Основоположник казахстанской адвокатуры
- Подробности
- 6788
- 06.10.2024
- Майдан СУЛЕЙМЕНОВ, академик Национальной академии наук Республики Казахстан, доктор юридических наук, профессор.
7 октября исполнилось бы 70 лет легендарному юристу Александру Розенцвайгу
У Александра Розенцвайга биография короткая. Родился в 1954 году, умер в 2021 году. После окончания в 1976 году юрфака КазГУ работал два года следователем Управления внутренних дел г. Алматы, в 1979 по 1987 годы работал научным сотрудником Института философии и права АН Каз.ССР. В Томском юридическом институте в РСФСР защитил в 1987 году кандидатскую диссертацию, после чего ушел в адвокатуру. До конца жизни работал адвокатом. Без сомнения, Розенцвайг входил в тройку лучших адвокатов Республики. Был членом Президиума Алматинской городской коллегии адвокатов, членом Президиума Союза адвокатов Казахстана.
Александр Владимирович Розенцвайг был бесстрашным адвокатом. Там, где другие пасовали из страха за свою карьеру, да что там говорить - за жизнь!, он приходил и спасал несправедливо привлеченных к ответственности людей от тюрьмы. Он участвовал на стороне обвинения в суде по уголовному делу в связи с похищением и убийством Алтынбка Сарсенбаева и его помощников, защищал Булата Абилова в то время, когда тот был в оппозиции, и против него выдвинули заведомо ложное обвинение в хищениях.
Я приведу только одно из высказываний людей, спасенных им из тюрьмы.
Амиржан Косанов: «2003 год. Я работал председателем исполкома оппозиционной партии РНПК (председатель партии – Акежан Кожагельдин). В тот период истории зверствовал зять Назарбаева Рахат Алиев. Против меня возбудили уголовное дело якобы за неуплату налогов с дохода общественной организации. Многие известные адвокаты, хоть и поддерживали меня, отказались меня защищать. В приватных разговорах говорили о причине: отказа: всемогущий Рахат Алиев и возможное преследование с его стороны их и членов их семей. И только Александр Розенцвайг и его коллега Игорь Меерзон взялись за мою защиту. Я ждал, что приговор будет суровым, но мне дали условный срок. И только благодаря профессионализму помогавших мне юристов я остался на свободе».
И таких процессов было много. Я помню, как-то приехал Шура из Актау и говорит мне: вы не в курсе, а я вашего родственника спас от тюрьмы. Оказывается, родственник моей жены работал начальником нефтепромысла, и после какой-то аварии на другом нефтепромысле всех начальников загребли под следствие по нелепым обвинениям. Благодаря защите Розенцвайга это дутое дело прекратили.
С Розенцвайгом я познакомился и подружился, когда он работал в Институте философии и права казахстанской Академии наук в отделе М. Т. Баймаханова. А я тогда заведовал отделом правовых проблем народного хозяйства этого института. У Розенцвайга была одна особенность характера: он не различал оттенков цветов. Для него было только белое и черное: если друг, то на всю жизнь, если недруг – тоже на всю жизнь. И переубедить его было невозможно. Мне повезло: я попал в число друзей, и оставался им до самого его ухода. Но истинный и безоговорочный друг у него был только один – Володя Басин. Это естественно: их отцы – Юрий Григорьевич и Владимир Евсеевич (оба - профессора КазГУ) – были близкими друзьями. И их сыновья выросли практически вместе. Как говорил сам Шура, когда Юрия Григорьевича спрашивали, кто такой Александр Розенцвайг, он отвечал: это сын моего лучшего друга и лучший друг моего сына.
Забавно вспоминать, что до самого последнего времени Шура Розенцвайг требовал у меня (конечно же, в шутку) вернуть ему партийные взносы, которые он платил после вступления в КПСС, на том основании, что я давал ему рекомендацию в партию.
Теперь я расскажу о том, почему я называю Розенцвайга основоположником адвокатуры в Казахстане. В начале 90-ых годов группа цивилистов под моим руководством занималась созданием самых необходимых законов для независимого Казахстана, начав с закона о праве собственности и Гражданского кодекса. Потом нам крупно повезло: во-первых, Всемирный банк выделил техническую помощь на создание коммерческого законодательства; и во-вторых, министром юстиции в то время был Нагашибай Шайкенов. Министр провел тендер среди 8 западных юридических фирм, и этот тендер выиграла американская фирма «Пеппер, Хэмильтон и Шиц». Руководитель проекта Елена Новикова первым делом, по требованию министра юстиции, пригласила всю нашу группу ученых, и мы начали выдавать на-гора один закон за другим. Тем более, что парламент за это время распускался дважды, поэтому подготовленные нами проекты с ходу уходили на подпись президенту РК. Написали мы тогда больше 50 принятых законов.
И к нам стал ходить Розенцвайг, который в это время мучился с проектом Закона об адвокатуре. Потом, как он говорил в своем интервью, тогдашний министр юстиции Константин Колпаков написал резолюцию, что Розенцвайг откомандировывается в фирму «Пеппер, Хэмильтон и Шиц» для помощи в проведении реформы. Благодаря этому мы несколько лет плодотворно работали с Розенцвайгом, и ему потом удалось протащить через Парламент свой проект Закона об адвокатуре.
В том, что прогрессивный на тот момент Закона об адвокатуре был принят – целиком заслуга Александра Розенцвайга. И поэтому он вполне заслуженно может быть назван основоположником адвокатуры в независимом Казахстане.
И еще мы славно поработали с Шурой, когда у меня пытались отобрать мой дом в 2007 году. Кому-то из власть имущих захотелось построить торговый центр в «Компоте» (городском район в Алматы), где находится мой дом. И принесли всему району повестки о предстоящем сносе домов «под государственные нужды». Алматинцы знают, какая вакханалия творилась в то время во времена правления Храпунова, который теперь миллионерствует в Швейцарии.
Я обратился к Шуре за помощью. Он сразу заявил, что будет моим адвокатом. Но не это главное. Мы с ним провели блестящую информационную атаку: стали еженедельно публиковать в СМИ мои статьи о творящемся беззаконии и с требованием разогнать «Алматыжер», который занимался всеми этими сносами. Резонанс был оглушительный. И противник сдался. Больше заявлений о сносе не поступало.
Александр Розенцвайг был человеком сложным и противоречивым. С ним нелегко было дружить. Он был очень требовательным к людям вообще и к друзьям, в частности. Но самое главное: всегда и везде он был абсолютно честным и преданным истине. Таких людей мало. И очень горько сознавать, что в день его 70-летия не получится выпить с ним рюмочку-другую. Но мы помним. И всегда будем помнить. И в день юбилея помянем его добрым тихим словом.
