Материалы
Казахстан или Қазақ елі?
- Подробности
- 8534
- 12.02.2014
- Петр СВОИК, экономист, кандидат экономических наук
Смена персидской частички на тюркскую — не игра словами. Лидер нации РК тем самым дает понять, кому он оставляет «Казахстан — 2050»
Воланд: «Для того, чтобы управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок. Как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день? Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен».
М. Булгаков.
«Мастер и Маргарита»
Вызвавшее широкий резонанс предложение переименовать Казахстан в Қазақ елі заслуживает самого серьезного отношения. Тот факт, что президент высказался как бы походя, на пути в Сочи, ничуть не делает это случайностью. Выбор атырауской аудитории и формы подачи (явно неудачная ссылка на Монголию, например) – это как раз ситуативно, тогда как сама идея переименования, безусловно, отражает глубинную суть того, на что сейчас устремлены все помыслы и практические дела елбасы.
Если хотите, это как раз начало расшифровки содержания того самого Патриотического акта «Мәңгілік Ел», задача разработки которого, без какой-либо конкретизации, поставлена в президентском Послании на 2014 год. Краеугольная важность для бессменного президента этого «патриотического акта» станет ясна, если понять, что уже два года подряд в форме ежегодных президентских Посланий народу Казахстана преподносится не что иное, как политическое Завещание елбасы.
Поясним: в 1997 году, впервые оглашая в форме Послания Стратегию «Казахстан —2030», президент Назарбаев прежде всего делал акцент на то, что это его собственная стратегия, его личный план пребывания во главе строящегося до 2030 года государства.
Ровно в той же логике Послание на 2013 год, озаглавленное Стратегия «Казахстан —2050» с расшифровкой «Новый политический курс состоявшегося государства», — это уже не личный план елбасы, а его напутствие в будущее. Причем ключевое здесь — констатация того, что Стратегия «Казахстан — 2030» реализована досрочно и описанное в ней государство уже состоялось. Это следует понимать так, что бессменному президенту, досрочно завершившему свою стратегическую миссию, осталось совершить единственное и самое важное — закрепить уже выстроенную им государственность таким образом, чтобы ни сама эта государственность, ни место елбасы в ней не могли бы подвергнуться впредь никаким сомнениям или ревизиям.
Причем если Послание на 2013 год допускало еще и иные, помимо «завещательной», трактовки, то Послание на 2014 год, выданное ровно таким же «завещательным» дуплетом, сомнений уже не оставляет. В прошлом году было «Казахстан — 2050», а в этом то же послание в далекое будущее расписано по всем «оставшимся» семи пятилеткам. И тут елбасы, прямо скажем, не поскромничал, задачи поставлены на уровне мирового лидерства: создание новых отраслей экономики, в первую очередь мобильных и мультимедийных, нано- и космических технологий, развитие робототехники, генной инженерии, поиск и открытие энергии будущего.
Особенно сильно — насчет открытия энергии будущего. Действительно, сейчас ведущие физики мира утверждают, что в ближайшие десятилетия будет совершен прорыв в тайны строения материи, открывающей, среди прочего, возможность черпать энергию прямо из Космоса. В основном надежды опираются на Большой адронный коллайдер, однако ученым Назарбаев Университета, получается, предстоит найти какой-то менее затратный способ.
Над всем этим можно было бы позубоскалить, однако, это очень серьезно. Так как показывает, как президент озабочен начертанием самых далеких и амбициозных планов для Казахстана XXI века, выстроенного, по его же словам, за последние двадцать лет с нуля. Слова эти, кстати, вставленные в начало Послания-2014 как бы походя, ключевые. У любого взрослого человека утверждение, что государство, где он родился, рос и работал, где жили, и тоже небесполезно, его отцы и деды, создано, оказывается, «с нуля», способно вызвать искреннее недоумение или возмущение, но отнюдь не согласие. Однако и у елбасы своя правда: он искренне и где-то обоснованно считает, что государственность под его руководством была выстроена с чистого листа. И что именно это дает ему право расписывать на будущее, каким новым грандиозным свершениям должна послужить опорой столь свежая и досрочно выстроенная государственность. И если дело в следующие лет 10, 20, 30 пойдет не так или вовсе не в сторону предначертанного, вывод один: государству не хватает нашего елбасы.
А теперь, внимание, чего не хватает в самой Стратегии «Казахстан — 2050»?
Правильно – тоже елбасы!
Если насчет космических технологий, генной инженерии, робототехники и энергии будущего все разложено по полочкам, то политической части в Посланиях на 2013 и 2014 годы, нацеленных в футуристический 2050 год, нет вовсе. И это логично: сначала выстроивший за предыдущие двадцать лет государственность президент должен необратимо зафиксировать свою роль уже в следующих десятилетиях истории Казахстана. Поскольку только на такой базе может начаться реальный процесс наследования власти.
Вот эту-то пока отсутствующую политическую часть программы «Казахстан — 2050» и должен восполнить Патриотический акт «Мәңгілік Ел», который в таком контексте, конечно, подразумевает прежде всего «Мәңгілік елбасы».
И вот тут возможны варианты.
Придворные идеологи, конечно, попытаются решать задачу в лоб: распишут в «Патриотическом акте», какое успешное государство у нас построено и как велики заслуги лидера нации в его строительстве. И все это упакуют в новое название Казахстана, конечно, отзывающееся именно на казахские чаяния.
Все это понятно, предсказуемо, логично и… тупиково.
Текущими славословиями никакого закрепления елбасы в том будущем, которое начнется уже после него, невозможно. Хоровое пение студентов юракадемии с шариками и так уже установило планку на предельной в своей двусмысленности высоте.
Что же касается Қазақ елі, то название «Страна казахов», безусловно, отражающее сакральную глубину казахских чувств, тоже не пройдет однозначно «на ура» во всем казахстанском обществе. Всего-то, казалось бы, и делов, что поменять персидскую частичку «страна» на тюркскую, ан нет! В нашем государстве игра в переименования всегда имела гораздо большее значение, чем игра словами. И если из «Казахстана» выводятся лишенные этнического наполнения «казахстанцы», то из «Қазақ елі» — именно казахи. Соответственно, предлагающий переименование лидер нации тем самым дает понять, кому он оставляет «Казахстан — 2050»: «казахстанцам» или «казахам». Говорится ли это вслух, не важно. Важно, что все соображающие понимают это именно так. Причем именно в силу такого общего понимания идея переименования не слишком однозначно воспринимается в казахском социуме и однозначно настороженно — в неказахском.
Впрочем, дело даже не столько в сшибке мнений в социальных сетях и СМИ, сколько в двойственном положении самой Акорды. Которая одинаково не может встать как на позицию утверждения, что Казахстан – для казахов, так и настаивать, что он – для казахстанцев.
Двойственность здесь во всем, начиная с законодательства, в котором с 1991 года, с Закона «О государственной независимости», утверждается, что «граждане всех национальностей, объединенные общностью исторической судьбы с казахской нацией, составляющие вместе с ней единый народ Казахстана». То есть если у современных наций понятия государственности, гражданства и национальности слитны, то у нас пока не так.
В нашем Нурсултанате нация и народ – понятия разные. Народ Казахстана заключает в себе казахскую нацию, но не эквивалентен ей. При этом если понятие казахстанского гражданства напрямую связано с народом Казахстана, то существительное «нация» юридически связано с прилагательным «казахская». Откуда юридически вытекает, что разбросанные по национальному законодательству определения «национальное» эквивалентны определению «казахское». Так, Национальный банк – это Казахский банк, Национальный фонд, соответственно, Казахский фонд, а КНБ – это Комитет казахской безопасности.
Ну и, соответственно, лидер нации – это лидер казахов, а не всего народа Казахстана. Что автоматически подразумевается и в перенесенном из далеких времен казахском именовании елбасы.
Разумеется, поскольку правовым государство Казахстан является лишь на бумаге, прямо в лоб понятие национального как казахского никто не трактует. Хотя на практике казахская государственность по преимуществу казахами и заполнена. Но замалчивай или выпячивай юридическую сторону дела, дискутируй или нет реальную степень казахскости нынешней государственности, проблема эта для Казахстана является центральной и все равно ждет своего решения.
Причем на собственной двусмысленной неопределенности подвешена и Акорда. Примером чего является история с Доктриной национального согласия, а если откровенно – история с конституированием статуса елбасы. Напомним, что попытка ввести если не в юридическое, то в публичное пространство понятие «казахстанская нация» встретила столь дружный отпор едва ли ни всего казахского политического поля, что власть тут же пошла на попятную. Была создана «согласительная комиссия», которая благополучно выхолостила текст Доктрины до полной размытости смысла и потери интереса к самому документу. Аннигиляция пошла и дальше: программы всех политических партий, оппозиционных и провластных, были тщательно зачищены от хоть какой-то конкретизации: ни «казахской нации», ни «казахстанской», ни гражданского, ни этнического наполнения понятия «национальное» уже не встретишь.
Хотя проблема, повторим, никуда не делась, и она – ключевая.
В результате когда Конституция все же была дополнена статусом Елбасы — Лидера нации, двусмысленная неопределенность — лидером является всенародно избираемый президент, перешла и на него.
И вот теперь предложением о переименовании Казахстана в Қазақ елі елбасы вносит, наконец, определенность. Ставка сделана именно на казахов, и политически это сделано верно. Казахская государственность, уже наполненная казахской, по преимуществу, администрацией и бизнес-элитой, может опереться, разумеется, только на свою казахскость.
Нам же, по здравому размышлению, остается только поддержать все то, чем наполнены и «Мәңгілік Ел(басы)» и «Қазақ елі».
В самом деле: единственный (если не уповать на полную деградацию и развал режима) способ начать-таки трансформацию семейно-кланового правления в институциональное состоит в том, чтобы сделать такую трансформацию не просто приемлемой, но и прямо полезной для самого елбасы и всего «ближнего круга». И тут совпадение интересов налицо, поскольку единственный надежный способ защитить от ревизии деятельность бессменного президента и его «команды» в будущем – это сделать Первого президента и последним, обладающим такими исключительными полномочиями. Не будет второго, пятого и десятого елбасы, не будет и тех, у кого хватит единоличной власти переписать уже под себя законодательство, заодно с историей предыдущих правлений.
А ведь это — пропорциональное распределение власти и ответственности между президентом, парламентом и правительством — и есть то главное, что нужно сейчас государству, стране и народу. Включая и правящим ныне казахским кланам, которым менее всего хочется новых переделов и перетрясок.
Поскольку же елбасы, как все мы понимаем, будет занимать свой пост «до конца», остается найти властно-общественный консенсус вокруг той конституционной реформы, которая должна быть осуществлена именно по факту оставления Первым президентом своей должности. Лучше всего, если эта реформа будет осуществлена под его же эгидой — уже в качестве лидера нации. Но поскольку такого варианта мы вряд ли дождемся, предметом общественной консолидации вполне может стать выдвижение такого кандидата в президенты, который сделает своей программой трансформацию полученной эксклюзивной власти в важную, но не монопольную должность.
Что же касается Қазақ елі, то, глядя в глаза реалиям, необходимо признать, что трансформация семейно-кланового правления в институциональное требует, для начала, закрепления именно казахской национальной государственности. По той очевидной причине, что государственность и так уже фактически казахская. А потому не замечать этот факт или пытаться одним махом перепрыгнуть сразу в стадию общегражданской нации все равно не получится.
Наоборот, как раз сформулированные без обиняков правовые принципы казахской национальной государственности позволят, наконец, приступить к решению как давно «висящих» казахских проблем, начиная с языковой, так и внести ясность в нынешнее положение и перспективы не входящих в казахскую нацию граждан Казахстана.
Да, на данном этапе полный общественный консенсус на предмет, казахская ли в Казахстане нация или общегражданская, вряд ли возможен. Зато вполне возможны общее понимание и желание сделать Қазақ елі правовым государством. То есть таким, в котором Конституция имеет прямое действие, а вытекающие из нее законы пишутся не для мифологического или идеологического флера, а для непосредственного исполнения.
Так, запись в паспорте гражданина Қазақ елі (Казахской республики или Казахии, если по-русски) национальности «казах» должна означать владение им государственным языком. Соответствующим образом удостоверенное, конечно. И только такой гражданин вправе без каких-либо ограничений и дополнительных условий участвовать в управлении казахским государством: избирать и быть избранным, занимать должности в органах государственной власти, в государственных учреждениях и в национальных компаниях.
И уже на этой базе законодательно расписать права и возможности граждан неказахов, то есть не владеющих государственным языком, в казахском государстве. Исходя, разумеется, из того, что русский язык официально употребляется наравне с казахским и что казахское государство и сейчас, и в 2050 году обеспечивает безусловное соблюдение прав русскоязычных граждан, включая и делопроизводство на русском языке.
А также включая и конституционную обязанность казахского государства обеспечивать необходимые организационные, материальные и технические условия для свободного и бесплатного овладения государственным языком всеми гражданами. О чем сейчас лукаво «забыл» Закон «О языках».
Только таким путем все граждане Казахской республики смогут когда-нибудь стать казахами, а Қазақ елі – действительно современной республикой, государством-нацией.
P.S. Приглашаем к дискуссии по поводу ребрендинга нашего государства всех неравнодушных лиц. И напоминаем, что мнение наших авторов не всегда совпадает с позицией редакции.
