Жырау – рэперы
- Подробности
- 278
- 23.09.2024
- Мурат УАЛИ, писатель, специально для «Новой-Казахстан»
В исторической ретроспективе получается, что первыми носителями этого музыкального направления были они, а не негры из Бронкса
Тюркское слово «жыр» (йыр, ыр) означает героический эпос, песнь-назидание. Авторы жыров – жырау, исполняя их нараспев – речитативом (как правило под аккомпанемент кобыза) ещё со времён хунну, были на просторах Дешти-Кипчака носителями степной устно-поэтической традиции.
Англоамериканский сленговый термин «рэп», означающий быструю речь или речитатив под акустические или электронные сэмплы зародился в нью-йоркском Бронксе в конце 1970-х, и затем на гребне хип-хоп цунами покатился по миру. Соответственно, авторы рэпов – рэперы оформились, как носители городской устно-поэтической традиции
В исторической ретроспективе получается, что первыми рэперами были не негры из Бронкса, а тюркские жырау – степные рэперы. Ну, а современных казахстанских рэперов можно назвать городскими жырау.
Степные рэперы
Исследователь казахского фольклора доктор филологических наук Едыге Турсунов утверждает: «тип жырау возник между началом I тысячелетия до н.э. и древнетюркской эпохой». Процесс формирования степного рэпа, начавшийся у хунну, продолжился в Тюркских каганатах. На Орхонских стелах-эпитафиях Кюль-тегину и Бильге-кагану и стеле Тоньюкука, датируемых 716-734 годами, проявляются типичные сюжетные и стилистические приемы тюркского фольклора: сказочное рождение героя, эпизоды с конем, внутренняя аллитерация, параллелизм, гиперболы, рефрены, рифмоиды. Востоковед, доктор филологических наук Ия Стеблёва утверждает: «Йолыг-тегин и, по-видимому, Тоньюкук - первые в тюркоязычной словесности авторы, создавшими литературные произведения… В жанровом отношении их следует рассматривать, как историко-героические поэмы». Получается, что это жыры, а авторы – первые известные жырау начала VIII века.
Впоследствии в Улусе Джучи (Золотой Орде), а затем в постордынских государствах сложился кочевой феномен ногайлино-казахских жырау, творивших на кипчакском языке. Блестящее созвездие степных рэперов: Сыпыра, Кетбуга, Казтугана, Доспамбета, Шалкииза хранило и продолжало тюркские традиции. Обладая феноменальной памятью и даром импровизации, они были творцами и хранителями исторической памяти народа. Их произведения не записывались, а передавались в устной форме в пересказах и перепевах от одних исполнителей – другим, становясь впоследствии героическим эпосом. В особо торжественных случаях перед огромной толпой слушателей они могли сутками напролет декламировать нараспев жыры о великих предках и славных подвигах батыров под аккомпанемент кобыза. В трагических местах слезы текли из глаз суровых воинов, в забавных – смех и одобрительные крики разносились по степи. Но иногда жырау мог сохранять гробовое молчание, лишь играя на кобызе, как, например, в XIII веке Кетбуга при передаче Потрясателю Вселенной вести о гибели сына на охоте под копытами хромого кулана; а расплавленный свинец, предназначенный для заливки в горло тому, кто передаст трагическую весть, был залит в горло кобыза. Кроме того, многие жырау были ещё и батырами, умея не только источать мёд речей и извлекать чудо-звуки из кобыза, но и проливать кровь врагов. Как, например, жырау и батыр XVI века Доспамбет (перевод с кипчакского – автора):
В сочной траве по ночам выпасая коней,
И Венеры восход принимая за солнце,
Клубы пыли дневной принимая за крышу,
Мы бродили по нашим просторам,
Добивая врагов и коня обнимая за шею,
А не свою милую, оставшуюся дома.
В Казахском ханстве становятся известными имена батыров-жырау: Жиембета, Маргаска, Умбетея, Актамберды. Их подвиги и их жыры, разлетаясь по степи, поднимали дух народа и вдохновляли молодёжь на борьбу с нашествием джунгар-калмаков. фото 1А знаменитый представитель стародёжи – Бухар жырау давал наставления грозному Аблай хану:
Огонь костра поддерживай жантаком.
Жену выбирай из калмаков.
Войско набирай из казахов.
Однако к середине XIX века, после превращения Казахского ханства в Степной край России эпоха классических жырау закончилась. Последним дерзким всплеском кочевой вольницы стало восстание Кенесары – последнего казахского хана, рядом с которым в соответствии с тысячелетней традицией был последний полноценный жырау – Нысанбай, сочинивший свой знаменитый жыр «Кенесары – Наурызбай».
Камни рыдайте! Потухни заря!
Рухните гордые скалы отвесные!
Смолкни веселая песня ручья!
Свои песни забудьте, жырау…
Слушайте плач и тишь надгробную…
Степь потеряла лучшего сына.
От устного творчества степных рэперов до современности дошли лишь отдельные фрагменты, записанные впоследствии. Но даже то, что сохранилось, мы не можем услышать «вживую», а только прочитать на камне или бумаге, ощущая на губах лишь соль от брызг высохшего поэтического моря.
Городские жырау
В начале XXI века цунами хип-хопа докатилось до Казахстана. Но что удивительно – не через Россию, как это обычно бывало за последнюю сотню лет, а через интернет, напрямую из Америки. И на гребне этой волны появились городские рэперы-жырау. Появилась даже алматинская рэп-группа «Buhar Jerreau». Правда, до тогдашнего «хана» их «наставления» не доходили. Но самым крутым и известным казахстанским городским жырау стал Адиль Жалелов из Павлодара под ником Скриптонит. Жесткий, бескомпромиссный и целеустремлённый, считающий, что старая попса в стиле «любовь-морковь» – ацкий кринж и интересна лишь «верхам», а реальным пацанам нужна честность и суровая правда жизни. При этом ни умения петь, ни внятной дикции, ни серьёзного стихоплетства, лишь упор на звук, на музыкальную составляющую, включающую рок, джаз, блюз, соул и даже госпел.
Вслед за Скрипи из «грубого города на Иртыше» последовала целая плеяда русскоязычных городских жырау: Truwer, VSXV PRiNCE, 104. И вслед за чернокожими первоисточниками их городскими темами стали: уличные разборки, стрельба, ограбления, драки, секс, алкоголь, «травка», адаптированные к местным условиям. Американский гангста-рэп стал батырским, а точнее казахским гангста-батырским рэпом. При этом та же невнятная дикция, неприличные жесты, провокационные рефрены, абсурдные фразы с нагромождением рифм и рифмоидов, пересыпанные нецензурной лексикой…
104: Не пробовавший эту жизнь на вкус,
То была стрельба, но не ты жал на спуск…
3,14здеть и метаться в потёмках не стоит.
Иди лучше купи себе донер.
VSXV PRiNCE: Давай устроим тут бес, бес, бес.
На нашей тусе нет мест, мест, мест...
Вот это дикий замес!..
Веселись, е***т температура…
RIP (Rest in peace) вся ваша хип-хоп культура!
И такие жыры завоевывают сердца миллионов фанатов. Ортодоксу от стародёжи впору схватиться за голову и воскликнуть: «Маскара! RIP вся наша культура».
Другой популярной темой городских жырау стал ночной эпос. Ещё бы! В условиях урбанизации для сельских жигитов ночь – искусительница, полная тайн и соблазнов. Тему начал раскачивать ещё «Досмукасан» в песне «Алматы түні», потом «АСтудио» в «Стоп, ночь» (Серкебаев даже выпустил фильм-мюзикл «Стоп, ночь»). Когда же появился казахский рэп, группа G.H.A.D (закодированное для написания устное «джихад») в жыре «Түн» качнула тему по-взрослому (перевод с казахского – автора):
Ночь спряталась в нору. Окутали сумерки.
Город затих, лишь подсматривают потёмки.
По улицам шайтаны шатаются,
Джинны и пери принялись за дело.
Ночной бизнес черного цвета – купи-продай.
Душа, тело, пыль – всё сгодится для добычи денег...
От вечного сна кудай разбудит.
Так проходит ночь – пена жизни.
Набирающий популярность молодой Амантаев Омар под ником Qarakesek тоже отметился жырами «Түн» и «Түнгі қала». И Кайрат Нуртас совместно с Ириной Кайратовной выпустили казахско-русский «Түн», в котором для Кайрата «ночная бабочка» – «лекарство для сердца, но всего на одну ночь»:
Жүрекке сен беретін ем
Бүгін түнде сені сүйем
Бірак бір түнге, бірак бір түнге.
А для ИК без всякой любовной мишуры – это поцелуй, но не простой:
Ночь круг пой танцуй – поцелуй
французский.
Пой. Танцуй. Поцелуй…
Нельзя не отметить, что «Ирина Кайратовна» ярко выделяется на общей хип-хоп волне. Участники рэп-группы – бывшие квнщики и вносят в исполнение креатив жуткий: юмор и шутки, национальные приколы, отсылки к истории и политике; не боятся ни черного юмора, ни резких политических высказываний – настоящие наследники степных жырау. Их клипмейкер Куаныш Бейсеков создаёт вместе с группой (точнее создавал до 2023 года) постмодернистское пространство казахстанского Ютубстана. А в интервью российскому блогеру Юрию Дудю на вопрос: «Где Назарбаев в казахском макете американской горы Рашмор?», – ответил, что бывший президент этого не заслуживает.
Их супержыры в текстовом отношении – гремучая смесь аллюзий, миксы из казахиша, русиша и инглиша, как, например, в «Көк тu» (Синее знамя):
Бұл біздің менталитетқой бұл!
Қу қусаң интеллигентно қу!
True бол! True сөйле! True-true-true...
Бізде жағдай жаман емес, ничё
Енді шли, Голивудтағыдай емес, ты чё?
Мы в тренде без тик-тока, без синтетики и кока.
Бізге көз тимесін только…
Аға-тәте, я сейчас в Ате.
Для всех, как Дидье Дрогба
Моё бытие — домбра,
Всем добра!
Стародёжь, слушая (или не слушая) такое, а также «правду жизни» от Скриптонита, Каракесека и других, морщится и причитает: «О времена, о нравы!»
А молодёжь ловит клёвый вайб, весело кричит «Алга!» и в воздух тюбетейки бросает. В трагических местах слезы текут из глаз суровых фанатов, в забавных – рофлы и крики разносятся по залу. А на Ютубстане просмотры клипов «ИК» достигают потрясающих для КЗ значений: «Көк тu» – 17 млн, «Айдахар» – 102 млн. «Чина» – 169 млн. Понятно, что это гораздо больше чем всё наше население и означает, что казахстанский рэп прочно засел в наушниках меломанов всей Галактики, и они слушают, лайкают и пишут комменты: «Респект! У казахов самые крутые песни на всём постсоветском пространстве»
«ИК – красавы, жгут по аццки!»
«Пишу с Юпитера. Братья казахи с Земли – вы просто космос! Молодцы что прославляете нашу солнечную систему по всей Галактике»
«Ваши жыры так западают в душу – аж казахский выучить захотелось».
Мне же подумалось: «Вот как надо пропагандировать казахский язык – не из-под палки, а из-под хип-хопа».
