ТРАНЗИТ ВЛАСТИ. Уроки казахского
- Подробности
- 1841
- 29.01.2020
- Виктор КОВТУНОВСКИЙ, политолог
У российского транзита власти появились контуры, пусть и не во всех местах отчетливые
Очевидно: на еще один президентский срок Владимир Путин не пойдет. Это отправная точка для понимания всего происходящего. Пакет президентских поправок в Конституцию РФ вносит точечные, но весьма существенные изменения в отношения между основными ветвями власти. Что-то получила Государственная Дума, что-то премьер-министр, что-то Конституционный суд. Более всего усилены рычаги влияния президента на губернаторов и на судей Верховного и Конституционного судов.
Ключевой момент скоротечных изменений Конституции — Государственный совет. Упоминание о нем вписывается в раздел президентских полномочий. Пока не вполне ясно, что это за зверь, но мало сомнений в том, что место его председателя будет резервировано за Путиным и после того, как он покинет президентский пост.
Обращает на себя внимание тот факт, что ведущие эксперты и аналитики чуть ли не в унисон говорят о «казахстанском сценарии» будущего российского транзита.
Действительно, если председателю Госсовета будут даны права контроля над кадровыми назначениями в силовых органах, если возможность «определять основные направления внутренней и внешней политики» найдет более четкое законодательное оформление, то аналогия кажется вполне уместной.
Но есть и существенные различия.
Во-первых, гарантии и меры безопасности для уходящего президента. В Казахстане бывший глава государства защищен не в пример лучше. Не говоря уже об эксклюзивном положении Назарбаева как «елбасы». Конечно, поправки, укрепляющие «суверенность» законов Российской Федерации перед международным правом, будут приняты, но они не носят персонифицированный характер, и мы не можем утверждать, что предназначены они для обеспечения безопасности именно самого Путина.
Во-вторых, Путин формально не управляет важнейшим инструментом сдержек и противовесов — правящей политической партией. Напомню, ее лидером пока по-прежнему является Дмитрий Медведев.
Отсюда можно сделать вывод: если транзит в России пойдет по «казахстанской модели», то предстоит еще несколько этапов законодательного и политического его оформления.
Кроме того, в Кремле, по-видимому, внимательно наблюдают за взаимоотношениями наших дуумвиров и учитывают этот опыт. Например, ахиллесовой пятой всей предполагаемой конструкции может быть то, что правом формировать Госсовет будет обладать действующий на тот момент президент. Однако пока не объявлено, каким образом определится глава этого конституционного органа. Напомню, что по нашему основному закону, пожизненным председателем Совета безопасности был определен первый президент Казахстана. Это важный момент. Любой действующий казахский президент, во-первых, его не назначает, во-вторых, не может снять.
Возможно, в нынешней российской ситуации, наиболее сообразным решением такой деликатной проблемы стала бы законодательно оформленная норма о том, что место председателя Госсовета в императивном порядке занимается бывшими президентами России после ухода с поста главы государства. Нечто подобное было установлено в Китае. Там, начиная с Дэн Сяопина, каждый уходящий Генеральный секретарь, покидая государственные посты, продолжал оставаться на одну пятилетнюю каденцию председателем Центрального Военного совета.
Делать прогнозы по кандидатуре будущего президента России – занятие почти бессмысленное, учитывая, что до формального начала транзита еще долгих четыре года. За это время могут сбыться многие футурологические фантазии. Однако стоит заметить, что среди всего сонма возможных кандидатов есть один, чья «особость» закрепляется нынешними конституционными поправками.
Только один гражданин России, будучи избранным следующим президентом, может находиться на этом посту всего один срок. Это Дмитрий Медведев. Убираемое из основного закона слово «подряд», каким бы «непринципиальным» не называл его Владимир Путин, на самом деле имеет первостепенное значение. Принципиально, вот что. Президент, не имеющий права баллотироваться на второй срок, не заинтересован ни в упразднении Государственного совета, как властного института, ни в умалении полномочий его председателя. Настанет пора, когда ему самому будет положено занять это сакральное место.
