Государь и парламент: о бедном народе замолвите слово...
- Подробности
- 5005
- 24.08.2011
- Амантай ДАНДЫГУЛОВ, главный редактор «Новой» — Казахстан»
( Окончание . Начало – в № 31 (323) от 11.08 – 18.08.2011)
Экскурс в историю взаимоотношений парламентариев и правителей
Быть государственником или слыть им? Выбрать тернистый путь или предусмотрительно зарезервировать место в уютной бухте? Сгореть на работе или встретить спокойную старость? Искать ответы на эти вопросы каждому из нас приходится ежедневно, но именно ответы «топовых» чиновников несут для всей Отчизны роковые последствия. Оттого на них особо пристально глядят сегодня и Время, и История, и Настоящее, и Будущее. Опускают ли они очи долу, или смотрят в эту бездну прямо и отважно, расскажем мы в завершающей части трилогии.
Потребительство или патриотизм? Кто на коне? И на кону?
Историю о Марате Оспанове я бы хотел начать не с его биографии, а... совсем с другой личности. Высокий, подтянутый, спортивного вида, с западным образованием и желчными выпадами, переходящими в жесткий прессинг в отношении журналистов, да и вообще оппонентов, этот человек – полный антипод Марату Турдыбековичу, массивному, совсем не спортивному, классическому азиату с хитрым и умным прищуром глаз под густыми бровями и обезоруживающей и располагающей улыбкой.
Гуру финансового рынка и поклонник ушу-саньда с откровенно-пренебрежительной, словно приклеенной улыбкой не раз подчеркивал бездушный прагматизм принимаемых им решений и не упускал случая публично пожалиться на невысокую свою зарплату на госслужбе в пику вольным хлебам большого бизнеса. Якобы по личному настойчивому приглашению президента (если верить самому гуру) он занимал один за другим знаковые посты у руля экономики Казахстана: детали персонального общения с главой государства и восхождения на очередной пост топ-менеджера он со смаком расписал в собственной книге. Оттуда же читатель может почерпнуть описания демонстративно-обиженного исхода финансового «профи» то с одного, то с другого высокого поста. Государева служба, оказывается, не только из удачных и блестящих блицкригов состоит. К примеру, искушенному читателю памятны провалы программы «Голубые фишки»: спортсмен и финансист руководил тогда Национальной комиссией Республики Казахстан по ценным бумагам и раз за разом писал заявления об уходе по собственному желанию с этого поста.
Политика ультиматумов не сработала: гуру тщетно пытался преподнести искушенной аудитории представление о собственной исключительности и вызвать симпатии политической и экономической элиты республики – тех влиятельнейших людей, которые принимают реальные решения, а не просто красиво их расписывают в прессе. В частности, весьма обидел баловня судьбы отказ Нурлана Балгимбаева*, одного из самых скромных и достойных премьер-министров, вывести акции «Казахойл» на свободный рынок. Описывая эту ситуацию в своей книге, он не упустил возможности подчеркнуть собственное творческое бессилие (книга, кстати, была названа «Финансы как творчество»): «Что же в этой ситуации оставалось делать мне? Сидеть и надувать щеки насчет того, что я большой начальник на рынке ценных бумаг, которого не существует? Нет, этого мне совсем не хотелось.
*При том, что именно он и его молодая и неопытная команда приняли на себя непросчитываемые риски рыночной экономики, последовательное формирование рыночной психологии у молодого и горячего топ-менеджмента и рыночных институтов в стране. Здесь надо признать, что именно Балгимбаев, по природе своей спокойно и достойно дистанцируясь от дешевого пиара, создал основы рыночной экономики молодой республики, позволяющей смело смотреть в обозримое будущее.
Желание работать на государственной службе в этой ситуации у меня атрофировалось. И я написал заявление об уходе – по собственному желанию»
Бородатый топ-менеджер положил очередное заявление на стол и ушел на весьма привлекательные условия и обильные хлеба в «Deutsche Bank Securities». А на специально созванной пресс-конференции осенью 1997-го он объявил, что никогда не вернется на госслужбу. (А ведь вернулся потом. «Поздравляем, гражданин, соврамши!» – рявкнул бы ему сейчас в ухо булгаковский герой.)
Проваленное президентское поручение, похоже, особых переживаний не вызвало. А после была еще и продавленная одной из олигархических групп девальвация уже и национальной валюты: и совершенно неслучайным образом, как подчеркнул один из сенаторов, узнали о намеченном обесценивании тенге некоторые субъекты финансового рынка Казахстана – и не упустили своего шанса.
С прогремевшим на весь регион фиаско пустых надежд РФЦА окончательно похоронен рынок ценных бумаг. Похоже, у финансовых наших провожатых не хватает уверенности и желания встать на ноги самим и помочь подняться стране, в которой они живут.
Цинизм в этой стране заключается в том, что зная реальное, незавидное положение дел в разных секторах экономики, кто-то тем не менее, надевая сутану лицемерия, жонглируя казенными монетарными терминами, усыпляет бдительность Верховного, походя издеваясь над надеждами рядовых казахстанцев, выглядя при этом в собственных глазах и в глазах касты избранных весьма залихватски, в то время как наше сознание мысленно рисует зафрахтованный корабль в светлое будущее, что стоит в отдельной засекреченной гавани.
Держаться до конца
Примечательно, что когда умудренный масонскими знаниями топ-эксперт на всю страну громко хлопал дверью, у всех перед глазами уже был пример того, что за правое дело бороться нужно на любом – пусть даже бутафорском посту! Бороться – всегда и до конца, не веселя публику потешными детскими капризами вроде «злые вы, уйду я от вас!»
Напомню вкратце: разгон Верховного Совета, почти год жизни страны без парламента вообще (все полномочия – в руках президента, из-под его пера выходят «указы, имеющие силу закона») и, наконец, возрождение представительной ветви власти, но с куцыми, урезанными полномочиями после референдума по новой редакции Конституции 1995 года. Тяжелая военная техника, расстрелявшая российский Белый дом в 1993 году, в Казахстане оказалась лишней: «В России, чтобы разогнать парламент, понадобились танки, у нас хватило одной Таньки», – эту фразу приписывают сегодня поэту Олжасу Сулейменову, непревзойденному мэтру русской словесности.
В этой ситуации именно Оспанов, ставший тогда спикером нижней палаты парламента (мажилиса), может быть по праву назван человеком, все же отстоявшим парламентаризм в стране. Хоть и лишен оказался парламент многих своих полномочий, а соответственно, и многие казахстанцы отвернулись от почти бессмысленных баталий своих избранников за народные интересы, но масштаб личности Марата Оспанова практически спас ситуацию.
У него не было фанатичного преклонения перед должностями и постами, своими ли, чужими ли, не было и показной веры в собственную непогрешимость. Но с какой непоколебимой убежденностью в дело всей своей жизни он создавал завтрашний день своего народа! Сколько откровенных и бескомпромиссных медиа-бенефисов, по внутреннему накалу достойных трагического пера Шекспира, провел этот современный, по-доброму наивный донкихот: и во время каждого его выступления словно неприступные римские легионы единомышленников незримо стояли за его спиной: это поддерживала его вера в собственный народ, в его будущее. Она проступает сквозь строки его интервью и выступлений в парламенте, как проступает сквозь поры соленый пот под жарким дыханием ветра в актюбинской степи. Главным его достоинством было именно стремление к созиданию во имя общественного блага.
«В налоговой инспекции у меня была конкретная власть, одиннадцать тысяч в подчинении. Но там я ничего не мог решать, т.к. был превращен в простого сборщика налогов. А у меня есть взгляды, которые формировались не сегодня, – вспоминал Марат Оспанов летом 1994 года, будучи уже зампредседателя Верховного Совета РК. – Я вижу, как сегодня инициируется сверху то, что мы предлагали вчера, и оно было отвергнуто. Через законо-творчество можно реализовать те идеи, которые на первое место ставят не меркантильные интересы, а приниципиальные позиции. И это уже не конформисты, ведь конформизм – скорее состояние души. Если же у тебя есть своя жилка, своя позиция, которую ты отстаиваешь, ты уже не станешь конформистом, и значит – способен созидать».
Показательна и история со скандальным появлением «Актюбинскнефти» в растиражированном СМИ списке возможных банкротов. Оспанов настаивал на очевидных даже и для неспециалиста вещах: нефть никогда не бывает убыточной сама по себе. И если кто-то упорно ведет объединение к банкротству – это вовсе не случайное явление. В своем интервью он комментировал это так:
«Хотел бы уточнить: те, кто попал в этот список, необязательно являются кандидатами именно в банкроты. Они могут быть и кандидатами на санацию. То есть на места приедут комиссии и определят: пускать ли данное предприятие с молотка, или вложить в него какие-то средства и санировать. Думаю, что касается «Актюбинскнефти», то здесь, в конечном счете, будет санация, поскольку само правительство(интервью было опубликовано газетой «Эврика» 30 сентября 1994 года в период премьерства Сергея Терещенко. – Авт.) и загубило объединение, и государство должно чувствовать свою ответственность перед ним. Во-первых, есть такой вариант, как нивелирование убыточности и прибыльности: одни предприятия имеют прибыль, другие – убыток, делается общий баланс, сводный счет, и тогда можно держаться финансово, не допуская краха. Во-вторых, правительство своими телеграммами, приказами, звонками, вызовами заставляло отгружать нефть на давальческой основе, без предоплаты. И в то же время не предоставляло объединению, как это положено, отсрочки по налогам. Тем самым подтверждаются мои заключения о том, что бывшее правительство продолжало действовать по старому образцу, административным нажимом, вопреки объективным финансовым законам».
К чему привело, а точнее – в чьи руки привело актюбинскую нефть такого рода правительственное администрирование, может сказать сегодня любой пассажир рейса Алматы – Актобе. Вольготно освоившихся граждан Поднебесной империи в салоне бывает порой гораздо больше, чем казахстанцев. Напомню: сегодня восточный сосед уже контролирует чуть меньше трети казахстанской нефти, и не намерен останавливаться в завоевании сырьевых рынков. По нефтепроводу Атасу — Алашанькоу в Поднебесную поступают углеводороды. По транзитной трубе из Туркменистана через Узбекистан и Казахстан китайцы получают голубое топливо. «Эти нефтегазопроводы чем-то напоминают будущие тектонические разломы политического ландшафта. Они гипотетически лет через пять-десять грозят резко изменить привычный многим порядок вещей. По ним могут пройти опасные трещины при развитии определенных геополитических сценариев», – писали мы полтора года назад. И нынешние события в Мангистау лишь подтверждают обоснованность наших опасений. Они могут стать (если уже не стали мангистауской спичкой к бикфордовым шнурам – трубам, проложенным в Китай).
И кто-то уже точно знает, какая из трех супердержав – Китай ли, США ли, Россия ли – стоит за непреклонно-неприступными позициями мангистауских забастовщиков, поддерживая их материально. В этой непростой ситуации топ-менеджерам крупнейших наших (добавим – и «не наших») нефтяных компаний, работающих на Каспии, надо себе составить четкую картину происходящего. Чтобы не подпитывать протестную электоральную базу своими руками, нашим (и – опять же! – не нашим) нефтяным баронам нужно замыленную фразу про «социальную ответственность бизнеса» наполнить собственным, «нефтяным» содержанием.
Будучи даже стократно правым с юридической точки зрения при увольнении очередного забастовщика, такой воротила обязан смотреть на проблему шире и знать: уволенный по трудовому спору субъект трудового законодательства автоматически становится солидарно непримиримым выразителем общих ущемленных интересов таких же массово уволенных и объектом политических технологий, пополняя уже спаянный протестный электорат.
Сегодня правительство, экономически разложившееся из-за синдрома сырьевой трубы, пожинает плоды собственной непрозорливости: не созданы в регионе альтернативные рабочие места, фактически не работает малый и средний бизнес, а призывами в светлое будущее и многими красочными проектами народ не накормишь. Но народ почему-то упорно хочет полноценно жить сегодня. Не правда ли, удивительно?! Даже сытый и самосозерцательно углубленный Абу-Даби успел создать практически альтернативную сырьевой экономику – туризм, хотя предпосылок для тревог там не было и нет. Потому что они – династийные шейхи и их челядь — знают, что им жить в этих раскаленных песках, что это родина их предков и родина их детей в будущем. Хотя, наверное, и они поглядывают на Европу – но только поглядывают.
А наши, охваченные синдромом временщика – начиная с рядовых госслужащих и заканчивая блестящим топ-менеджментом, – уже окончательно решили, что их ждет Лазурный Берег. Наивные! Европа давно охвачена пылающими объятиями кризиса мультикультурализма и подвергается все возрастающим цивилизационным набегам «варваров» – братьев-мусульман, которых одна ненавязчивая супердержава фигурально долго держала в предбаннике Цивилизации. Вот они и лезут через все щели в Будущее. Кроме того, казахскими ворованными деньгами проблем бюджетного дефицита Греции, Португалии, Италии, Ирландии и Испании не решить, но проклятия предков и Настоящего на свои головы сквозь тернии веков они себе обеспечили.
Покой можно обрести лишь в кругу соплеменников за благословенным тостаганом кумыса, вдыхая запахи ковыльных ветров и чувствуя на солоноватых, потрескавшихся губах обжигающе-горький привкус полыни. И все это – под тихий шепот речитатива назиданий Абая, под надрывно исходящий из глубины веков тоскующий плач домбры или, подобно громам и зарницам, – под свободолюбивые и даже милитаристские степные марши-призывы кюев Курмангазы.
Найти достойного соперника
...Спикер кастрированного парламента Оспанов не боялся вступать в пикировку ни с влиятельнейшим технократом Акежаном Кажегельдиным, ни с таким же, как сам Оспанов, неисправимым романтиком Нагашбаем Шайкеновым, а собственную экономическую программу для Отечества на 1999 — 2005 годы он выстроил и опубликовал в независимой прессе, в пику официозу (если быть точным – программа вышла в газете «Начнем с понедельника» и затем увидела свет в отдельной брошюре).
И многие пункты этой программы правительство в итоге все же реализовало – под копирку ли, по собственной ли инициативе: но факт остается фактом. В интересах общества такого рода компиляция и плагиат – в чем-то оправданны...
Многим памятен, к примеру, запрос Марата Оспанова в Конституционный Совет РК. Председатель и пятеро членов Конституционного Совета рассматривали в открытом заседании обращение председателя Мажилиса Парламента Республики Казахстан М.Т. Оспанова 23 мая 1997 года. Спикера Мажилиса интересовало ни много ни мало… официальное толкование пунктов 1 и 5 статьи 52 Конституции РК о досрочном прекращении полномочий депутата Мажилиса Парламента. Прошедшее упразднение пяти областей РК поставило в интересное положение народных избранников от этих краев: теперь они представляли в парламенте избирателей несуществующих регионов. Тогда-то Конституционный Совет выпукло подчеркнул особый характер работы депутатов: народный избранник не связан каким-либо императивным мандатом. (Напомню, понятие «императивного мандата» подразумевает законодательно закрепленную обязанность депутата выполнять наказы, периодически отчитываться о своей деятельности перед избирателями, а также возможность досрочного отзыва депутата, не оправдавшего доверие избирателей.)
Спустя годы и годы вновь граждански активным, социально заостренным казахстанцам приходилось безуспешно обращаться к этой теме: как и при каких условиях полномочия народного избранника – проворовашегося ли, неэффективного или неграмотного ли, или просто ленивого прогульщика заседаний, могут быть досрочно прекращены?
В итоге один из ставших предметом обсуждения пунктов Конституции наконец-то был ликвидирован – 12 лет спустя после запроса Марата Турдыбековича. Исключение этого пункта придало храбрости тем алматинцам, что в 2008 году инициировали отзыв главы строительной корпорации, отказавшейся от своих обязательств перед сотнями дольщиков и собственных сотрудников.
Но до сих пор еще не появился такой публичный механизм, чтобы за техногенную (рукотворную) катастрофу в Кызылагаше, за неготовность к паводку в Восточном и Западном Казахстане, за вечно замерзающий Семей, за расстрел полицейских в Актобе и бунт отчаявшихся в Мангистау электорат мог бы высказать вотум недоверия собственным избранникам – местных ли маслихатов, мажилиса ли...
Раскаяние к избранникам приходит самым загадочным и извилистым путем (телепатически из Акорды). Доморощенная история парламентаризма помнит еще одного тщеславного сусанина, прошедшего след в след за известной дамой, публичную мантру самоистязания которого с тревогой и недоумением слушал весь депутатский корпус и умилительно – вся страна («такая ситуация депутатов устраивать не может... Мажилис не должен выступать в роли тормоза реформ, то есть ждать истечения срока своих полномочий в 2009 году»). Заметьте: не о работе на благо народа идет речь, не о законотворчестве, – а о том, как дождаться некоего часа «Х». Про консультации с избирателями накануне отказа от выданного электоратом кредита доверия даже как-то и не хочется размышлять: ведь не было их. Не было...
Интересно, сколько еще у нас среди нынешних и будущих народных избранников таких унтер-офицерских вдов, что готовы по первому вельможному движению бровей садомазохистски высечь себя и «самораспуститься»? Кстати, вы не помните, уважаемый читатель, где сейчас эти и другие могильщики парламентов?
И потому вопрос ответственности депутатов перед избирателями так до сих пор и остается открытым. Ведь полный провал депутатской программы обещаний электорату все еще не влечет автоматически утерю мандата. Лишь если народные избранники... обвинят главу государства в совершении президентом государственной измены (вы можете себе такое представить?) и эти обвинения будут отклонены, только тогда этот факт «влечет за собой досрочное прекращение полномочий депутатов мажилиса, инициировавших рассмотрение данного вопроса» (Конституция Республики Казахстан, ст. 47, п.3).
И все-таки я верю!
Сборник выступлений и речей Марата Оспанова как рукотворный памятник гражданской стойкости выпустила его супруга совсем недавно: он называется «Мен сенемін. Я верю».
В этой книге местоимение «я» встречается гораздо реже, чем у упомянутого щепетильного гуру. Вера. Скромность. Неподдельное уважение к собственному народу, знание его истории и блестящее владение казахским языком (помните его знаменитое высказывание: «Я категорически за то, чтобы у нас были ликвидированы все «белые» пятна. Для казахов таким белым пятном может быть язык»). Всего этого не хватает его современникам, сыто и вальяжно перекочевавшим из вчера в сегодня, но так и не усмирившим в себе чванство, чрезмерное бахвальство и менторско-пренебрежительное отношение к своим соотечественникам.
На пророческий вопрос, не боится ли он испытания властью, из противоборства с которой далеко не всегда выходят победителем, Марат Оспанов ответил в 1990 году, будучи еще завкафедрой политэкономии мединститута в Актюбинске (сегодня он носит его имя) и кандидатом в депутаты: «Надо сказать, что мы стремимся к тому, чтобы была власть у избранников народа, то есть у самого народа. Я должен настаивать на том, чтобы вся власть была у нас в руках. Но распорядиться властью можно по-разному. Здесь главное – употребить эту власть в интересах народа»
Увы, сегодня депутаты боятся выходить на лобные места и площади к тем своим избирателям, у которых накопилось множество драматических вопросов к жизни и к власти, на глазах общества они становятся изгоями и заслуженно невъездными пасынками своих малых родин.
За два года до путча ГКЧП он, будучи секретарем партийной организации мединститута, выступил за отмену печально известной 6 статьи Конституции СССР* «о направляющей и руководящей роли КПСС» – для этого тогда нужно было иметь больше, чем просто смелости и гражданского мужества.
*Статья 6 Конституции СССР 1977 года: «Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза. КПСС существует для народа и служит народу. Вооруженная марксистско-ленинским учением, Коммунистическая партия определяет генеральную перспективу развития общества, линию внутренней и внешней политики СССР, руководит великой созидательной деятельностью советского народа, придает планомерный научно обоснованный характер его борьбе за победу коммунизма».
Фигура Марата Оспанова – одна из самых символических, знаковых и трагичных в новейшей истории Казахстана. Свято поверивший в романтические идеалы демо-кратии, он, в отличие от многих своих коллег по торжеству законотворчества, неистово верил в свое скромное предназначение и возможность построения конституционного государства, воплощая мечты и идеалы не одного поколения казахстанцев.
Его чаяния и надежды были безжалостно раздавлены под неумолимыми тяжелыми гусеницами субъективной конъюнктуры текущего момента. Волны конспирологических версий об истинных причинах его первоначального недомогания липким стадным страхом сковала «непорочные» уста и мысли коллег по цеху и обитателей коридоров Акорды, чьи безмолвные стены навсегда похоронили своим молчанием мрачные тайны мадридского двора.
В нашей стране, образно говоря, чтобы трагически погибнуть или получить хроническое – политическое вкупе с физическим – недомогание или стать фантомом собственной тени, совсем необязательно быть заядлым охотником (Ержан Татишев), водить машину в сумерках (Евгений Жовтис и Тохнияз Кучуков) или наивно верить в идеалы демократии (Галымжан Жакиянов, Толен Токтасынов, Зауреш Батталова), или, не дай бог, их публично декларировать в виде манифестов, меморандумов (Серик Туржанов, Рамазан Есергепов).
Что готовит нам тревожно день грядущий?
Нам нужны оспановы. Вчера, сейчас и завтра
Оценивая уже накопленный поколениями куцый демократический опыт, можно сделать несложный вывод.
Cтране, ожидающей на перепутье непростой час испытаний, в которой бродит призрак безвременья, тревожной неизвестности и возможной смуты, нужен твердый и равноправный, сбалансированный диалог двух ветвей власти – парламента и лидера государства. И если такой черный час и впрямь недалек, если верить кликушам и пессимистам, то встретить лихую годину мы должны во всеоружии – в первую очередь и во главе с влиятельным и самостоятельным парламентом, опирающимся на народ и выражающим только его интересы.
Беспартийному президенту было бы по логике Истории и Времени легче оставаться над разгорающимися предвыборными парламентскими баталиями и общественно-демократическими вспышками. На фоне этих неоднозначных и не всегда кристально чистых выяснений отношений между партиями и событиями глава страны смог бы встать над схваткой и сохранить за собой право сказать заигравшимся претендентам на депутатские значки и прочим «брейк» — сказать так, чтобы ни у кого из разведенных в сторону бойцов не сохранилась бы мысль о предвзятом отношении или откровенной поддержке определенных групп и фигур. Пока же партийная принадлежность сковывает его в поступках и решениях, – но дистанцироваться будет необходимо уже в начале весны 2012 года: когда можно будет выстраивать (?) новое, но «разрешенное», по возможности демократическое лицо высшего представительного органа Казахстана.
Сегодня, анализируя форсированные, наспех обсужденные и принятые судьбоносные документы национального масштаба, можно гипотетически предположить: вполне возможно, что первоначальная редакция Закона «О Лидере нации» содержала механизмы выдвижения престолонаследника и закрепления его формального статуса в качестве преемника главы государства, но под давлением международных демократических институтов, а возможно, и глав государств, а также широкой казахстанской общественности, этот механизм не рискнули вытаскивать на публичное обсуждение. Полемический выброс Главным советником главы государства темы возможного преемника находится в прямой логической взаимосвязи и в контенте с этими громко заявленными инициативами Акорды.
Особенно непросто наблюдателям с неатрофированным чувством совести и сострадания понимать сегодня, что самому президенту, в очередной раз оказавшемуся на распутье перед жестким выбором принятия болезненного решения, сопоставимого по драматизму лишь, наверное, с кульминационным пиком «Рахатгейта», приходится очень тяжело. По-человечески трудно. Кому передать власть? Карманному парламенту, что не хочет и не сможет с нею управиться? Племяннику? Дочери? Зятю? Премьеру? Регенту? Или «непредусмотренным» ярким личностям, имеющим реальную электоральную поддержку? Как удержать республику от разрушающего воздействия собственных, внутренних центробежных сил? Как нивелировать социальные вызовы, которые откровенно «проспали» премьеры и акимы, или тайно поддерживают представители региональной элиты, номенклатурно сидящие в Акорде? Как сбалансировать между противонаправленными векторами влияния трех супердержав, уже мысленно рвущих страну на части? Это очень узкое пространство принятия решений. И очень нелегкий выбор: делать его елбасы приходится в одиночку, как и всегда. Он в глубоком одиночестве и тяжелых раздумьях стоит перед массивными, с уже изрядно заржавевшими вековыми пружинами дверьми с двумя створками, где на каждой створке написано: «ВХОД В ИСТОРИЮ». «Платный» и «Бесплатный».
Не вернуть, но вспомнить
Нам не вернуть, к сожалению, Марата Оспанова (как и некоторых знаковых, не менее трагичных фигур двадцатилетия), – но нам вполне по плечу и по силам вернуть и мандат, и доброе имя тем очерненным венским скитальцем в глазах главы государства депутатам и знаковым фигурам, что были по его навету изгнаны и потеряли вполне заслуженную ими народную трибуну – Акежану Кажегельдину, Жаннат Ертлесовой, Зауреш Батталовой, Оразу Жандосову, Галымжану Жакиянову, Толену Токтасынову...
И действительно, если следовать нехитрой сермяжной житейской логике, то раз уж опальный беглец обвинен во всех мыслимых и немыслимых грехах и осужден к огромному сроку тюремного заключения (пусть и заочно), раз уж ему вменялось в том числе и беспредельное рейдерство экономически привлекательных объектов, которое он практиковал под формальным предлогом политической нелояльности (ни много ни мало!) их прямых и косвенных собственников президенту, стране, народу, – а это так! – то его осуждение должно автоматически вести к политической реабилитации людей, которых он под надуманным, квазиполитическим предлогом выдавил в оппозиционное поле…
Нам нужны выборы по одномандатным округам, – чтобы по ним самовыдвиженцы (в том числе и беспартийные) могли после победы в честной борьбе попасть в представительный орган власти и поднять уровень цивилизованной дискуссии на достойную высоту: это главный защитный клапан для всего государства от неконтролируемого выброса охлократии на улицы и площади республики.
Над пропастью во лжи: «де-факто» и «де-юре»
Что-то подсказывает, что рефлексирующая региональная элита и пресыщенная, но затаившаяся столичная госбюрократия в случае форс-мажора будет группироваться не вокруг председателей палат, а вокруг истинных центров влияния и принятия решений – премьер-министра, администрации президента, председателя КНБ или отдельных ярких, харизматичных личностей, лучших кадетов президентского корпуса.
Почему бы, наконец, не закрепить де-факто положение, которое сформулировано в Конституции де-юре? Полномочия президента РК в случае досрочного освобождения или отрешения от должности, а также смерти президента, как утверждает главный документ нашего народа, переходят к председателю сената, а при невозможности – к председателю мажилиса парламента. И лишь при невозможности и последнего принять этот груз ответственности заветный джойстик по управлению страной переходит к премьер-министру. Но ведь не на главах обеих палат парламента сегодня завязаны прочнейшие неформальные нити власти. Они замкнуты на премьере, на руководстве администрации президента, то есть на невыборных чиновниках, на назначенцах, – так почему же?
Отсюда и возникают обидные прозвища вроде «карманного парламента»: когда пиджаки со значком на лацкане не имеют ни реального наполнения властными полномочиями, ни даже желания их себе вернуть…И впрямь, как спикеры могут претендовать на верховную власть, если они даже не артикулируют свое желание ею обладать? Как этого добиться? Ответ очевиден: не по регламенту, а по оперативной и текущей необходимости вызывать на ковер руководителей администрации президента (такую норму надо прописать) и членов правительства для конструктивного обсуждения или нелицеприятной обструкции, оперативное создание чрезвычайных комиссий по всем социальным, политическим и техногенным вызовам, с подчинением на период работы комиссии всех первых руководителей региональной исполнительной и судебной власти. Сюда же, в этот инструментарий, относятся и реально наполненные полномочия, открытые и свободные выборы, прямые и независимые назначения членов правительства – министров и акимов, активная патерналистская позиция.
Необходимо не только слыть, но и быть бескомпромиссной политической дискуссионной площадкой, схлестываясь и входя в клинч с другими ветвями власти в интересах своих избранников. А не грезить, как спикер мажилиса Урал Мухамеджанов, о звенящей академической тишине в стенах парламента, о полусогнутых коленях депутатов, чьи тихие шаги и так скрадывают толстые ковры, о полушепоте их запросов, что так и не выносятся порой за стены законодательного рейхстага, чтобы как Державин, опекавший молодого Пушкина, задумчиво и по-отечески внимать навязываемым языковым, литературным и поэтическим пробам отдельных Слуг народа, – в том числе сенатора, признанного композитора, но формулярного депутата, невдруг обнаружившего в себе редкое поэтическое дарование. Надо в стенах парламента сформировать партийную фракцию курильщиков фимиама с «красными» дипломами иезуитского колледжа, производителей карамельной лести и заоблачных аллегорий и метафор, – слышал бы их бурлящий поток сознания Даль или Ожегов, перевернулись бы они трижды в своих гробах.
И завершающим аккордом был бы, конечно же, четкий и ясный императивный мандат для депутата. Связь – не с Акордой – а в первую очередь со своей малой родиной он должен чувствовать ежеминутно, ежесекундно: это придаст ему оспановской силы, веры в свой народ, в свою землю и убежденности в собственной правоте.
Через месяц его соратники и единомышленники, действующие и бывшие парламентарии соберутся на памятную встречу по поводу 62-го дня рождения Марата Оспанова. Если хотя бы в этот день они смогут быть кристально честными по отношению к себе и задать все эти вопросы друг другу – это будет лучшей данью его светлой памяти и приверженностью человеческим идеалам.
Если же имя Марата Оспанова появится еще и на фронтоне казахстанского парламента, имя Нагашбая Шайкенова – над входом в министерство юстиции, инициалы Алтынбека Сарсенбаева – над министерством связи и информации, а одной из главных площадей Астаны и Алма-Аты дать имя Алихана Букейханова, то эта ежедневная памятка перед глазами народных избранников и чиновников поможет им окончательно избавиться от амнезии и постоянно держать в уме наказы истории и достойные для подражания примеры...
При подготовке публикации были использованы выдержки из следующих изданий: Конституция Республики Казахстан, «Всеобщая история дипломатии» (М., Эксмо, 2010), Г. Марченко «Финансы как творчество» (М., Время, 2008), Йен Литтлвуд «История Франции» (М., Астрель, 2008), Марат Оспанов «Мен сенемін. Я верю» (А., Білім, 2009), Данияр Ашимбаев, Виталий Хлюпин «Казахстан: История Власти» (А., 2008).
