-Жомарта Токаева. Юбилей получился не очень радостный. Публикации даже самых лояльных авторов скорее питали надежды прогрессивной общественности, чем перечисляли успехи нового главы государства.
Между тем Токаев стал президентом не сто дней назад. С момента получения им президентских полномочий прошло полгода. Срок вполне достаточный не только для того, чтобы задекларировать свои планы, но и добиться первых пусть и не впечатляющих, но реальных результатов.
Но так благостно начавшийся транзит власти быстро и уверенно перешел в стадию аппаратной борьбы между «прошлым и будущим». На поверхности мы видим только скоропостижные отставки и неожиданные назначения, но за фасадами правительственных зданий, по-видимому, кипят латино-американские страсти.
Характерный пример – случай с бывшим акимом Шымкента. «Исчерпавший доверие» руководитель региона недолго пребывал в опале и бесчестии. Да, разумеется, должность советника премьер-министра сама по себе малозначащая, возможно, даже внештатная. Иным она дается в утешение, иным ради вхожести в высокие кабинеты. Но прежде правом выписывать индульгенции обладал только тот, кто накладывал епитимью – президент. Причем прощение давалось не так скоро: представитель чиновничьего клира должен был осознать и отмолить грехи. Сейчас же свежеуволенного главой государства Габидуллу Абдрахимова принимают на работу в правительство. Что это, если не прямой вызов?
Или вот еще один пример противостояния между Акордой и «Библиотекой», который остался на периферии общественного внимания в эти «юбилейные» дни. Речь идет о борьбе с коррупцией.
Токаев обозначил этот приоритет буквально в своей первой инаугурационной речи 20 марта 2019 года. С тех пор не произошло ни громких посадок, ни резонансных отставок. Да и комплексного плана противодействия коррупции второй президент пока не представил. Единственная инициатива Токаева в этой области, которую можно припомнить, – его предложение усилить ответственность первых руководителей за коррупционные нарушения их подчиненных.
Эту идею новоизбранный президент продвигал весьма настойчиво, и складывается впечатление, что делал он это не столько из нетерпения к мздоимству, сколько в силу того, что данное новшество облегчает чистку госаппарата от нелояльных кадров. Но даже в этой, не самой замысловатой инициативе не видно, чтобы президент за шесть месяцев продвинулся хоть на йоту. Только в начале сентября он подписал план реализации своего президентского послания, в котором есть пункт за номером 19, предусматривающий «законодательное регулирование ответственности руководства государственного органа, в котором произошло коррупционное преступление». Срок исполнения обозначен декабрем текущего года. Представляется, что такими темпами Токаеву трудно будет добиться видимых результатов даже за 1000 дней, тем более что его оппоненты не остаются безучастными к происходящим процессам, а стараются перехватить инициативу в деле «борьбы с коррупцией».
В недрах парламента группой депутатов (оставшихся неназванными) был разработан законопроект, который можно назвать альтернативным, поскольку второй президент поручал этот вопрос другим инстанциям. По форме предложенные депутатами изменения закона похожи на те, что провозглашает Токаев, говоря о противодействии коррупции. Однако по сути они в значительной степени выхолащивают его смысл и, что самое главное, лишают президента всех инструментов давления на бюрократический аппарат. Например, ответственность руководителей может наступить при установлении «связи между совершенным нарушением подчиненного и ненадлежащим исполнением должностных обязанностей его начальником».
Уже этой оговорки достаточно, чтобы на практике свести к нулю все угрозы потери должности первым должностным лицом. Но это не все. В заключении правительства, подписанном Маминым (?!), из проекта предлагается изъять понятие «первый руководитель» и перевести ответственность на «непосредственного руководителя» лица, уличенного в коррупции. Таким образом, министр не будет отвечать за деяния начальника отдела, если между ними на иерархической лестнице есть прослойка в виде начальника департамента.
Да и в целом главы ведомств ограничиваются дисциплинарной ответственностью, которая не подразумевает безусловной подачи заявления об отставке, на чем особо настаивал президент Токаев.
Надо полагать, после рассмотрения верхней и нижней палатами парламента этот законопроект поступит на подпись президенту. Он может наложить на него вето или вернуть на доработку с обоснованием причин. И тут наступит, что называется, «момент истины». Партия «Нур Отан» имеет подавляющее большинство, позволяющее преодолеть президентское вето. В этом случае теоретически президент имеет право распустить парламент и объявить досрочные выборы. Однако, очень сомнительно, что Токаев пойдет на такой акт: что это ему даст в нынешней ситуации?
К тому же веских, юридически аргументированных возражений у «команды Токаева» не просматривается. С точки зрения буквы закона все крупные чиновники, включая министров и акимов, – наемные работники, и их трудовые права, как и права других граждан, охраняются Конституцией. Предлагаемая Токаевым коллективная ответственность не очень-то сочетается с правовым государством, покончившим с древней традицией «децимации». В странах демократии руководитель в случае коррупционных правонарушений его подчиненными подает в отставку не потому, что так прописано в законе, а в силу общественного давления и политических традиций. Там такого рода событие несовместимо с дальнейшим пребыванием начальника в должности.
Как показывает мировой опыт, борьба с коррупцией эффективна только тогда, когда опирается на гласность и поддержку гражданского общества. Без этого добиться существенных перемен невозможно. А это вопрос не властных полномочий второго президента, а его политической воли.
Сто дней президентства Касым-Жомарта Токаева со всей очевидностью выявили его ограниченную дееспособность. Ему неподвластны не только Сенат, Мажилис, Совет безопасности – это все подразумевалось как система сдержек и противовесов. Похоже, из выше сказанного, Токаеву неподконтролен даже собственный Кабинет министров.
Даже в стане акординских экспертов (оптимистов по роду службы) уже явственно раздаются нотки растерянности: «Хотелось бы, чтобы первый и второй президент сели за один стол и договорились между собой о четком разграничении обязанностей между собой – кто чем занимается».
Между тем предпосылки мирных переговоров двух дуумвиров, мягко говоря, сомнительны. И дело тут не в личных амбициях, а в разности их стратегических целей. Токаев стремится упрочить президентскую вертикаль, вернуть ей былую мощь и славу. Для этого ему необходимо разрушить политическую монополию «Нур Отан» или получить контроль над этой партией. А у Назарбаева прямо противоположная задача: ограничить президентские полномочия.
Фундаментальные противоречия сводят к нулю перспективы задушевных разговоров. Проблему системной несовместимости невозможно решить никакими кадровыми перестановками, тем более что тасуется все та же изрядно засаленная колода. Это, кстати, весьма важная характеристика текущей политической ситуации. Ни Акорда, ни «Библиотека» пока не намерены искать союзников среди представителей внесистемной оппозиции, хотя очевидно, что такой неординарный ход решительно изменил бы баланс сил.
Впрочем, некоторые заявления президента Токаева, касающиеся либерализации законодательства о митингах и политических партиях, можно рассматривать, как потенциальную угрозу открыть политические «шлюзы» для заклятых оппонентов елбасы. Однако пока непонятно, насколько он сам готов к столь радикальному повороту.
С другой стороны, мы видим, что в данный момент первый президент обладает неоспоримым позиционным и материальным преимуществом. Оно обеспечивается не только его былым авторитетом, сакральными регалиями и государственными постами. Если посмотреть на ситуацию через правовую призму, то доминирующее положение Назарбаева основывается на том, что его партия имеет подавляющее большинство в парламенте, способное, кстати, в случае надобности преодолеть даже президентское вето.
Такого рода надобность может быть востребована, если ситуацию де-факто ограниченной власти президента захотят закрепить де-юре. В Конституции. Да и в последней юридической инстанции – Конституционном Совете – елбасы пока имеет контрольный пакет. Но такая комфортная для него ситуация не может продлиться слишком долго.
под текст
Однако в нынешней конфигурации власти некоторые заклятые оппоненты Нурсултана Назарбаева, организовывая несанкционированные акции протеста, льют воду на мельницу елбасы, усиливая, таким образом, не только его влияние, но и влияние подчиненного ему силового блока. Это в первую очередь относится к беглому экс-банкиру Мухтару Аблязову.
Кроме того, различные движения, финансируемые из иностранных источников и фондов (преимущественно офшорных), могут быть использованы елбасы и его окружением для усиления политического контроля и ослабления реформаторских и либеральных поползновений Касым-Жомарта Токаева. Искусственное создание иллюзии «оранжевой угрозы» позволит клану елбасы консолидировать в своих руках всю полноту власти.
тем временем
Проживающий в Лондоне внук елбасы и сын Дариги Назарбаевой Айсултан Назарбаев признал в суде свою вину, сообщает британское издание «Daily Mail».
Айсултан подтвердил, что, находясь в чужой квартире на Ковент-Гарден в центре Лондона, укусил представителя полиции – констебля Росса Сэмбрука, который пытался помешать ему совершить самоубийство. Кроме того, в чужой квартире он устроил погром, причинив материальный ущерб в размере 5000 фунтов (почти 2,5 млн тенге). Он также признался, что за два дня до этого устроил дебош в International Park Plaza Hotel, где выходил на балкон и грозил спрыгнуть с него.
Прокурор заявил, что официальные структуры Казахстана обращались в полицию Лондона с просьбой «всего лишь депортировать Айсултана Назарбаева на родину», однако не уточнил, поступила такая просьба от посла Ерлана Идрисова или от самой Дариги Назарбаевой. Со слов адвоката Алисдэйра Уильямсона, известно, что судья Мартин Беддой отказался выпустить Айсултана Назарбаева под залог в 90 000 фунтов стерлингов (более 43 млн тенге).
Суд Лондона вынесет окончательный приговор внуку елбасы 18 октября, до этого времени он продолжит находиться в клинике для наркозависимых – «The Priory Hospital». Поскольку на руках у суда есть «отчет», согласно которому состояние Айсултана Назарбаева характеризуется как очень тяжелое из-за злоупотребления им наркотиками «категории А» (согласно британской классификации в «категорию А» входят героин и кокаин).
