Современное рабство
- Подробности
- 557
- 28.09.2024
- Аруна ЕРКІНҚЫЗЫ, «Медиазона. Центральная Азия»
Трудовая эксплуатация в Казахстане
Казахстан занимает 17-е место в индексе глобального рабства всемирной организации Walk Free — 11,1 случаев на 1000 человек. Это ставит страну в число государств с наибольшим уровнем современных форм рабства, среди которых трудовая эксплуатация, сексуальное рабство, принудительные браки, принудительное попрошайничество, эксплуатация детей, этническая эксплуатация и принудительная миграция. Получается, что в Казахстане в рабстве находятся 208 000 человек или примерно каждый сотый проживающий в стране.
До недавнего времени Казахстан оставался единственной страной в СНГ, где не было комплексного закона «О противодействии торговле людьми». Лишь 5 сентября 2024 года он вступил в силу, в то время как в Узбекистане и Кыргызстане аналогичные документы были приняты еще в 2008 году, а в Таджикистане в 2014 году. Этот закон вводит новые термины и ужесточает наказания за преступления. По словам правозащитницы и исполнительной директорки информационно-консультативного центра «Дәріс» в Актобе Гульнур Идигеевой, новый закон разрабатывался целый год совместно прокуратурой и НПО из различных регионов. Теперь в нем имеются такие понятия как «уязвимое лицо», «потенциальная жертва» и другие. Также, в новом законе исключена возможность освобождения от уголовной ответственности по причине примирения сторон.
Правозащитница отмечает, что несмотря на то, что есть статья 128 УК РК «Торговля людьми» и понятие «жертва торговли людьми», дела часто не доходили до суда. Отчеты посольства и консульства США в Казахстане показывают, что в 2023 году полиция начала расследования по 26 случаям торговли людьми: 23 касались сексуальной эксплуатации, а 3 — принудительного труда. Судебные разбирательства велись по 18 делам о торговле людьми, из которых 6 касались сексуальной эксплуатации, 5 — принудительного труда, и 7 — других форм торговли людьми.
Важно учитывать, что это только те дела, которые удалось классифицировать как «торговля людьми» . «К сожалению, из-за пробелов в законодательстве суд признавал кого-то жертвой рабства только в случае, если человека привязывали наручниками и применяли к нему физическое насилие. Однако, если у человека отбирали документы и угрожали убийством, то признать его жертвой становится намного сложнее, не учитывается психологическое давление, обман и шантаж. Обычно признаются только экстремальные формы эксплуатации», — рассказала Гульнур Идигеева.
«Был случай, когда трех женщин держали в трудовом рабстве в крестьянском хозяйстве. Они собирали металл, пасли скот и занимались домашним хозяйством. На момент спасения первая женщина пробыла в рабстве 9 лет, вторая 4 месяца, а третья несколько недель. Как раз-таки третья смогла их спасти, отправив записку своей сестре через проезжавшего мимо человека. Ее сестра затем приехала в Актобе, обратилась в полицию и их удалось освободить. Это дело дошло до суда, а эксплуататора лишили свободы на 5 лет и 6 месяцев, и присудили пострадавшим материальную компенсацию. Но это случай, который все-таки дошел до суда».
Другая же история показывает, что даже при экстремальных формах эксплуатации, жертва может не добиться правосудия и не получить возмещений за пережитые страдания.
«Один мужчина в поисках заработка тоже оказался в трудовой эксплуатации в отдаленном крестьянском хозяйстве. Он пытался сбежать, но рабовладельцы его поймали и привезли обратно, ведь в степи негде спрятаться. Второй раз он бежал уже в лесопосадку, это был февраль. К сожалению, он заблудился и замерз. Мужчина находился там неделю, пока его не нашли дальнобойщики. Из-за холода ему ампутировали ноги. В итоге, суд решил, что там не было трудового рабства и ему даже не выплатили никаких компенсаций», — поделилась правозащитница.
Она также добавляет, что трудовые мигранты — одна из самых уязвимых групп, часто сталкивающихся с нарушениями прав, такими как отсутствие трудовых договоров, ненормированный рабочий день и эксплуатация со стороны работодателей. «Хоть Казахстан и считался долгое время транзитной страной, сейчас он все больше становится и принимающей. От этого растет и количество мигрантов, попадающих под трудовую эксплуатацию, где им угрожают депортацией и насилием. А сами же мигранты плохо знают законы Казахстана, думают, что как только правоохранительные органы найдут ошибки в их документах, то их посадят или отправят домой. Поэтому, основную часть жертв трудовой эксплуатации составляют именно трудовые мигранты. Конечно, жертвами становятся и наши граждане, обычно это люди без документов, часто одинокие люди, с советскими паспортами или иногда люди сами находят работу, а потом им не выплачивают зарплату», — объясняет Гульнур Идигеева.
После России Казахстан является второй страной в СНГ, куда приезжают больше всего трудовых мигрантов. Комитет миграционной службы заявляет, что в первом квартале 2024 года разрешение на временное проживание получили более 104 000 человек, практически все они приехали на заработки. Большинство получателей временного вида на жительство приходится на граждан Узбекистана (80 907), Российской Федерации (15 398) и Таджикистана (4130).
По процентному соотношению главными секторами занятости являются сферы строительства (34%), промышленность (11%), добыча полезных ископаемых и разработка карьеров (10%), профессиональная, научная и техническая деятельности (7%) и cельское хозяйство, лесоводство и рыболовство (5%).
Экономическая роль трудовых мигрантов в Казахстане особенно заметна в объеме денежных переводов, отправляемых ими в свои родные страны. По данным Национального банка Республики Казахстан, объем личных денежных переводов, отправленных из страны в 2023 году, превысил 883,5 млн долларов США, при этом больше половины — 479 млн долларов — было направлено в страны СНГ.
Правозащитница и директорка правового центра женских инициатив «Сана Сезiм» Шахноза Хасанова также поделилась с «Медиазоной Центральная Азия» опытом борьбы с трудовым рабством. Организация занимается юридической и психосоциальной помощью для женщин, детей, пострадавшим от торговли людьми и трудовым мигрантам с 2001 года.
«Был случай, когда иностранный гражданин, который приехал в Казахстан вместе со своим 12-летним сыном, незаконно пересек границу. Они занимались выпасом скота, и до 21 года ребенок оставался в Казахстане с неурегулированным статусом, фактически в трудовой эксплуатации, и не видел свою маму. Она в это время работала в России. Связь с ней поддерживалась только по телефону, так как отец не позволял сыну покидать ферму. К тому же, у ребенка отсутствовали документы, удостоверяющие личность. Однажды сын сообщил о ситуации маме, та обратилась за помощью к нам, и мы помогли сыну восстановить документы и вернуться на родину. Процесс был сложным и длительным — требовалось восстановить свидетельство о рождении, получать подтверждение о том, что он является гражданином соседнего государства, а также доказать, что на момент пересечение границы он был несовершеннолетним и самостоятельно не мог пересечь границу нелегальным путем. После восстановления документов необходимо было также урегулировать правовой статус нахождения на территории Казахстана в миграционной полиции, оформить регистрационную карту и взаимодействовать с госорганами. Против парня было возбуждено уголовное дело за нарушение правил въезда, а на отца подали в розыск. В последующем, после признания его потерпевшим, все обвинения были сняты. Парень не хотел писать заявление на своего отца и поэтому не обращался в полицию. Пока осуществлялся процесс документирования парня и признание его потерпевшим, он находился под нашей защитой», — рассказала Шахноза Хасанова.
Если бы к моменту начала этого дела новый закон существовал и вступил в силу, то, по словам правозащитницы, отдельная глава про детей сыграла бы большую роль. Глава «Защита прав несовершеннолетних жертв торговли людьми и оказание им помощи» включает в себя статью 23 «Возвращение или определение несовершеннолетней жертвы торговли людьми», что значительно облегчило бы возвращение мальчика на Родину. Она подчеркнула, что пострадавшим не всегда требуется полный спектр услуг и по разным причинам они могут отказаться от судебного разбирательства. Поэтому до принятия закона разнилась статистика по случаям торговли людьми у полиции и НПО, ведь писать заявление решаются не все.
Также, как отмечает правозащитница, новый закон более комплексный и отвечает международным стандартам по борьбе с торговлей людьми. В нем используется подход четырех «П»: партнерство, предупреждение, преследование и помощь жертвам. В законе также отмечены права иностранных граждан, которые стали пострадавшими от торговли людьми. Кроме того, впервые говорится про сексуализированную эксплуатацию в интернете, а преступлениями, связанными с торговлей людьми, теперь будет заниматься Комитет Национальной Безопасности. Другая важная составляющая — прописанные роли и компетенции каждого государственного органа: образование, здравоохранение, силовые ведомства и так далее.
Тем не менее, возбуждение уголовных дел по трудовой эксплуатации продолжает быть сложным процессом. «Такие вещи, как психологическое давление, шантаж, обман и угрозы сложно доказать. Часто еще и может быть такое, что пострадавшие после вызволении из трудовой эксплуатации могут поменять свое отношение к работодателям, получив от них частичную заработную плату и тем самым отказываясь в дальнейшем от своих показаний. Можно еще и встретить случаи, когда рабочие сами не понимают и не признают, что находились в трудовой эксплуатации. Они начинают защищать эксплуататора, говоря, что он их кормил и дал им жилье. Им тяжело идентифицировать себя как жертв», — добавляет эксперт.
