Государь: искушение Властью! Парламент: прислуга Власти, обуза Народу?
- Подробности
- 4150
- 29.07.2011
- Амантай ДАНДЫГУЛОВ, главный редактор «Новой» — Казахстан»
Слабость, порок и предрассудки — это дорога к королевской власти.
—
Максимилиан Робеспьер
Панацея от политического застоя — парламентско-президентская республика
На наших с вами глазах история отечественного государственного строительства, декоративно вальсировавшая до сих пор чопорный минуэт с партийным строительством, делает, как легкомысленная девица, не менее легкомысленный реверанс, замысливая расширить альковное ложе на троих. В нашем случае получился непристойный шведский вариант, сознательно выбранный мезальянс – воистину знаменитая картина Пукирева «Неравный брак».
Сочетаясь узами заклятых друзей...
В цивилизованном же обществе это весьма популярная практика. Премьер-министр Британии балансирует между консерваторами-тори и социал-демократами из партии лейбористов, в Германии опять же социал-демократы противостоят христианским демократам, а в США – это традиционный клинч двух гигантов: республиканской и демократической партий. Но все они имеют солидную кредитную историю, их становление происходило в непримиримых демократических дискуссиях, они имеют реальные целевые электоральные базы. Ведь этот разлом на две партии отражал реальный гражданский разрыв на две части – как, например, в Северо-Американских Штатах, где военная победа Севера над Югом вовсе не означала физическое уничтожение южан, а лишь знаменовала переход борьбы в политическую плоскость – в схватки демократов с республиканцами (в Конгрессе и Сенате, в прессе, а затем на радио, ТВ и на электронных полях сражений)...
В перечисленных зарубежных примерах не нашлось места для низкоквалифицированного лаборанта, специалиста по искусственному оплодотворению, что, втайне мечтая о Франкенштейне, сотворил бы вместо него убогого Квазимодо (квази-партию). Вот потому-то в нашем случае и смущает примитивная драматургия и выбор – совсем по Фрейду, подтверждающие опасения и тревоги власти. И действительно, опора власти только на «Нур Отан», что разрывается между многочисленными платформами, «измами», проявляет трогательную заботу о социально уязвимых слоях общества и одновременно тут же демонстрирует трепетное отношение к госкапитализму, – опора на такого партнера чревата непросчитываемыми результами. Боливар действительно ТАКИХ двоих – не выдержит. А быть удачливым слугой двух господ удавалось только литературному персонажу – Труффальдино из Бергамо. Выбором, как известно, располагал лишь былинный русский богатырь: там – коня потеряешь, здесь – голову сложишь...
У «Нур Отан» же такого выбора нет. Ранее предложенная президентско-парламентская республика выбрана в качестве своеобразного переходного механизма в отсутствие сильного преемника. Благие пожелания вроде «обществу нужен некий технический «президент»..», «во избежание социальных потрясений и гражданских смут при формальном преемнике...» – все они так и остались пожеланиями и заклинаниями, не имеющими ничего общего с реальной жизнью.
Парламент: оттягивая на себя удар
В нашем же представлении, не президентско-парламентская, а именно парламентско-президентская модель будеть максимально соответствовать непросчитываемому транзитному моменту. Эта модель позволит вывести преемника из-под удара и сместит центр тяжести политической жизни в представительный орган, в мажилис и сенат.
Обретя и новое дыхание, и достойное в общественной жизни место, парламентарии в ходе «живых» и искренних, а не «для галочки» формальных дебатов смогут выкристаллизовать в своей среде по-настоящему достойных лидеров. Нелицеприятные, открытые диалоги и дискуссии парламента с правительством и отчеты министров депутатам – главным ньюсмейкерам политического поля Казахстана — пробудят к жизни и общественные институты власти. Министрам будет не на кого кивать наверх: власть – она вся тут, в зале заседаний мажилиса, с ней договаривайся, ей отчитывайся, ей – а опосредованно и народу – и служи!
Политическая жизнь получит новые, демократические импульсы к жизни, едва президентские полномочия нового главы государства будут в разумной степени усечены – в пользу парламента.
Госструктуры перестанут обслуживать только Акорду и начнут работать по своему внутреннему регламенту и нормативно-правовым документам, без оглядки наверх, выстраивая обратную связь с обществом и народом. Реанимируются общественные институты, обеспечивая контроль общества.
Сам же президент оставит за собой право быть над схваткой, не симпатизируя ни одной партии, ни одному партийному блоку или группировке. Ведь как лидер нации – он возглавляет весь народ, служит всему народу, а не его части, клану или роду. Возглавляя целое, он не может априори возглавлять и часть этого целого, дискредитируя тем самым остальных, не входящих в эту приоритетную часть.
Филигранными движениями политического скальпеля
«Преемнику» же в обозримом будущем предстоит выполнить в полном смысле этого слова тяжелые, но необходимые конституционные структурные изменения. Чтобы спасти страну от неизбежной пучины хаоса, ему предстоит отвести от нее угрозу внутреннего раздрая. Он должен быть в состоянии постепенно, эволюционным путем, без склок и истерии, без упреков и обвинений в измене Родине прописать в Конституции справедливое представительство всех трех жузов в органах власти. Не забывая, конечно, и «четвертый жуз» – русских, татар, евреев и так далее, – таких же полноценных граждан РК, некий катализатор совести и внутри-элитный сдерживатель.
Ведь в приснопамятном Союзе, при режиме, именуемом сегодня не иначе как «человеконенавистнический» и «тоталитарный», власти реализовывали всеми охаиваемую сегодня ленинскую национальную политику, кальку которой, безусловно, использовали при образовании Ассамблеи народа Казахстана. Почему квотный прин-цип распространяется на все этносы, даже самые (по численности своей), казалось бы, незначительные? Но вот титульный этнос с его историческим наследием (жузы) парадоксальным образом не имеет такой правоприменительной практики претендовать на применение такого же подхода – в органах власти, на конституционных должностях... А ведь Ассамблея зачастую выдвигает судьбоносные, законотворческие инициативы – за всех нас.
В прошлом, как мы помним, последовательно выдерживались квоты в госорганах управления. У руководителя-казаха всегда первым заместителем был славянин (и наоборот). Почему бы, памятуя этот опыт, не реализовать такую схему по-новому? Почему бы не определить представительство жузов (включая «четвертый») во властных структурах, чтобы в каждом госоргане был представлен срез элит? Это будет самым эффективным антикоррупционным механизмом, создаст в обществе и в коридорах власти доверительную атмосферу политкорректности, будет способствовать скреплению и единению самой титульной нации, власть для народа станет прозрачнее, понятнее и добродетельнее.
От всеобщей ответственности или без...
Сегодня, когда околовластные политологи пытаются ввести институт преемника в общественное сознание, они должны знать, что и сами несут ответственность за все те последствия, что развернутся потом в процессе его становления и закрепления на властном Олимпе. Замыкая всю интригу на персонализации преемника, эксперты сознательно сужают пространство решений до одного кандидата и поднимают накал политических околовластных дрязг.
Надо себе очень четко уяснить: если под таким беспрецедентным давлением властью все же будет разработана операция «Преемник», то он, джокер, изначально получит неслыханный карт-бланш, по сравнению с которым индульгенция, выданная наместником Бога на земле Папой Римским в годы инквизиции, – эдакая Записка от Бога – ничто. Не избранный, а осененный лишь указующим перстом при активном участии десятка восторженно-умиленных повитух, повязанных клановыми и кровными интересами, он будет свободен от тех многочисленных обязательств перед народом, которые вынужден давать полноценный кандидат, борющийся за голоса избирателей в честной, конкурентной борьбе с другими такими же честолюбцами.
Те обещания, которые преемник дал в кулуарах, – их выполнение уже не отследить. С утратой его Патроном скипетра – заветного джойстика-манипулятора – он уже не заставит преемника их выполнять и соблюдать. Ведь «наследник» не составлял предвыборную программу, не соизмерял свои силы и возможности, не набирал и не терял очки в предвыборной гонке за голоса избирателей, и за их кредит доверия переживать ему не с руки. Он не выходил на площади в Жанаозене, в Актюбинске, в Шымкенте и Семее. В постмодернистских «шаныраках» не глядел в уставше-поникшие, а порой – и озлобленные глаза. Не здоровался с людьми с мозолистыми и натруженными руками, на которых держится страна и его личное благосостояние. Соответственно – и электорат даже формально не вправе спросить за них с него, потому что электоральное участие будет как минимум зафиксировано проплаченными социологическими опросами и стараниями золотого резерва власти – бюджетников.
Поэтому вдобавок ко всем неоспоримым достижениям Первого и страны мы получаем недостатки Второго. Что же касается очевидных достоинств и признанных исторических заслуг Первого, то вовсе не факт, что ими-то как раз Второй располагает априори. Преемник – это мгновенный импульс к началу тотально истребляющей межклановой борьбы, когда топ-менеджмент от политики и пристегнутой к ней экономики Казахстана позабудет о своих прямых обязанностях и со страхом и вожделением будет строить конспирологические версии и выверять многоходовые превентивные устрашающие меры.
С одной стороны, операция «Преемник» – безусловно отрицательный сценарий со всеми издержками дворцовых нюансов. И недавнее плановое, но не обнародованное публично (как это делается в США) медицинское обследование «ноль первого» породило массу тревожных слухов. А есть ли «план Б»? Как соотносится он с Основным Законом? Прозрачны и законны ли прописанные там первоочередные кризисные политические меры? Подтверждая тем самым неспекулятивность рассуждений о возможных объективных и субъективных политических катаклизмах и их последствиях для общества и народа...
Но раз уж общество публично, медийно, в том числе и устами официального рупора Астаны нет-нет, да и вновь берется за обсуждение такого возможного решения, то наименее безболезненным для рядовых членов общества и государства в целом являются два сценария.
Путей – немного. Выбор – один
Первый известен по новейшей постсоветской истории — это более-менее удачно апробированные и закрепленные практикой российский и азербайджанский пути к креслу «ноль первого». В первом случае Владимира Путина сперва поставили во главе правительства (пусть и формально «и. о.», с августа 1999-го), а затем его объявил своим преемником Ельцин, во втором – Алиева-младшего, также воздвигнутого на пост премьер-министра (2003), его отец назвал следующим главой государства. Общество исподволь готовили к тому, что именно такой сценарий и развернется (и будет принят всеми влиятельными игроками – что самое главное!) в высших коридорах власти. Эта династийная рокировка была в сознании людей легитимизирована. И уже публично, с медийно наработанным имиджевым – беспрецедентным по кредиту доверия в сравнении с конкурентами – капиталом Преемник вышел на выборы. И... победил.
Но есть и второй путь: можно сделать восхождение на трон более прозрачным, толерантным и якобы даже «демократическим». Этот казахстанский гипотетический (пока) сценарий появления Мессии (?) видится следующим. Уже в новом составе парламента преемника проводят под срежиссированную бурю противодействия по коридорам власти. Конституционно восстанавливается утраченная в свое время в республике должность вице-президента. На этот пост назначают преемника. И в удобное для страны и для себя время президент обращается к нации с просьбой освободить его от обязанностей главы государства, публично слагает свои полномочия, – и начиная с этого момента весь адмресурс работает на «назначенца». Конечно, этот расклад на первый взгляд утонченных экспертов вроде и не на пользу обществу, но несет в себе минимум издержек.
Помнится, благословляя Миледи на уничтожение мушкетеров короля кардинал Ришелье выдал ей знаменитое собственноручное послание: «то, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказанию и для блага государства». Своеобразная фигуральная выдача некоего подобного мэсседжа преемнику, либо же откровенный его выкуп назначенцем – один из возможных вариантов развития событий.
Но при этом надо помнить, что если такая «схема» и такая «процедура» будут навязаны электорату и поддержаны чиновничеством, то новый президент таким образом получит индульгенцию и полный карт-бланш на все свои поступки и решения, независимо от их легитимности, целесообразности и просто вменяемости. И тут нельзя забывать, как именно это произошло в России с Путиным.
Как смог Россию – так и отстроил!
Очевидно, не имея опыта цивилизованного и цивильного госстроительства, преемник Ельцина опирался на традиционно понятные и близкие ему инструменты – силу и навыки правоохранительных органов. А лабораторно взращенные трагедии в «кущевках» показали, что и криминальные стандарты построения взаимоотношений власти и общества тоже весьма широко, эффективно и повсеместно применяются (если верить российским СМИ). Просто потому, что такая силовая иерархия оказалась власти понятна и близка.
Россия же – патриархальная, соборная, ностальгирующая (если верить Путину) по реформам Столыпина, та самая чеховская, тургеневская, толстовская, пастернаковская Россия – становится вертикально выстроенным бездушным акционерным обществом. Благо, внутреннее ожидание и установки руководства удачно ложатся на готовые лекала и рецепты от Берлускони. А любые бизнес-сообщества, по сложившейся печальной постсоветской действительности, опираются снизу на криминалитет, а сверху – на правоохранительные органы.
Вот такое «лицо» – у нашего старшего партнера по таможенному пространству, вот и такая перспектива – для нас. По мере интеграции в таможенное пространство сюда придет и российский криминалитет, и беспредел российских правоохранительных органов, а также опричники Ивана Грозного из одной кавказской республики с «международной лицензией на отстрел». Недавний беспрецедентный «хоргосский разгром», если верить СМИ, как раз и имел в качестве катализатора мощный вброс российских спецслужб нужного компромата на таможенную верхушку Казахстана – весьма символический и своевременный «прорыв в деле обеспечения экономической безопасности южных границ Таможенного союза».
Фигура умолчания: выбора нет
Что же касается некоей полумифической кандидатуры, которую многие по умолчанию имеют в виду, то у Акорды выбора нет. В засаленной колоде тузов очень немного, но и они – крапленые. Ведь известные фигуры уровня министров и акимовского корпуса, даже неоднократно проштрафившись и дискредитировав себя, все же вновь и вновь возвращаются во властную когорту и перемещаются по горизонтали. Эдакая «изнурительная» горизонтальная траектория сизифова камня.
Однако, судя по продавленным инициативам национального масштаба, многим кадровым назначениям «с западной пропиской», попыткам тотального контроля и манипулирования религиозным сознанием, общественной и оппозиционной мыслью, судя по индивидуальному видению государственного и партийного строительства, – с ролью регента (по Булгакову ли, в классическом ли смысле – практически самостоятельно реализуя полномочия главы государства) успешно справляется Аслан Мусин.
А значит, и возможный преемник тоже определен, и заменить его некем. Другое дело, готов ли он сам водрузить себе на плечи этот психологически пока неподъемный груз ответственности? В нашем случае речь идет только о персонификации. Потому что преемственность власти в целом обеспечена образом жизни ближайшего окружения президента: культивируемыми ценностями, безответственностью перед народом, склонностью к коррупции, необъяснимой тоской по Лазурному берегу.
Сам он все же еще не готов, – такие зашифрованные мэсседжи Акорда получала от его собственного окружения, а опальный Мухтар Аблязов при любой возможности твердит об этом и вовсе открыто. Он не готов и не хочет, разумно избегая повышенного внимания общества к своей персоне и скрупулезно-циничного перебора и анализа своих личностных качеств. Как всякий здравомыслящий человек, который просчитывает все риски вплоть до потери жизни и капитала, он не примеряет на себя тогу высшего чиновника и вовсе не хочет (пока, по крайней мере) даже проецировать эту ситуацию на себя.
Два фактора – без шанса на их игнорирование
Однако рано или поздно два фактора подтолкнут его вступить на эту извилистую стезю. Жизнь и даже самые продвинутые технологии не только не отрицают, но и подтверждают справедливость сакраментального утверждения «короля делает свита». Лакированная плакатная картинка, конспирологические версии и византийские коллизии – из них искушенный читатель видит, что даже некая кулуарная «железо-бетонная договоренность» между Путиным и Медведевым, заключенная между ними при уходе с президентского поста одного и восшествии на престол второго, – даже она оказалась подвержена стрессовым и температурным изменениям. И сегодня ситуацию уже контролируют две конкурирующих команды челяди – как при сборе негатива впрок, так и при использовании его в СМИ-шных войнах.
Воистину, Франция времен Людовика XIV! Король и кардинал соревнуются во взаимных утонченных реверансах, а мушкетеры короля и гвардейцы кардинала последовательно уничтожают друг друга и систему власти в целом...
Кроме того, невооруженным глазом заметно, что Медведева подталкивают к выраженному оппонированию Путину и многие международные институты, и подпитываемые США открытые и закрытые аналитические центры. Мол, Медведев – самый что ни на есть просвященный либерал, а Путин – просто Дзержинский в цивильном костюме, олицетворяющий собою ЧК. И даже если эта футурологическая версия развенчаема и сами фигуранты в нее не верят, то они все же не могут не реагировать на стресс своего преданного окружения. А оно старается вовсю: и разжигает, и подталкивает! Но тут-то и возникает непрошеная коллизия: раз уж «дедушку Ельцина» так точно, без сучка и задоринки, добровольно-принудительно обязали к безболезненно-вынужденной передачи власти Путину, то и нынешние претензии Медведева на удержание верховной власти точно так же гладко и без срывов, с такой же тщательностью и скрупулезностью будут нейтрализованы (и уже нейтрализуются) незаметными пока для нас талантливыми режиссерами с холодным путинским сердцем и стальными путинскими руками.
Ровно так же со временем окружение и нашего крон-принца – те самые люди, что еще вчера изначально не имели объективных предпосылок стать богатыми по уму и гражданской позиции и вообще хоть сколько-нибудь заметными среди сотен и тысяч алчущих карьеристов, – это самое окружение, стараясь для себя и под себя, искусно и направит своего патрона занять «по праву заслуженное» и «достойное место» на политическом Олимпе.
Фактор второй. Главный...
Второй фактор – это формирование неправового сознания у электората. Лихо закрученные интриги и непубличные коллизии за этот относительно короткий и драматический промежуток жизни всего постсоветского пространства очень убедительно и наглядно демонстрируют: даже честно заработанные деньги и приобретенные активы невозможно удержать, не находясь во власти. И г-н имярек к этой мысли рано или поздно придет, но в нашем случае – попозже (Елбасымызға Алла қуат берсін! – Да пошлет ему Всевышний, хвала Ему, долгие лета!)
Ведь, метафизически отмеряя, Время для одних работает на перспективу, а для других – безмятежно-усыпляющий поток мириад песчинок в колбе песочных часов напоминает о Вечности. Всему свое время, у каждого свое время.
Что же в наших условиях касается вероятности фигуры премьера – очевидно национального масштаба топ-менеджера – в рассматриваемом контексте, то он находится в весьма комфортной системе координат, где уже пользуется бессрочным кредитом доверия, если не любовью президента, и подчеркнуто демонстрируемой лояльностью госбюрократии. Все эти плюсы его положения, однако, уравновешиваются настороженными и подозрительными взглядами национал-патриотов. И он этот баланс хорошо чувствует. Такие тепличные условия он вряд ли рискнет разменять и кинуться во все тяжкие и лихие. А те, кто все же сподвигнет его на это, – посеют ветер...
Диалог – другого пути нет
Значительно более комфортным и интересным вариантом видится выстраивание политического диалога верховной власти и парламента. В долгосрочном плане Казахстану нужна скрупулезно, объективно выстроенная двухпартийная система – со своей кредитной историей добропорядочной партии. По примеру ли Англии, по образу ли Германии, по американскому ли подобию, – но пора уже положить начало процессу постепенного аккумулирования кредита доверия граждан. Поэтому если наша правящая элита и впрямь (как это кажется порой со стороны) искренне в этом заинтересована и верит в долгосрочные программы «Казахстан-2030», во вхождение в 50-ку конкурентоспособных государств, в громко стартовавшую программу ФИИР, – то создавать такую партию надо адресно, электорально выверенно.
Аналитический центр Акорды, видимо, хотел как лучше, чтобы получилось как всегда. Однако вышло, на удивление, просто «на отлично», превзойдя самые смелые ожидания «мозгового центра», обеспечив НДП в краткосрочной перспективе комфортные условия и, возможно, необходимое время для трансформации в партию, отражающую адресно социальный срез общества и реальную суровую действительность.
И ей действительно необходимы время и даже в определенном смысле мужество, капелька прагматичного здравомыслия и исторического прогнозирования для этого очень непростого шага. Не теряя достоинства, не лишаясь связи с обществом, партии пора призадуматься над собственной плавной трансформацией, а именно над прощанием с лэйблом «НАРОДНАЯ». Эта дефиниция давно уже превратилась в банальный рудимент, и дает стороннему наблюдателю лишь повод для обоснованной, язвительной социальной критики.
Трансформация расставит многое по своим местам: избавляясь от прежних, «совковых» еще иллюзий, электорат перестанет тешить себя завышенными социальными ожиданиями. Это поможет власти де-юре отправить в исторический утиль прежний государственный патернализм по отношению к рядовым гражданам (де-факто на свалку истории его уже отправили).
Уверен, что так не замысливалось, но так получилось. Иногда замыслы начинают мутировать и жить своей жизнью, выстраивая собственную программу и выискивая алгоритм с неизвестной конечной целью. Этакая матрица, вышедшая из-под управления. Компьютерный вирус...
Однако же саму новоявленную пробирочную партию ждет судьба «дауна» (уж извините за неполиткорректность): инъекции – финансовые и имиджевые – не помогут. Любви простых людей и – как следствие электоральной поддержки – у нее не будет. Ведь священное таинство зачатия потеряло свою сакральность: оно произошло цинично и публично – в лабораторных условиях, в силу отсутствия у праотцов репродуктивных качеств. А затем уже и повитуха Время весьма неудачно выбрала момент для кесарева сечения явно недоразвитого эмбриона.
На Западном фронте – одни перемены!
Извлекать на свет вне любви зачатое дитя пришлось под тревожный гул, грохот и грозовые зарницы на Каспии. Совсем не по роману, на Западном фронте сегодня как раз – перемены: их буйный ветер освежает многим мировосприятие и переворачивает систему оценок. И как суровой зимой 1941-го прямо с торжественного парада на Красной площади войска отправились прямиком на фронт, так и не менее суровым (в Жанаозене и Каражанбасе температура воздуха перевалила за 500C) летом 2011-го сразу после подачи заявления о приеме в партию ополченцы нового партийного призыва должны быть отправлены туда, на запад, на «западный фронт», – чтобы в собственных ладонях почувствовать тяжесть этих гроздей гнева. Эти нувориши вполне вправе получить истинное представление о жизни, пережив боевое крещение в самом горниле народного возмущения. Это поможет им очень быстро прозреть и осознать, как все же далеки их концепции олигархического бизнеса от суровой казахстанской действительности.
Этот холодный душ нашей элите более чем необходим. Чтобы избежать рецидивов кровопролитной Французской Революции, уже сегодня пора принимать превентивные меры и помнить о тех простых и понятных всем слоганах, которые поднимали ее радетели на своих знаменах. На нашей земле мы хотим заместить эгоизм моралью, формальные кодексы чести – честностью, обычаи – принципами, чувство собственности – чувством долга, тиранию моды – господством разума, презрение к несчастью – презрением к пороку, наглость – самоуважением, тщеславие – величием души, любовь к деньгам – любовью к славе, хорошее общество – хорошими людьми...
Сам факт хирургического извлечения под ослепляющие фотоны софитов новорожденной партии послужит взрывным катализатором многих дремавших доселе социальных процессов. Если раньше о них говорили шепотом, то теперь у народа, оппозиции и широкой общественности уже появляется легитимная возможность публично обсуждать, осуждать позиционирование партии, – в том числе и медийно.
В лавке галантерейщика Бонасье: перед зеркалом
Партия здравомыслящих бизнесменов (под кальку «Правого дела» Михаила Прохорова), – если ее удастся собрать «под менеджера партийного строительства», – вполне справится с негигиеничной ролью коллектора, что оттягивает на себя всю ту социальную ненависть и весь гнев, что то и дело прорываются гнойниками то здесь, то там. Власть приобретает с ее появлением ту самую отдушину, куда можно небрежно сбрасывать накопившийся негатив. И существовать эта партия будет ровно до тех пор, пока олигархический бизнес не скинет свою стыдливую вуаль.
Какой бы гардероб он ни примерял бы на себя: лихой, набекрень накинутый берет Че Гевары, сшитую из узорчатого батика, застегнутую на все пуговицы удлиненную рубашку-«мадиба» Нельсона Манделы, кепку Юрия Лужкова, интеллигентные дорогие очки и интеллектуальный взгляд Михаила Ходорковского или даже родимое пятно на «глянце» Михаила Горбачева, какой бы демократической риторикой он ни унавоживал свою речь, — выразительный образ одной олигархической группы, словно тавро, будет сопровождать его всю жизнь. Избавиться от клейма будет весьма непросто (если вообще – возможно) в течение всех этих поисков собственной ниши – даже и не в общественном срезе, а в душах и предпочтениях электората. Под рентгеновскими взорами социально уязвимого большинства он будет чрезвычайно неуютно себя чувствовать.
Но это – трафаретный посыл и умозаключения, лежащие на поверхности. Но на деле, по моему глубокому устойчивому подозрению, он уже давно присягнул новому сюзерену, с которым по путевке и благословению «Евразийской группы» он счастливо сидел в президиуме «Атамекена». Такова логика и внутренняя драматургия Большой Политики и Больших Денег. Классическая, проверенная не одной захватывающей дух интригой фраза: «Триумвират умер, да здравствует крон-принц». Отсутствие принципов – краеугольный принцип Большой Политики. Тем более – на Востоке…
Можно ли доверять такому, как это модно стало называть, старт-апу? Пополнение словаря политолога должностью «менеджер партийного строительства» не вправе отменить базовых постулатов – таких как «партийная идеология» и «убеждение».
Так что пока вместо солидного соперника и достойного спарринг-партнера получилась внебрачная суррогатная партия-пасынок. И не поменяй свою весовую категорию в самое ближайшее время, она растеряет авторитет уже в течение первого электорального цикла. И подобно старцу, страдающему подагрой, окажется весьма чувствительной к любым колебаниям политической конъюнктуры, непримиримым, придирчивым и взыскательным взглядам национал-патриотов и особенно – социальным вызовам и катаклизмам.
В одну телегу впрячь не можно / Коня и трепетную лань
...А что может предложить обществу с еще не затянувшейся пуповиной социализма, с нестертыми воспоминаниями о всеобщем справедливом распределении, гарантированными социальными листами, с неизжитой коллективистской ментальностью та же мутированная новоявленная парткомпания? Светлое и сытое общество для избранных? Узаконенный вахтовый метод для олигархов? Набор либеральных постулатов, слегка разбавленных марксистско-ленинскими дефинициями? На какой слой общества они рассчитывают опереться? Под какими лозунгами они будут призывать под свои сусальные знамена? И не кощунственен ли сам по себе тот факт, что бренд «Ақ Жол», в смысловом значении сакральный для всего казахского народа, рожденный по-настоящему в демократических потугах и дискуссиях, окропленный священной кровью Алтынбека Сарсенбаева и Заманбека Нуркадилова, на алтарь которого были положены судьбы целой плеяды романтиков вроде Жакиянова и Тохтасынова сотоварищи, – не кощунственен ли после всего этого тот факт, что именно это имя пытаются использовать как стартовую площадку для вталкивания в общественное сознание манифестов и меморандумов, навязчиво и беззастенчиво легализующих право богатых быть богатыми и жить богато, утверждая собственный компрадорский образ жизни?
Гибкость, опыт, аппаратная мудрость, солидно-подтянутое владение казахским языком, знание византийских тонкостей коридоров Акорды выглядят очевидными конкурентными преимуществами с явно проступающими контурами будущего Нурлана Нигматулина в сравнении и с новоявленным мессией, на контрасте с нескрываемой прямолинейностью новоявленного партайгеноссе наспех хирургически грубо переформатированного «Ақ Жола», и на фоне безликой массы политического топ-менеджмента.
Однако при ближайшем рассмотрении окружения президента и когорты видных и признаваемых электоратом общественных деятелей на политическом небосклоне пока не видно человека, обладающего столь колоссальным опытом при самых разных общественно-политических формациях – от пресловутого «совка» до жестких реалий рыночной экономики. При нашем раскладе должно быть предусмотрено несколько вариантов развития событий. Упреждающая мультитрендовость поможет сохранить в обществе устойчивость и предложить в критический момент именно тот вариант, который будет с воодушевлением воспринят и правящей элитой, и рядовыми казахстанцами…
Раньше весны – и не ждите...
Ничего не утверждая, предлагаем призадуматься читателю над скоропалительно «отстрелянной» новостными лентами чередой событий. Форсированное строительство Таможенного союза и утверждение (со второй попытки) Доктрины национального единства. Настойчивая, но неудачная попытка референдума и феерические результаты выборов. Громкий пиар форсированной (опять же!) Программы индустриально-инновационного развития и вхождение в состав Совета директоров ОАО «Газпром» Тимура Кулибаева. Плановое, но неозвученное медобследование и... последнее сакраментальное интервью Ертысбаева – единственного и непревзойденного глашатая двора Его Высокопревосходительства (с очень высоким КПД)... Все эти события, молниеносно произошедшие за полгода, объединены внутренней логикой, известной либо провидцу, либо нашему президенту.
Теперь стараниями заказных политологов казахстанское общество зондируется в последнее время еще и идеей досрочных парламентских выборов. Их раньше весны следующего года не будет. И вот по каким соображениям.
При всем лакейном угодничестве и фарисействе парламента декоративные функции своей законодательной ветви парламентарии все же исполнили, выкристаллизовав в собственной среде некое ядро – достаточно зрелых государственных мужей. И свою лепту в календарное двадцатилетие новейшей истории – не по драматургии, но по содержанию – они все-таки внесли. Будучи формальными атрибутами законодательной власти и едва ли не механическим конвейером по выпуску законодательных актов, но страну они все же обеспечили худо-бедно теми «сырыми» полуфабрикатами законов, по которым разным слоям и представителям общества все же можно выстраивать подобие цивилизованного диалога между собой. Ведь и гуманность президента к состоящим на государевой службе и финансово-продуктовом довольствии приближенным давно известна. Опять же – без их участия в юбилейных торжествах русский язык не обогатится новыми, запредельными метафорами и заоблачными аллегориями некоторых выпускников с дипломами иезуитского колледжа. И если отбросить в сторону скабрезничания автора, то как представители некоей государственной функции депутаты все же заслужили право быть на юбилейных торжествах.
Однако, надо отметить, законы есть, но механизмов их работы нет. Нет объективной правоприменительной практики. Нет верховенства закона. Наш закон – это все еще «телефонное право». Наш закон – это непрописанная строка родо-племенной иерархии.
Без этого слаженного хора их восторженно-наркотического фимиама эмоциональный фон будет бледным, а финальные торжества не станут мистерией. Ведь рекрутированные в спешном порядке под знамена новой старой партии, партии-оборотня «Ақ Жол», не смогут с подобострастием и искренней преданностью смотреть в глаза президенту, будто те первоклашки, что едва-едва переступили порог школы.
Два сытых лица Януса
И второй, более концептуальный вариант. Проведение досрочных парламентских выборов на фоне непрекращающихся событий в Мангистауской области, которые весьма болезненно свидетельствуют о несостоятельности и уязвимости властей всех уровней, может структурировать и политизировать протестные настроения. Ни прикормленные НПО, ни эксперты, ни депутаты, ни орденоносцы из творческой интеллигенции не захотели (а при желании все равно не смогли бы!) защитить власть в этом краш-тесте.
Говоря о природе и гримасах социальной политики, один из самых компетентных и взвешенных экономистов в политике и политиков в экономике Магбат Спанов неоднократно отмечал: у нас в целых сегментах высокорентабельной экономики интересы первой десятки крупных госчиновников диаметрально расходятся с решениями экономического блока правительства. Как это сковывает действия региональных властей, особенно наглядно видно на примере бастующей Мангистауской области. Власть и бизнес – это два сытых лица пресловутого Януса на анорексийном теле государства.
Страх маргинализации и ее цветная ползучесть (пустынная колючка, перекати-поле), паралич политической воли (все-таки речь идет об единокровниках — с одной стороны и широко продекларированном патернализме государства – с другой!), отсутствие внятной позиции, выхолощенность принимаемых меморандумов и решений согласительных комиссий – это тяжелейший пресс, с одной стороны, требований соотечественников, с другой – отсутствие одобряющего кивка со стороны тайных конечных акционеров. И – как следствие – набор мероприятий, схожих или скомпилированных с нафталиновыми методами почившей в бозе царской охранки.
Здесь надо понимать, что любые экономические катаклизмы, подрывающие основы власти, могут быть на руку третьим силам. До точки бифуркации и разлома дело не дойдет, но сделать власть более сговорчивой вполне могут. Как этого избежать?
Пример Техаса
Чтобы не строить замки из мангистауского пропеченного солнцем песка, за примером становления и развития нефтеносного региона можно обратиться к истории американского Техаса. Здесь можно проследить немало аналогий с нашими, казахстанскими реалиями: взять, к примеру, охоту к перемене мест – столица штата переезжала 15 раз! Так же, как и Мангистауский регион, Техас славится своим черным золотом: именно здесь сколачиваются многомиллиардные нефтяные состояния и отсюда родом самые горячие техасские ковбои – своего рода мангистауские адайцы. Точно так же, как о крутых жителях Техаса и местных рейнджерах хоть что-то слышали и знают почти все жители Американского континента и многие за его пределами, – так же и славятся своим нравом и норовом гордые обитатели нашего Запада. Они уже при первом знакомстве в ответ на вопрос о своем происхождении заявляют собеседнику о себе ярко и лаконично: «Білсең – Адай, білмесең – Құдай!» (примерно: «(я для тебя) если знаешь – адай, а если не знаешь (то я для тебя) – Всевышний!»)
Но дальше уже идут различия, многие из которых мы вправе взять себе если не на вооружение, то хотя бы на карандаш – для подробного аналитического изучения.
Техас – единственный из всех штатов появился в составе США в качестве равноправного, официально признанного государства. До некоторых пор он даже сохранял за собой право выйти из состава США, но после разгрома южан армией северян утерял его. Техас и сегодня сохраняет за собой право поднимать на любых церемониях свой собственный флаг на одном уровне с государственным звездно-полосатым флагом США, а его земля – собственность исключительно Техаса, а не федеральная. Даже приговоренных к высшей мере наказания сегодня здесь казнят вопреки заступничеству федеральных властей Вашингтона. Если из американского Техаса вышли родом многие миллиардеры и даже семейная династия последних белых президентов, то и казахстанская бизнес- и политэлита весьма щедро (выше об этом уже сказано, но можно и акцентировать внимание уважаемого читателя вновь) сдобрена выходцами из этого региона в немалой степени концентрации: это и Балгимбаевы, и Мусины, и Тажины, и Утемуратовы, и Исекешевы, и Даулбаевы, и Кушербаевы, и Имашевы, и многие другие, составляющие вполне достойное лицо и становой хребет казахстанской государственности новейшего времени. В этом же списке, но совершенно в другом контексте – с завышенными ожиданиями общества в приписываемой ему ипостаси стоит фамилия Тасмагамбетова.
Здесь надо отметить, что в окружении главы государства он – единственный, обладающий политической волей, мобилизационными трендами и стягом, столь необходимыми для претворения в жизнь президентских программ по построению социального государства. И гипотетическая операция «Преемник» была бы более лояльна воспринята обществом, его казахскоязычной частью и национал-патриотами, прими он вспомогательное участие в этой далеко неоднозначной спец-операции; в связке с имяреком электоральные симпатии казахстанцев были бы крон-принцу, возможно, гарантированы.
У федеральной же столицы США нефтяные и газовые компании еще в период президентства семьи Бушей (как старшего, так и младшего – выходцев опять же из Техаса) смогли выбить себе беспрецедентные налоговые льготы, которые президент Обама только сейчас – пока безуспешно – пытается отобрать. Казахстанские же СМИ как-то раз подчеркнули нелепый перекос: Западный Казахстан получает 1% доходов от той нефти, которую добывает (интервью Ерлана Карина еженедельнику «АиФ» «Клановость – главный принцип на олимпе власти»)…
А вот, к примеру, темы, которые волнуют сегодняшних жителей Техаса. Закон о защите малого бизнеса (Small Business Job Protection Act) от 1996 г. гарантирует работодателю налоговые послабления, если он наймет здесь тех, кто уже сидит у государства на шее, – выходцев из малоимущих семей, подростков (хотя бы на летнюю работу), юных наркоманов и алкоголиков, бывших правонарушителей, либо тех, кто проходит переобучение, или получает от государства талоны на питание (food stamps) и прочие социальные выплаты. Каждый такой благородный жест в поддер-жку неблагополучных сограждан техасскому предпринимателю приносит экономию от 2,4 до 8,5 тысячи долларов налога на каждого работающего!
Этот шаг государства навстречу и бизнесу, и рядовому гражданину одновременно не остался без внимания: только в 2003 году, к примеру, Техасская комиссия по занятости получила более 110 тысяч запросов и выделила 129,6 миллиона долларов на налоговые льготы.
Свой Техас нам по карману?
Здесь, на западе Казахстана, словно в той капле росы, что будто лупа позволяет разглядеть каждую прожилку на степной былинке, все язвы и метастазы нашего общества проступают особо четко, цинично.
Цинично конъюнктурные, а точнее – сезонно-электоральные отношения к участникам войны; запредельный цинизм банкиров с их воздушными банковскими продуктами (деривативами) и спекулятивными кредитными портфелями; молчаливое согласие, а зачастую – и прямое потакание правительства (так называемые «общие интересы» в экономике чиновников, ненадолго вышедших словно «погулять» во власть из бизнеса); завуалированные скрытые проценты свехприбыли банков на кредитах для малого и среднего бизнеса; избирательное, но беззастенчивое использование марксистско-ленинской риторики; слащавый фимиам слуг народа – депутатов – на фоне умиротворенных благоговейно-церковных улыбок – сирот Истории и продуктов ленинско-сталинской политики – ассамблеистов, обладающих приоритетной законотворческой инициативой; безликость серой чиновной массы на фоне безответственности перед главой государства и народом; подростковые суициды – как серьезнейший системный сбой всего общества; удручающие факты самосожжения; прыжок с 9-го этажа подростка в Павлодаре – как вызов всей ипотечной системе; пешая вереница челобитчиков из Шымкента на лобных местах Акорды; спорадически возникающие в разных регионах вспышки религиозного экстремистского сознания на фоне благостной, «освященной» сардонической улыбки Верховного муфтия, давно уже расписавшегося в теологическом бесплодии.
Все это – на фоне расползающихся по телу государства метастаз социальной раковой опухоли (Мангистау) — выглядит антиутопией, фантасмагорией, сюрреалистической картинкой, словно воскресшей из воспаленного абсентом мозга Ван Гога.
Но, извините, кто в таком случае будет нести бОльшую долю ответственности, чем первая топ-двадцатка госчиновников, сросшаяся с олигархическими группами и получившая от президента страну в доверительное управление, за происходящие в республике аномалии: морально-нравственное, культурологическое и идеологическое разложение, техногенные, социальные и политические вызовы?
Рецепты: если не спасения, то выживания
Те, кто бывал в Мангистау, и те, кто родом оттуда, легко вам подтвердят, что двойная финансовая нагрузка на каждого, кто решится заняться транспортировкой чего бы то ни было в этот регион – продуктов ли, сырья ли, комплектующих ли, ставит крест на его бизнесе, если только он попытается удержаться хотя бы на уровне алма-атинских цен.
Региону необходимы адресные налоговые послабления для малого и среднего бизнеса, чтобы в семье появилось два кормильца вместо одного. Продукцию МСБ на рынки России и Азербайджана никто не пустит – тут обольщаться не надо, только свои здесь должны поддержать своих. Создание за счет государства продовольственных поясов, овощехранилищ и хладокомбинатов, теплиц с капельным орошением – это суперзадача сверхактуальнейшей важности именно для жителей этого региона. Снижение железнодорожных тарифов именно для Мангистауской области, обнуление таможенных пошлин на сельхозпродукцию, продукты питания и оборудование, ввозимых в регион, а в перспективе – и открытие здесь свободной экономической зоны – это минимальный, но обязательный к исполнению набор экономических мер, что уже сегодня можно поставить для обсуждения и воплощения на повестку дня. Такой спасательный круг нужен региону гораздо больше, чем те грандиозные проекты сытого государства, что возводят на горячем песке Мангистау иностранные инвесторы.
Профсоюзы, от которых как от огня шарахается нынешняя власть, на самом деле во многом позволяют работодателю вздохнуть свободнее, – если только он искусно, креативно выстроит с ними диалог. Метод кнута и пряника уже устарел, и с людьми надо учиться (и искренне того хотеть!) говорить по-человечески. Надо жить с ними одними общими невзгодами и бедами, а не только праздники совместно вкушать. Тогда и доверие к тебе появится.
И, наконец, если ту же гражданскую активность НПО, комфортно реализующих свои проекты лишь в благополучных Алма-Ате, Астане и Караганде, перенацелить на тот же Мангистау, то можно будет нейтрализовать очаги напряженности, помогая местным семьям запросто решать непростые бытовые, социальные, юридические и семейные вопросы.
Кроме того, не надо забывать, что планируемая добыча 100-150-200 миллионов тонн в год, как и судьба всего Западного Казахстана, зависит от Мангистауского региона, в том смысле, что практически вся инфраструктура сервиса всей нефтегазовой отрасли расположена там.
Подытоживая эти непростые, грустные размышления, автор набрел на точно выверенную сентенцию одного из символов Великой Французской революции – Максимилиана Робеспьера. Эти строки как нельзя точно отражают все скромные попытки построить «утопию» на казахской земле – хотя бы виртуальную, на страницах газеты, книги, на интернет-страничках сайта:
«Мы хотим сменить интригу на достоинство, остроумие – на ум, роскошь – на правду, скуку – на счастье, мелочность – на величие, легкомысленных, слабых и несчастных – на великодушных, сильных и счастливых, то есть все пороки и нелепости монархии – на все добродетели и чудеса республики...»
Вместо P.S.
Многие из читающих эти строки наверняка помнят проникновенные слова Ивана Карамазова: «От высшей гармонии совершенно отказываюсь. Не стоит она слезинки хотя бы одного только того замученного ребенка, который бил себя кулачонком в грудь и молился в зловонной конуре неискупленными слезами своими к «боженьке»!»
Хотелось бы думать, что все наши обитатели политического Олимпа знают эти строки назубок. Хотелось бы верить, что небожители кондиционированных апартаментов Акорды помнят, помимо своих суетных мелких забот, и о тех рядовых своих согражданах, которые плавятся сегодня в Шымкенте от несусветной жары, и о тех жителях Семея, что с ужасом ждут жесточайшей по прогнозам зимы. Мечтается о том, чтобы за спиной у каждого ура-патриотически настроенного чиновника на стене его кабинета наряду с портретом президента нашлось место и для портретов основоположников казахской государственности, чтобы сей государев муж всерьез поверил, что на скрижали Истории земля казахская впервые попала все же не в 1991 году, а намного-намного раньше.
Элите пора понять, что хитросплетения кулуарных перешёптываний друг с другом и многоходовки с расчетом на некий долгосрочный эффект только тогда становятся реальной политикой, если тонкий аромат Hennessy V.S.O.P. в справедливой пропорции перемешан с мускусным ароматом крепкого мужского пота уставшего нефтяника Мангистау. Каждый, кто с комфортом уединяется в роскошных апартаментах с эстетствующими коллегами строить и пилить завтрашний Казахстан, должен осознать, что страна – не только этот пентхаус с видом на полноводный Ишим, но и ушедшие под эту же казахстанскую воду вместе с хозяевами скромные халупки Кызылагаша. И это не только ЕГО, истэблишмента, Отчизна, но – и НАША. Нашим пастырям пришло время прозреть: долгосрочный и стабильный Казахстан – это все мы и каждый в отдельности. Это альфа и омега, конечный результат и залог успеха.
Без этого понимания, без этого базового набора прописных заповедей страна рассыплется на корпускулы при первом же дуновении таусамала – легкого горного ветерка: Осень-История просто смахнет нас прочь из новостной ленты Бытия, как смахивают небрежно со стола горку пепла, осевшего с дорогой сигары. Смахнет – и подведет итоги, пересчитывая – по осени, как и водится, – переживших переполох политических «бройлеров»...
Оглядка на северного соседа стала настолько рефлекторным движением, что даже объяснять президентское недомогание и впервые назвать имя его преемника советнику главы государства Ермухамету Ертысбаеву довелось со страниц московского (даже не столь российского, сколь именно московского, столичного!) издания «Коммерсант». Российским читателям предложили краткий экскурс в новейшую историю Казахстана, поведали даже о Кажегельдине, чью фамилию и не каждый-то москвич выговорит. А потом было и упоминание Конституции образца 1995 года, попроцентный расклад грядущих парламентских предвыборных баталий, – то есть именно те сведения о далеком Казахстане, которые многим москвичам и тем более россиянам даром не нужны: но зато весьма интересны Кремлю... Ведь наряду с «Новой газетой» «Коммерсант» – та самая газета влияния, по которой элита России и оценивает показания барометра политических потрясений у себя в стране и у ближайших соседей.
Выходит, эта беседа, по своему контенту как бы и обращенная к казахстанской интернет-аудитории (ну не бумажную же версию «Коммерсанта» в Казахстане в 50 экземпляров тиражом будет искать утонченный ценитель политических интриг?!), – но на самом деле она выстроена и сделана для российского истэблишмента. Это мэсседж крупным транснациональным корпорациям, компаниям, деловой и политической элите России о том, кто станет следующим президентом в Казахстане. И это – уже второй шаг, сделанный невдруг после его назначения в «Газпром», находящийся под железной опекой Путина.
А значит – его кандидатура обговорена с ВВП и поддержана им.
P.P.S. Свою реакцию на заявление Ертысбаева сам председатель правления АО ФНБ «Самрук-Казына» высказал на встрече с Клубом главных редакторов в Астане. «Честно сказать, для меня это заявление было неожиданным. Я никогда не позиционировал себя как политика. Как вы знаете, я долгое время занимаюсь экономическими вопросами, и это мне нравится. В ближайшее время хочу встретиться с Ертысбаевым и поговорить с ним по поводу его заявления, – процитировал Тимура Кулибаева журналист КазТАГа. — Говорить такие вещи при действующем президенте и после шумихи в прессе по поводу его здоровья, по крайней мере – некорректно». После этого член Совета директоров «Газпрома» резюмировал: «То, что он озвучил в своем интервью в газете «Коммерсант», — это полная ерунда».
Ответ, надо признать, выстроен в лучших традициях восточного царедворца. Иначе и ответствовать было нельзя: ну не принимать же символический скипетр походя, по случаю, из рук одного осведомленного визиря?! Буквально на днях стала известна и реакция главы государства. По словам Ермухамета Ертысбаева, его интервью «Коммерсанту» президент лично прочел и отреагировал следующим образом: «Он сказал мне: «Ну, наделал ты шума по поводу преемника Тимура Кулибаева». Посмеялся. Заодно, говорит, и проверим кое-кого с точки зрения реакции».
Не вторгаясь ничуть в эту пикировку, подчеркнем, что мы свою версию выстраиваем все же в диалектике, в развитии Времени, с учетом драматургии, жизни и случая.
Наш подход – методологический, свободный от симпатий и антипатий к кому бы то ни было: мы лишь анализируем расклад на политическом поле и видим, что в выстроенной властной вертикали пресловутый «Преемник» – одна из важнейших частей системы. И в определенный драматический момент времени как часть этой системы он будет вынужден сработать в соответствии с ее непрописанными законами, будет обязан защищать систему, чтобы защитить себя и свои интересы – внутри этой системы. И тогда его собственное мнение и симпатии должны уступить место вызовам Времени, Истории и Народа...
