«Не наследить, а следовать и наследовать»
- Подробности
- 2764
- 02.02.2022
- Олжас СУЛЕЙМЕНОВ
Заслуженный, но государством не признанный, Анатолий Лаптев
«Новая газета» - Казахстан».
Господину А. КРАСНЕРУ
от
Олжаса СУЛЕЙМЕНОВА
Алма-Ата, 02.02.22 г.
Дорогой Александр!
Посылаю материал, неожиданно поступивший на мой домашний адрес. В нем несколько слов о высоком творческом прошлом и настоящем Заслуженного деятеля искусств, но еще так и не получившего от государства такого признания, что больше свидетельствует о непрофессионализме тех, кому поручено было награждать достойных. Недавно (16 декабря) опять раздавали ордена и звания очередным массам заслуженных деятелей, среди которых, уверен, было много незаслуженных деятелей. Нелепо придуманный День наград (один раз в году) по-своему сказался на понижении статуса большинства из них, придав им характер запланированной случайности.
Публикуя в газете эти присланные мне страницы, хочу напомнить о творчестве одного из самых активных и ярких документалистов «Кзахфильма» советского периода, чьим уменьем и опытом можно было бы пользоваться и потом, до наших сегодняшних дней. И сегодня не расстается со своим привычным орудием – ручной съемочной камерой. Он прислал и мое письмо ему, в 2012 году, когда я еще работал Постоянным представителем Казахстана при ЮНЕСКО. Собственных писем, в том числе и этого, нет в моем личном архиве, хотя в них, наверное, было немало интересного не только адресатам.
Отрывок из одного интервью…
Пришло письмо из Усть-Каменогорска. Анатолий Лаптев (некогда самый активный документалист «Казахфильма») сообщил мне, что ему скоро – 80 лет. Он приложил к странице с этой новостью несколько фотографий, напоминающих о наших дружеских связях и в прошлом веке, и в нынешнем. Даже добытый из архива «АиФ» отзыв об одной своей работе, которую оставил один зритель (прислал Е.В. Грюнберг, гл. редактор «АиФ». Реквизит: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. . – ред.).
Приведу его полностью:
«Кадры, которые я вижу, они меня греют, они меня по-хорошему, по-доброму возбуждают. Я истинно получаю радость от того, что, во-первых, ЭТО правда. Это документ! И если нахожу эквивалент своего возбуждения, души, ударов своего сердца, своего мироощущения с тем, что я читаю, что вижу на экране – какое-то слияние происходит! И думаешь. Ах, Боже мой, Боже мой, как долго я не бывал в этом лесу, не сидел на берегу реки, не жег костер…
Толя Лаптев – замечательный мой друг, человек философского склада ума. И, несмотря на свою молодость, на свою забубенность, он такой, как Вы знаете, Есенин… Он всю свою жизнь работает, созидает, изучает не только край, природу, эту прекрасную землю, это прекрасное озеро Маркоколь, но и среду, общество, характеры тех людей, которые живут в Усть-Каменогорске!..»
Так говорил Иннокентий Смоктуновский, Народный артист СССР, Лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического труда.
(Из интервью ведущему программы Центрального телевидения «Документальный экран» Д.М. Лунькову в 1993 году.)
И. Смоктуновский озвучил трилогию А. Лаптева о Маркоколе и его художественный фильм «Когда уходят снега».
И моё письмо уже 2012 года.
Дорогой Анатолий, только что сейчас нашел время отвлечься от служебных занятий, чтобы продолжить свою литературную и этимологическую работы. А в рамках этого могу набросать письмо и тебе. Задержку спишем на почту: в концерте с маркой послание шло бы из Парижа до Усть-Камня полмесяца. Как раз две недели назад, еще в Алма-Ате, после съемки сюжета для фильма об Оралхане Букееве, я собирался тебе написать. Поблагодарить тебя за память о замечательном нашем писателе – «мастере малых форм», как писали о нем советские литературные критики. Я в том интервью, наверное, говорил, что иные новеллы потянут на литературных весах поболе, чем пудовые эпопеи некоторых романистов, полагающих, что только толстые тома приближают пишущего к Толстому. В таких случаях вспоминаю, что химическая формула у алмаза и угля одна – карбон. Но плотность упаковки атомов разная. И небольшой алмаз вмещает в себя поболе карбона, чем гора угля на заднем дворе. Это уподобление годится и для кино. Твои документальные ленты содержательней иных многосерийных картин. Имею в виду игровые. Избегаю названия жанра – «художественные», ибо это уже оценка, которую надо заслужить. Подлинно художественными могут быть игровые и видовые, и документальные ленты, снятые настоящими мастерами, их мы называем художниками, а их фильмы – картинами. Автор таких работ как «Озеро студеное», «Четвертая охота» – художник. Это звание ты заслужил своими работами. Своим требовательным отношением к природе, к натуральному слову. Неприятием болтов в искусстве.
Я помню, в начале 80-х, когда я еще председательствовал в Госкино КазССР, прибыл к нам из Руанды мой коллега – министр тамошнего кино, которое только зарождалось. Я поручил тебе и Олегу Осетинскому, прибывшему погостить из Москвы, объяснить гостю азы нашего дела. Вы отправились на киностудию, а оттуда слишком поспешно в ресторан, где Олег убеждал черного министра, что кино в России, да, и в Казахстане делают два типа работников – гении и бездари. Гениев немного. Всего один. А точнее – Олег Осетинский. С этой арифметикой ты не согласился. Произошел диспут на кулаках. Африканец разнимал, и «аргументов» больше всех досталось именно ему.
Наутро я разговаривал с Осетинским и с тобой. Делился впечатлениями: впервые увидел синяки на черном лице. Кто? Про следы на ликах двух других участников дружеской вечеринки вопросов не было. Кроме этого эпизода не помню ни одного другого случая, когда бы я выговаривал тебе замечания. Ни одного за десятилетия наших встреч. За это хочу подарить тебе одну свежую этимологию. Как возникло в русском слово «лапоть»?
Как раз в эти дни, работая над «1001 слово», обосновываю примерами очередное свое вовсе не маленькое открытие в лингвистике. Назвал его – «неузнанные артикли».
Слова с артиклями переходили из языка в другой язык, где артикли (определенные и неопределенные) не были приняты, и потому не узнавались, и устное слово, состоящее из двух частей, превращалось в один лексический монолит. Так древнеславянское to prakh (то прах) – «прах, порох, порошок» к тюркам пришло устным путем и превратилось в toprakh (топрах). В казахском топрак – «пыль».
Во времена активного употребления этого артикля в славянских языках тюркские термины, начинающиеся со слога, похожего на славянский артикль, заимствуясь древними русичами или украинцами, переразлагались, отделяя ложный артикль и образуя ложный корень. Так в украинском появилось слово гай – «роща», от тогай – «роща» (каз.), разложившегося на *то гай.
Так, думаю, казахское тостаган – «чаша» в средние века (в эпоху Ига) переразложилось в то стакан, выделив слово, хорошо знакомое с юности не только Осетинскому, но и нам с тобой.
Диалектный вариант достакан не распался на две части, и в летописях древнерусских встречается достаканецъ – «чашечка». Примеров с другими неузнанными артиклями много. В том числе и с французским определенным артиклем la. В этимологических словарях слово лапоть производят от слова лапа. Но как пристроились остальные звуки? Да и само слово «лапа» когда возникло и от какого корня? Нет ответа. Не буду здесь приводить весь аппарат исследования, приведу лишь результат. Русское лапоть надо рассматривать в связи с французским la botte – «сапог», где от корня произошли и уменьшительное la bottine «сапожок», откуда русское ботинок. Корень отражен в словах боты, ботфорды…
Но лапоть был, вероятно, самым первым термином из этого разряда, попавшим, думаю, неписьменным путем (иначе начальным был бы мягкий слог ля). А на превращение б/п повлиять могла и близость слова лапа. Что называется «народная этимология»: labotte > lapotte. Сразу вырисовывается 1812 год, зима, отступающие от сожженной Москвы французы, леса, деревни. Босоногие французы с обмороженными ступнями просят у бородатых крестьян их плетеную из лыка теплую обувь, которую называют la botte (конечный гласный почти не произносится) в обмен на свои изношенные сапоги – la botte. Крестьяне эту свою драгоценную обувку и стали называть лапоть.
Далее разберемся. И не важно – лапа или лапоть, но человек след должен на земле оставить. Не наследить, а следовать и наследовать.
Как писал в «Песне кумана»:
«Я проскачу навсегда
неизвестно откуда,
только следы я оставлю глубокие людям,
чтобы после дождей весь мой
путь представлялся врагам
вереницей пиал,
чтобы они не сгорели от жажды, как я.
Только дорога, только дорога,
по бездорожью.»
Это путь художников, Толя.
Олжас СУЛЕЙМЕНОВ, Париж, 12 ноября 2012 г.»
…Приведенные исторические уже тексты, особенно слова Иннокентия Смоктуновского, адресую организации по гос. наградам. А деловых людей Восточного Казахстана призываю помочь Анатолию Лаптеву продолжать свою деятельность и безбедно дожить до следующего 16 декабря: не все 80-летние обладают, триллионами, как некоторые.
